Ни один из духовно-рыцарских орденов не добился подобного независимого положения в Латинском королевстве. Причина, возможно, была в том, что в XII в. королевство находилось в более безопасном положении, чем их северные соседи. Защиту территории королевства обеспечивали замки Трансиордании и узкая полоса укреплений вокруг Газы. К тому же пустыня уменьшала опасность внезапного нападения, что позволяло королевским и сеньориальным гарнизонам своевременно подготовиться к обороне замков. Не следует также забывать о том, что короли Иерусалима пользовались большим авторитетом, чем правители-крестоносцы севера, и создание квазинезависимого государства в Святой земле было психологически менее вероятным делом.

Но какова бы ни была причина, военные ордена не добились независимого положения и даже тех привилегий, что имели венецианцы в Тире. Нет никаких доказательств, что ордена были суверенными сеньорами даже в пределах собственных кварталов. В Иерусалиме относительно большая территория в христианском квартале, напротив южного входа в храм Гроба Господня, принадлежала госпитальерам. Теперь на этом месте расположена площадь Муристан, на которой на рубеже веков возник базар. Однако нет свидетельств того, что жители квартала находились в юрисдикции госпитальеров. Такое же положение было и в квартале тамплиеров, где располагались мечети Омара и Аль-Акса. В отличие от них патриарх Иерусалима имел право юрисдикции над своим кварталом. В Акре три обширных квартала в старом городе и квартал в новом пригороде Монмусар принадлежали большим военным орденам. В XIII в. Монмусар был обнесен крепостными стенами и преобразован в самоуправляемый район. Нам ничего не известно об их юрисдикции. Можно только предположить, что лишь члены ордена и близкие родственники имели право проживать в этих кварталах. Вопрос о том, к какой юрисдикции относились все обитатели кварталов, никогда не поднимался. Достаточно было знать, что члены ордена находились в его юрисдикции.

С другой стороны, известно, что орден в качестве сеньора имел в своей юрисдикции свои владения в сельских районах. В его юрисдикцию входили также горожане, проживавшие в деревнях и городах, приобретенных орденом. Об этом известно по нескольким свидетельствам, касающимся Бейт-Джибрина и Арсуфа (последний был в юрисдикции феодала) в переходном периоде.

Приобретение маноров и сеньорий порождало ряд военных и юридических проблем. Если сеньория приобреталась орденом, то оговаривалось, что новый сеньор должен организовывать воинский призыв на службу короне. Это могло означать, что орден должен был снарядить определенное число рыцарей. В одних случаях этим занимались бывшие потомственные вассалы, в других – сам орден.

Юридический аспект владения орденской собственностью был более важен. Появление нового собственника сеньории означало, что прежний главный владелец лена покидал королевский совет и терял членство в Верхней палате. Означало ли это, что орден занимал его место и становился формальным главным владельцем на службе короны? Насколько нам известно, об этом речь не шла. Ордена никогда не становились вассалами короны. Даже когда в Арсуфе формально было оговорено, что орден Святого Иоанна принимает на себя исполнение обязанностей прежнего сеньора, служившего короне, служба в охране короля (service de corps) недвусмысленно исключалась. Невозможно даже доказать, что великие магистры ордена участвовали в церемонии оммажа, когда вступали во владение леном, хотя инвеститура обязательно имела место и могла даваться торжественная клятва в верности. Ордена не были, в привычном смысле слова, вассалами короны, и их великие магистры не были «людьми короля».

Даже древняя клятва послушания, однажды данная патриарху Иерусалимскому тамплиерами, была временно отменена, и рыцари орденов не приносили специальной присяги королю. Не существовало ни юридических, ни формальных связей между государством и орденом. Но не следует думать, что между ними никогда не возникало напряженности в отношениях. Военные ордена внесли большой вклад в развитие королевства; их особое положение только подчеркивало одну из характерных особенностей королевства – его свободную форму организации и наличие параллельных учреждений, никогда не объединявшихся в единое целое.

Особенно ярко выделяется позиция двух больших орденов госпитальеров и тамплиеров при сравнении с третьим духовно-рыцарским орденом, созданным в Святой земле, – Тевтонским орденом (орден дома Святой Марии Тевтонской в Иерусалиме).

Первая попытка создания Тевтонского ордена была предпринята во время 1-го Крестового похода; немецкое языковое и культурное меньшинство не желало быть поглощенным доминировавшей французской культурой завоевателей.

Тевтонский орден был основан и официально признан незадолго до 3-го Крестового похода. Сам орден распространил о своем происхождении благочестивую легенду, согласно которой уже в первой половине XII в. тевтонские рыцари были тесно связаны с больницей в Иерусалиме, основанной франками германского происхождения. Вероятно, строительство для их нужд больницы, монастырской гостиницы и часовни относится ко времени правления Балдуина I (умер в 1 1 18 г.). Такие постройки возводили для своих соотечественников не только франки. Например, венгерский странноприимный дом существовал в Иерусалиме в то же самое время, не говоря уже о приюте для восточных христиан; на характер этого заведения и его клиентуру влиял местный язык и обычаи.

Новая монастырская гостиница обслуживала в основном пилигримов из Центральной и Восточной Европы, которые не говорили по-французски, на универсальном языке города. Взаимоотношения его с орденом Святого Иоанна не совсем ясны.

Большой орден госпитальеров мог оказать помощь этому заведению, а возможно, что оно само попросило об этом. Были созданы, вероятно, отдельные филиалы, если признать подлинность письма 1143 г. папы Целестина II, в котором упоминается попытка германского учреждения заявить о своей независимости. Папа даровал ограниченную автономию, поставив во главе их отдельного приора, действовавшего в рамках старого ордена.

Немецкие постройки в Иерусалиме размещались на одной из улиц, что вели через юго-восточные ворота города на горе Сион к эспланаде Храма, расположенной ниже армянского квартала. Во время правления мамлюков этот квартал стал еврейским. Раскопки 1968 г. руин выявили здесь остатки небольшой романской церкви, которая может быть идентифицирована как церковь Святой Марии Тевтонского ордена. Немецкие пилигримы свидетельствовали о бедности церкви, которой оставалось надеяться только на их личную помощь; притока мигрантов из Германии не было, их переселение так и не было организовано.

Трудно предположить, какова была бы дальнейшая судьба немецкого учреждения, но битва при Хаттине и последующий захват святого города Салах ад-Дином положил конец его существованию. Однако в немецком госпитале действительно была острая потребность, особенно во время 3-го Крестового похода. Несмотря на то что император Фридрих I Барбаросса погиб (утонул в реке) в 1190 г., еще до осады Акры, значительные отряды крестоносцев под началом германских князей высадились в городском заливе. Потребность в больнице для немецкоговорящих солдат была явной. Согласно старой чтимой традиции полевой госпиталь был построен крестоносцами из Бремена и Любека, материалом для него послужили корабельные доски и паруса. Покровительство немецких князей, особенно Фридриха Швабского, и его брата, короля Генриха VI, поддержка папы Климента III (1 191) и дарование новых привилегий Целестином III (1196) способствовали быстрому строительству. Годом позже, когда в Святую землю прибыл большой отряд немецких воинов и напрасно ожидал Генриха VI, он был преобразован в полноправный духовно-рыцарский орден. Имеется описание этого события в ранней орденской хронике, в так называемом «Повествовании о происхождении Тевтонского ордена»: «Многие германские князья (пишет хронист) считали делом нужным и благородным даровать вышеупомянутому госпиталю устав тамплиеров. Ради этой цели германские прелаты, князья и знать собрались в доме тамплиеров в Акре и пригласили для участия в столь важном собрании прелатов и феодалов Святой земли. Все собравшиеся пришли к единодушному мнению, что для ухода за бедняками и больными в заведении должен быть принят устав Ордена Св. Иоанна Иерусалимского, каковой и был ранее. Что же касается духовенства, рыцарей и другой монашеской братии, то они согласились, что для них предпочтительнее следовать уставу Ордена тамплиеров… После того как это решение было принято, прелаты и храмовники представили всем новое монашеское братство с уставом Ордена тамплиеров, и тогда они избрали настоятелем брата Генриха из рода Вальпотенов… Великий магистр Ордена тамплиеров вручил ему устав рыцарей Храма, по которому отныне должна была жить монашеская община».