То же самое можно было сказать и о тамплиерах. Не говоря уже о том, что они владели значительной недвижимостью, тамплиеры также стали крупнейшими банкирами своего времени. Их филиалы были разбросаны по всей Европе, и они достаточно быстро находили источник финансирования в высших сферах. Вклады, трансферты, обмен валюты, кредитные операции и предоставление ссуд, то есть вся политика в сфере финансов была явным выражением обличаемого христианами ростовщичества. В XIII в. тамплиеры получили известность в качестве финансовых советников западноевропейских монархов; эту роль они уже давно играли при папском дворе. Их экономическая деятельность охватывала всю Западную Европу, и они контролировали всю торговлю Европы с Левантом. Одновременно храмовники и госпитальеры ссужали деньгами правителей крестоносцев. Не были исключением случаи, когда ордена становились землевладельцами и даже феодальными правителями, когда местная знать не могла выплатить закладные платежи. Тем не менее ордена в Святой земле, казалось, были снисходительными кредиторами.

Существовала глубокая пропасть между официальными заявлениями и реальным положением дел. Те, кто называл себя «хранителями и рабами нашего Господа, защитника бедняков» или «нищенствующими воинами Христовыми и Храма Соломона», в повседневной жизни были землевладельцами, правителями провинций и банкирами. Это вовсе не значит, что ордена всего лишь прикрывали свои земные дела покровом святости. Часть доходов патримония ордена госпитальеров (responciones) шли на попечение о бедных и больных, и лишь впоследствии они стали поступать в казну ордена. Военно-монашеские ордена не смогли не принять манеру поведения, принятую в общинах, в которой давались личные, а не коллективные обеты жить в бедности. Это явление коснулось даже нищенствующих орденов и всех сочувствовавших им приверженцев-идеалистов. Это не наша задача давать оценку алчности и богатству военных орденов; нам важно знать, как они использовали доставшиеся им ресурсы в соответствии с декларируемыми ими идеалами.

Вряд ли можно оспаривать их вклад в попечение о больных и защиту королевства. Госпиталь иоаннитов в Иерусалиме содержал 2 тысячи больных, ежедневно обеспечивая их едой, одеждой и собранной в Иерусалиме и Акре милостыней, что глубоко поражало христианских и еврейских пилигримов, обычно склонных к выискиванию недостатков. Ничего подобного не было в их родной Европе, несмотря на то что Византийская империя и мусульманские учреждения могли привести примеры для сравнения.

Начиная с 1130 г. и вплоть до падения королевства едва ли хоть одна военная экспедиция обходилась без участия духовно-рыцарских орденов. Их храбрость вошла в поговорку, что было, впрочем, характерно для любого класса воинов. Рыцари ордена отличались от обычных воинов-дворян своим обетом послушания и дисциплиной. Каждый писаный и неписаный закон феодализма и рыцарства рассматривал оставление рыцарем своего господина во время битвы как ужасное и непростительное преступление. Но стратегия и тактика зависели от дисциплины и послушания ордену, а эти требования никогда не воспринимались серьезно в феодальных армиях, воины которых отличались крайним своеволием. Каждая битва распадалась на ряд конных поединков, когда рыцарь один на один сражался со своим соперником. Только самая жесткая дисциплина и безоговорочное следование приказам делали из армии серьезного противника мусульманскому войску. К тому же военной подготовкой занимались каждый день, и потому воины стали хранителями воинских традиций и ценного боевого опыта. Ни одно европейское войско не могло обойтись без советов орденов. Они хорошо знали Восток и врага-мусульманина со всеми его слабостями и сильными сторонами.

Постепенно на протяжении XII–XIII вв. храмовники, госпитальеры и тевтонские рыцари стали бастионом католического владычества на Востоке со своими мощнейшими замками на границе и внутри страны. Когда под давлением мусульман границы переместились на запад, многие замки, прежде располагавшиеся во внутренних районах страны, стали пограничными твердынями, а затем и крепостные стены городов побережья стали последними границами королевства, духовно-рыцарские ордена держали последнюю оборону.

Примечательно, что первыми начали нести гарнизонную службу не тамплиеры, но госпитальеры. Еще в 1137 г. орден Святого Иоанна получил от короля Иерусалима Фулька замок Бейт-Джибрин (Гибеллин). В 1152 г. Газа была передана тамплиерам, и на них легла обязанность защищать границу с Египтом и ее главную крепость Аскалон. Пять лет спустя в 1157 г. госпитальеры вновь участвовали в обороне обреченных на скорую сдачу крепостей Банияс и Шательнёф на дамасской границе. До 1160 г. орден Святого Иоанна приобрел 7 или 8 замков; затем в этом году он получил еще 11 или 12 замков и приобрел права над 6 замками. В 1180 г. орден владел 25 замками, а в 1244 г. – 29 замками. Также орден Святого Иоанна имел 56 крепостей в Палестине и Сирии. У тамплиеров никогда не было столько замков и крепостей на Востоке, а у рыцарей Тевтонского ордена, которые пришли позже всех, их было еще меньше. Общее число замков, в которых ордена имели свои гарнизоны, превышало число замков любого правителя, не исключая короля. Есть своя правда в словах царя Армении Тороса, посетившего Латинское королевство в середине XII в. «Когда я приехал в вашу страну, – сказал он иерусалимскому королю, – и задал вопрос, чьи это замки, мне ответили, что эти принадлежат храму, другие – госпитальерам, а третьи – аббатству на горе Сион. Поэтому я не мог найти замка или города, которые принадлежали бы вам, за исключением трех замков. Все остальные принадлежат различным религиозным орденам».

В XII в. передаваемые орденам замки были обычно королевскими, но некоторые дворяне, которые не имели возможности содержать свои замки, были готовы владеть ими совместно с военными орденами. Ситуация обострилась в XIII в., когда потеря восточной части страны после Хаттина поставила палестинскую знать в тяжелое положение. Ибелинам приходилось тратить доходы от Кипра на то, чтобы только удержать свои владения в королевстве. Выход был один – передать все замки и даже города военным орденам. В 1260 г. госпитальеры получили Арсуф, а тамплиеры в 1278 г. – Бейрут и Сидон. Вместе с замками и городами орденам часто отходили земельные владения баронов.

Бедность королевства была основной причиной того, что в XIII в. все недавно возведенные крепости принадлежали не королю и знати, а военным орденам. Так, один из самых больших замков на латинском Востоке Шато-Пелерин (Атлит, 1218), так же как и замок Сафет (строительство начато в 1240 г.), был передан тамплиерам, а Монфор (немецкое название Штаркенберг, арабское – Кальат-Курейн) – тевтонским рыцарям. Когда в середине XIII в. гора Фавор получила статус марки, госпитальеры взяли ее под свою защиту.

Несмотря на решающую роль духовно-рыцарских орденов в Латинском королевстве, они никогда не достигли на юге того положения, какого они добились на севере, в графстве Триполи и Антиохийском княжестве. В 1144 г. орден Святого Иоанна получил от Раймунда II большую территорию на границе с графством Триполи. Позднее здесь был построен огромный замок Крак-де-Шевалье (Хисн-аль-Акрад – «Замок курдов»). В 1168 г. правитель Антиохии Боэмунд III поручил охрану своей восточной марки с Апамеей (Фамиях, с 1 149 г. в руках мусульман) ордену Святого Иоанна. Обе территории, несмотря на присущие каждой свои особенности, имели одну общую черту. За орденом признавались не только права главного владетеля графства и княжества, но и права независимого административного образования в составе свободной федерации. В обоих случаях орден был признан сеньором на своих землях, и ему разрешалось не только проводить независимую внешнюю политику в отношении его мусульманских соседей, но и князь и граф соглашались следовать советам госпитальеров при проведении своей собственной политики. В случае Антиохии госпитальеры были не намерены придерживаться договоров, заключенных князем без их согласия!