III. Рассмотрим теперь, как объясняет Вернадский употребление термина «Русь» на побережье Черного моря. Имеется целая цепь «доказательств». Константин Багрянородный говорит, что когда венгры жили «вблизи Хазарии», то они назывались «Савартоиоасфалои». Маркварт считает, что это название на самом деле состоит из двух слов и расшифровывается «Savarti Asphali», и что «Саварти» соответствует «Севордик» армянских источников.

Допустим, что оба предположения Маркварта правильны, но ведь, согласно Багрянородному, миграция венгров случилась после столкновения венгров с печенегами в середине IX века, а не в середине VIII века, как это утверждают армянские источники о народе «Севордик». Расхождение в 100 лет!

Так как Багрянородный писал менее чем через 100 лет после описываемых им событий, то у нас имеется полная уверенность, что его сведения достаточно точны. Вернадский же решает проблему просто: без всякого основания отбрасывает дату Багрянородного и принимает дату армянских источников, которые на 100 лет старше данных Багрянородного и достоверность которых не испытана. Наконец, идентичность «Саварти» и «Севордик» еще совершенно не доказана.

По Багрянородному, венгры были разбиты печенегами, что и вынудило их мигрировать, а Вернадский говорит: «Кавказское передвижение венгров было, ясно, результатом не столкновения венгров с печенегами, но каким-то другим народом. Что это за народ?»

Этот пример показывает полную несостоятельность метода Вернадского: для того, чтобы писать историю, надо пользоваться историческими источниками, — источник есть: Багрянородный. По Багрянородному, венгры были разбиты в середине IX века печенегами и мигрировали. Вернадский относит поражение венгров к середине VIII века и считает, что венгры были разбиты не печенегами, а… конечно, шведами!!

Почему??! Потому что в районе Краснянки найден один скандинавский меч. Скажите, пожалуйста, чем Вернадский хуже Мюнхгаузена? Правда, тот, рассказывая свои истории, потешал слушателей, а Вернадский оскорбляет слушателей, предлагая их вниманию не настоящую, серьезную науку, а околесицу, которой грош цена.

Слушаем дальше: Багрянородный говорит о «Саварти», но «мы можем допустить, что он не понял хорошо, что было сказано в источнике, которым он пользовался». Господин Вернадский! Это Вы не хорошо поняли, что было сказано в источнике, которым Вы пользовались! Во всяком случае, следуя Вашему методу, читатели имеют полное право сделать такое допущение.

Не венгры, поучает Вернадский, назывались «Саварти», а их победители — варяги! Но откуда, спросим мы, скандинавы стали носить имя, приписываемое им только в «труде» Вернадского? На это он ответа дать не может, потому что у него их целых три, и он не знает, которому отдать предпочтение.

А) «Саварти» = «Svitjord», т. е. шведы. Замечательное сходство!

В) «Svartr» — «черный», но, согласно китайской традиции, черный цвет означал «север», кроме того, по-армянски «Sevordik» = «черные сыны». Итак, варяги стали называться другими народами «svartr» потому, что так их называли бы китайцы! Опять-таки другие народы для употребления понятия «черный» взяли не свое слово, а скандинавское.

С) «Sverth» = меч (по-старонорвежски). Значит, другие народы стали называть шведов (заметьте, что Вернадский всё время настаивает на шведах) «мечами», но не по-старошведски, а по-старонорвежски!

Бедная история! Успехи фрейдизма совершенно стирают грань между ней и психопатологией. Вернадский считает нужным объяснить и вторую часть выражения «Савартоиоасфалои»: что же значит «Асфали»?

Во времена Плиния, говорит он, «в области верхнего Донца и Оскола жил народ, известный, как “Spoli”». Господин Вернадский, автор этих строк требует от Вас указать место в творениях Плиния, где он говорит о «верхнем Донце и Осколе»! Он утверждает, что это ложь. Наконец, Плиний жил в I веке нашей эры, а события произошли, по Вернадскому, в середине VIII века, значит, «Споли» 700 лет оставались на месте.

А раз так, продолжает Вернадский, то «мы можем надежно предположить, что имя Асфали не что иное, как вариант от имени “Спали”». А так как в предыдущих главах Вернадский «доказал», что между «Спали» и «Асами» (т. е. антами) тесная связь, то, значит, объединенная сила шведов (именно шведов) и антов (древних восточных славян) разбила венгров.

Бедный Мюнхгаузен! «Наука» так далеко ушла вперед, что ему уже не угнаться. Он не мог бы догадаться, к какой национальности относится лицо, носящее имя «Вернадский»? Современная наука отвечает немедленно — француз. Корень слова «верн»», а кто не знает, что Жюль Верн — француз? Что же касается «адский», то это указание на местожительство. Если вы, читатель, не верите этому, обратитесь к Плинию, там об этом сказано так же ясно, как о верховьях Оскола.

Продолжим, однако, Одиссею варягов, следуя Вернадскому. Около 739 года они достигли берегов Азовского моря, а между 750 и 760 годами они уже наводнили Закавказье. Мы избавляем читателя от некоторых дальнейших разъяснений Вернадского, ибо сам он говорит о них (стр. 280), что «всё это не более, как цепь конъектур», т. е., попросту говоря, фантазий. Это не мешает ему, однако, на стр. 281 заявить, что «на основании всего, что было сказано, мы можем отважиться сделать предварительное заключение, что норманны, которые проникли в область Азова в середине VIII века и слились с местными “асами” и “русами”, приобрели значительную силу к концу столетия».

Думает ли Вернадский, когда пишет? Вряд ли. Если норманны, проникнув в середине VIII века, слились с местными племенами, то как они могли приобресть значительную силу к концу столетия, ведь их уже не было! Они растворились в местном населении — это утверждает сам Вернадский. Наконец, если шведы «около 739 г. достигли берегов Азовского моря», то сколько лет было этим шведам к концу столетия? Несомненно, средний возраст воинов был 20–25 лет самое малое, значит, к концу столетия всё это были люди от 80–85 лет и старше. Вряд ли стоит доказывать, что к этому времени большинство их умерло, а оставшиеся дряхлые старики, конечно, «значительной силы» иметь не могли.

Итак, мы видим, что Вернадский, проведя своих норманнов (вернее, шведов) через столетия экспансии, довел их до берегов Азовского моря и тут к концу VIII века растворил их среди «асов» и «русов». Читатель этой главы Вернадского вправе спросить: «А когда же будет о “Русском каганате”?» Ведь до сих пор не было ни слова о руссах («Жомини, да Жомини, а об водке ни полслова»).

Вернадский к концу главы спохватывается (в самом деле, где же о Русском каганате?) и начинает приводить арабские источники о руссах. К сожалению, эти источники, хоть и говорят о руссах, но ни разу нигде не говорят, что эти руссы жили у Азовского моря.

Зато византийские источники (например, Багрянородный), описывая весьма подробно не только все народы Причерноморья, но и их историю, ни слова не говорят ни о «шведах», ни о «варягах», ни о «норманнах», ни вообще о каком-нибудь северном народе, осевшем на берегах Азовского моря.

Вернадский выходит из этого затруднения блестящим образом: он считает, что вождь аланов, о котором упоминает Багрянородный, и есть каган руссов! Имя Алании, мол, употреблено как географический, а не этнографический термин; кроме того, «русы», равно как и «асы», были, во всяком случае, «аланами» или «алано-славами». Совершенно очевидно, что Алания и называлась так потому, что там жили аланы, во всяком случае, как только аланы удалились из этой страны, имя Алании немедленно исчезло, как географическое название.