В феврале 1199 г. папа Иннокентий III преподал новому духовно-рыцарскому ордену свое благословение.

Вопрос, существовала ли какая-либо связь нового ордена с немецким учреждением в Иерусалиме, был предметом жарких дискуссий. Кроме многочисленных доводов об отсутствии каких-либо контактов между ними еще до образования ордена, можно привести один любопытный факт. В документах крестоносцев более чем на протяжении 20 лет орден в связи с Иерусалимом не упоминался. Только в 1220 г., спустя не один десяток лет после образования духовно-рыцарского ордена, нам встречается наименование «Госпиталь Святой Марии Тевтонского дома в Иерусалиме». Вплоть до этой даты название дается разное: «Госпиталь алеманов, что в Акре», «Дом тевтонского госпиталя», «Церковь алеманов, что в Акре», «Дом алеманов в Акре». Отныне имя Иерусалима никогда не исчезнет из его титула. В 1229 г. великий магистр нового ордена Герман фон Зальца, один из выдающихся людей своего времени, получил от императора Фридриха II в свое владение собственность немецкого учреждения в Иерусалиме. Связать имя этого славного в Иерусалиме учреждения с новым орденом было естественным шагом, так что можно только удивляться тому, почему этого не было сделано ранее. В 1220 г. поколение, пережившее катастрофу Хаттина, уже уходило, а вместе с ним ушла и память о тех событиях.

Орден развивался довольно быстро, потому что с начала XIII в. церковь регулярно даровала орденам различные привилегии. Однако тевтонские рыцари не пошли по стопам своих предшественников. Несмотря на то что недвижимость, приобретенная ими, была разбросана по всей Европе, продолжала сохраняться изначальная связь с Германией. Это привело к тому, что орден формировался как инструмент германской экспансии для проникновения в земли его славянских соседей. В каком-то смысле эволюция Тевтонского ордена может рассматриваться как воплощение в жизнь скрытых устремлений его рыцарей, что характерно для всех военных орденов. Тамплиеры и госпитальеры начинали свою деятельность в северных княжествах крестоносцев с создания полунезависимых государств в Антиохии и Триполи. В отсутствие возможности стать независимыми правителями Испании тамплиеры некоторое время носились с идеей стать правителями Кипра. В 1211 г. тевтонские рыцари попытались создать независимое государство в Бургенланде в Венгрии. После первоначального успеха они были изгнаны в 1225 г. местными аристократами во главе с королем. Шесть лет спустя (1231) польский князь Конрад Мазовецкий пригласил тевтонских рыцарей в северные земли Польши и на берегах Балтики было основано государство ордена, будущая Пруссия.

То, что подобные устремления не были чужды духовно-рыцарским орденам, даже на Востоке, доказывается примерами графства Триполи, княжества Антиохия и Кипра. Если результаты не были впечатляющими, то причиной этого были политические обстоятельства, а не отсутствие воли. Каким бы образом ни складывалась ситуация, вступила в игру присущая событиям динамика, которая нашла выражение в создании независимого государства. Тамплиеры не достигли этой стадии, потому что дальнейшее развитие их ордена было прервано коварными планами французского короля Филиппа Красивого (1268–1314, король Франции с 1285 г.).

Несмотря на признание и принятие уставов ордена тамплиеров и госпитальеров, орден тевтонских рыцарей развивался относительно медленно. Владения этого ордена были значительными, но их нельзя было сравнить с собственностью более старых орденов. Даже его основной замок Монфор, хотя и живописный, выглядел бледно в сравнении с такими гигантами, как Шато-Пелерин и Сафет, принадлежавшими тамплиерам. Причиной подобного замедленного развития, возможно, были небольшие размеры королевства в XIII в. Даже отвоеванные крестоносцами земли, такие как Галилея, оставались в их власти всего на протяжении жизни одного поколения. Более того, эти земли не были ничейными. Их первые владельцы, включая старые военные ордена, имели вполне обоснованные претензии. Это всего лишь часть ответа на вопрос, и вторая причина становится ясной после ознакомления с описью движимого и недвижимого имущества ордена. Всем очевиден факт, если проводить сравнение ордена с тамплиерами и госпитальерами, что новый орден не пользовался популярностью в королевстве. Почти все его земельные владения были куплены, и лишь малая их часть была получена в дар. Здесь и там мы сталкиваемся с королевскими дарениями, но в основном это касается городской собственности. Если речь идет о деревнях и пахотной земле, то это прежде всего результат купли. Почти все 60 деревень, принадлежавшие ордену, были куплены за наличные деньги, и даже было выплачено отступное королю Иерусалима. Более того, средства ордена составлялись не из его доходов в королевстве, но поступали в основном от пилигримов из Германии или из денежных сборов германских земель. Суммы были довольно значительными, и можно было подумать, что рыцари Тевтонского ордена получают адекватную их положению поддержку, хотя и из очень небольшого по площади района Европы. Папство часто выступало в их поддержку, иногда даже придавая преувеличенное значение предприятию тевтонов, как в случае с Монфором. Император Священной Римской империи Генрих VI и в еще большей степени его сын император Фридрих II Гогенштауфен оказывали постоянную поддержку тевтонским рыцарям, но нельзя было сказать, что императоры были сторонниками идеи христианской империи. Вмешательство их было прежде всего обусловлено тем, что, будучи королями Германии, они представляли в первую очередь ее интересы. Было чистой случайностью, что папа Иннокентий организовал в своих интересах брак Фридриха с Констанцией Арагонской (вдовой короля Венгрии Имре, которая была старше Фридриха на 15 лет), в результате которого королю в качестве приданого жены досталось Иерусалимское королевство. Став королем Иерусалима, он сделал щедрые пожертвования тевтонским рыцарям, но, находясь под его покровительством, они также стали проводниками политики германизации и насаждения христианства по побережью Балтийского моря.

Несмотря на то что рыцари Тевтонского ордена рано утвердились в Пруссии, они не оставили Святую землю вплоть до окончательного падения королевства. Мы находим много примеров активного участия ордена во всех основных военных и политических событиях XIII в. Менее многочисленные и более бедные, чем их товарищи по оружию, тевтонские рыцари никогда не играли важной роли в истории королевства. Они никогда не вмешивались в его внутреннюю политику, в решение стратегических задач и аристократические интриги, как это делали тамплиеры и госпитальеры.

Эту позднюю поросль духовно-рыцарских орденов можно сравнить с итальянскими коммунами, пока тем еще удавалось сохранять свою культурную и языковую идентичность. Здесь заканчивается все их внешнее сходство, потому что у итальянских купцов так и не сложился свой идеал, и их связанная присягой организация не старалась поставить перед собой иные цели, кроме чисто коммерческих, так и не выйдя за рамки привычных коммун. Действия тевтонских рыцарей представляли собой попытку культурного меньшинства выжить в условиях его интеграции в действующий механизм государства и общества. Их поражение доказывало, что понятие плюралистического общества входило в явное противоречие со средневековой реальностью и что даже в колониальном государстве, выражением которого по определению было средневековое христианское общество, они не могли найти своего места. Общий религиозный знаменатель не был достаточно сильным, чтобы их общность могла интегрироваться, хотя их и принимали безоговорочно, но они представляли собой чужеродный элемент.