Имя «ас» он считает сокращением от слова «ант»! Вместе с тем это племя, фигурировавшее под упомянутыми названиями, было племенем аланов, предков осетин. Поздравляем всех восточных славян с их осетинским происхождением! Конечно, быть осетином неплохо, но как-то странно потомкам ие говорить на языке своих прапредков…

Итак, резюмирует Вернадский, около 127 года до Р. X. «анты» или «асы» жили в области современного Казахстана. Иначе говоря, Вернадский приписывает «антам» родину от низовьев Дуная и до Казахстана включительно. Нелепость предположения избавляет нас от необходимости оспаривать его.

Следуем Вернадскому далее: существовал в Джунгарии, согласно китайской хронике 160 года до Р.X., народ Osun (Wu-sun) с голубыми глазами и светлыми волосами. Это обстоятельство показывает, мол, что они были арийцы.

«Кажется вероятным», что они принадлежали к сарматским племенам; «возможно», были ветвью «аланов».

Согласно Страбону, существовала не только форма «Asii», но и «Asiani», поэтому, мол, последняя форма «кажется» особенно близкой к «Осун». Шарпантье принимает, что «ас» имеет параллельную форму «ос», которая сохранилась в имени «осетин».

Таким образом, «os» или «osun» в Джунгарии — ветвь «асов» или «антов» Казахстана! Следовательно, «анты» в эпоху за столетие-два до нашей эры жили в пространстве от восточных границ Римской империи до Джунгарии включительно!

Назывались они: «анты», «анцаи», «аси», «асеи», «ясы», «осы», «осуны», «вусуны» и т. д. и были вместе с тем «аланами», «сарматами», «арийцами» и т. д.

Жаль, что Вернадский не использовал данных по истории ацтеков и инков, он бы прыгнул и в Америку! В самом деле, разве «анцаи» не похож на «ацтек»?

Перейдем теперь к объяснению Вернадским слова «Русь». Существовало племя роксоланов, по Вернадскому это — «Rukhs — As», т. е. «светлые аланы». Этот клан иранских антов или асов (!) подчинил себе славянские племена, которые усвоили себе имя «рухсас», т. е. русских.

Мы намеренно умалчиваем о целой куче имен («рокас», «рогас», «росомони» и т. д.), вовлеченной Вернадским в свои рассуждения. Смысл сводится к тому, что славянские племена присвоили себе имя аланов «рухс» и стали «русскими», в устах же греков они превратились в «Рос», а позднее в устах славян — в «Русь».

Пишучи об этой свистопляске имен, нельзя отделаться от досадного чувства, что отнимаешь и у читателя, и у себя только время, ибо всё это сплошная белиберда, в которой Вернадский не может связать логически двух концов.

По его представлениям, анты не славяне, а аланы (и он говорит об иранских антах, например), что противоречит прямым указаниям целого ряда историков, например, Прокопия Кесарийского. Какое-то аланское племя «рухс» передало свое имя подчиненным племенам славян, и те стали «русскими». Зачем было превращать славян-антов в аланов, а затем из аланов делать опять славян-русских, известно только одному Вернадскому.

При его аланской теории Руси скандинавский норманизм оказывается просто «пятым колесом до воза» — его некуда приткнуть. Это какой-то дикий, нелепый анахронизм, нечто вроде возрождения Змея Горыныча.

На этом мы закончим рассмотрение книги Вернадского. Пять разобранных примеров показывают, что она представляет собой в целом. Страшно подумать, что эту книгу будут читать тысячи, и еще более того: учить!

Книга Вернадского — позорный труд, унижающий и его самого, и престиж исторической науки. Мы нуждаемся в строго проверенных фактах истории, а не в хаосе фантастической болтовни, которая отличается от рассказов Мюнхгаузена только тем, что она неталантлива. Книга Вернадского — тормоз для развития исторической науки и правильного понимания истории Руси.

Остается еще сказать несколько слов по поводу нашей критики. Многие наши друзья указывали, что мы слишком резки и строги в критике лиц, работы которых мы разбирали, что они, мол, лица почтенные, заслуженные, порядочные и т. д., а посему, мол, заслуживают снисхождения.

Всё это так. Многие из них обогатили науку и ценными работами или фактами. Однако всё это не избавляет их от ответственности за содеянные ошибки. Эти ошибки не так уж невинны и безвредны. Пока они были достоянием специальных журналов, т. е. скрыты от публики, это было полбеды, но вот явился Вернадский, подобрал эти плевелы, добавил своих собственных, и… родилась уродливая, вредная книга-монстр «Ancient Russia». В этой книге развернулся во всем блеске несостоятельный метод историков. Спрашивается: неужели же во всем виноват один Вернадский? А разве другие, из которых он списывал, не приложили рук к фальсификации истории? Так пусть же каждый получит по заслугам. Неужели мы должны снисходить к другим только потому, что им не удалось написать такой книги — уродливого зеркала истории, как это удалось Вернадскому? Нет уж, извините, вместе гадили, вместе и отвечайте.

При исследовании главным образом греческих источников приходится сталкиваться с особым счетом времени, употреблявшимся в Византии, именно «индиктами». Индиктом называли срок в 15 лет, после которого совершался ряд переучетов в экономической жизни страны, новые нормы имели силу на следующее пятнадцатилетие, т. е. индикт.

В источниках нередко имеется не только указание на год «от Сотворения мира» или на год «от Рождества Христова», но и на год пятнадцатилетия, иначе говоря, мы имеем двойное указание на год данного события. Это позволяет установить иногда ошибку или описку, именно, если индикт и тод не соответствуют друг другу.

По данным «Encyclopedia Britannica», счет индиктами начался с 1 января 313 года нашей эры. Чтобы узнать год индикта, т. е. год данного пятнадцатилетия, следует из числа года, если дано «от Сотворения мира», вычесть 5508 и тем самым перейти на наше летосчисление. Однако не следует забывать, что при употреблении александрийского летосчисления, принятого в свое время в Болгарии, отнимать следует не 5508, а 5500.

Коль скоро мы перешли на летосчисление от Рождества Христова, либо дата была дана сразу в этом летосчислении, далее следует из полученной цифры отнять 312, полученное число разделить на 15. Остаток будет указывать год индикта; если число целиком разделилось на 15, значит, год индикта был последний, т. е. пятнадцатый.

Если год события и год индикта даны соответствующими друг другу, то есть значительная уверенность в правильности даты, но если они расходятся, например, год индикта дан 7-й, а при проверке даты в годах год индикта оказывается 3-й, — очевидно, что одна из цифр ошибочна. Установить ошибку только по этим данным невозможно, но, коль скоро явилось подозрение в верности одной из двух цифр, установить ошибку на основании других дополнительных данных часто является возможным. Важно знать, что в данном случае доверяться слепо нельзя.

Иногда греческие источники не указывают года события, а только год индикта (рассказывая о событиях данного пятнадцатилетия), тогда перед исследователем встает задача: к какому же пятнадцатилетию относится данное событие. Его расчет может быть правильным и неправильным. Последний случай имел место в практике летописи, например, под 6450 годом указан и 15-й год индикта, к этому же сроку отнесена и смерть болгарского царя Симеона. Однако Симеон в действительности умер в 927 году. Ошибка произошла оттого, что в греческом оригинале был указан только 15-й год индикта. Русский же летописец, проставляя годичные даты, неверно отнес этот год к последующему пятнадцатилетию.