балуюсь? Я сделал для тебя всё, что мог — я вам оставил свет, воду и карту. Ладно, полкарты — на большее меня не хватило. Но самую же полезную часть!

И да, я не врал — я ушёл в Серту — к той девушке и птице. Я лишь не сказал, что не знаю, как туда дойти.

Когда последний отблеск моей шаровой молнии скрылся у меня за спиной, я погрузился в кромешную тьму.

Мне перестало быть тошно. Мне стало хорошо. Свободно. Обычно. Я и так всю жизнь во тьме: не знаю ни откуда я иду, ни куда. Ничего не поменялось. Лишь не надо улыбаться, как бы искренне я это обычно не делал…

Я всё шёл и шёл. По акведуку журчали ручьи. Эхом звучали мои шаги. И в миг мне даже показалось, что я бреду против течения к истоку могучей реки — к началу всех начал. Показалось — и пропало. Я продолжал идти.

Опять вспомнилась бабушка. Она была самым ярким человеком в моей жизни. Порой мне казалось, что она пыталась заменить мне и отца — была строгой, и деда — была на все руки мастер, и мать — обнимала и ласкала, и себя — рассказывала сказки и учила магии. Кто ещё научит магии, если не бабушка?

А мать? Она была вечно занята. Я видел, она любила меня. Но груз вечных забот мешал ей меня хотя бы обнять. Она любила меня в своих мыслях. А что мне с этого? Я хотел теплоты обычных человеческих объятий. Но каждый раз, когда я подбегал к ней сам и пытался её хоть на секунду добыть себе, она отстраняла меня со словами: «Не мешай! У меня ответственное дело».

Как я ненавидел это слово! Ответственное! Я ещё не мог его выговорить, но я уже его ненавидел. Я ещё не знал, что оно значит, но я уже давно его ненавидел. Я уже знаю, что оно значит, но не могу перестать ненавидеть. Это как отказаться от себя. Эрик, зачем ты так?

Я шёл дальше. Или не шёл. Мне кажется, я переставляю ноги. Или мне это снится?

Есть не хотелось. Пить тоже. Наверное, сплю. Ладно, буду идти во сне. Может, куда-то приду.

Зачем ты пропала? Бабушка… Хоть бы записку оставила… С тобой пропал весь мой мир…

А мать? Продолжала быть ответственной…

Взяла бы меня с собой, бабушка. Хоть куда-нибудь… Мне уже было пятнадцать… Уже был три года, как взрослый… по твоим Дремирским Обычаям. Или нет?

Ты меня хвалила. Я думал, у меня получается. Я смогу быть тебе полезен… Недостоин? Ну ладно…

Теперь у меня никого нет. Но мне хорошо — хоть не тошно.

Я шёл дальше. Вдруг журчание оборвалось. А с ним и мои шаги. Я не знал, что темнота может стать ещё темнее.

Марк Э́ренский

Песня Души: Machinae Supremacy — The Last March of the Undead

Часть 3

Глава 21. Найденыш

Киран

Киран стоял на краю пролома с факелом в руке и смотрел вниз.

Когда он получил самое обычное задание — проследить за человеком, ему и в голову не могло прийти, что ему придётся няньчиться со всем этим «детскими садом»: от этого индивида в беспамятстве, в полуметре внизу, до сбежавшего сына соседского графа. Для полноты картины в их компании только Орэна не хватало.

«Хоть Эрик оказался вполне вменяемым, — утешал себя Киран. — Взрослым. Правда, научиться бы ему себя в руках держать почаще…»

Киран оставил сумку и факел на краю пролома и спрыгнул вниз проверять, жив ли этот неудавшийся беглец.

«Жив. Но, похоже, потерял сознание от истощения, а не от удара головой об пол. Или просто спит?»

Киран вытащил Марка наверх. Промыл рану на лбу и сел рядом — ждать. Может, проснётся сам.

— Сказал бы хоть, — сам с собой заговорил Киран вслух. — Что у тебя магические истощение. Думаешь, это так просто понять со стороны? Сколько я не смотрел на тебя — ты выглядел, будто темноты боишься. Вот я тебя и не трогал. Что я, не помог бы, что ли?

Киран вздохнул и продолжил:

— Теперь тебя ещё и обратно тащить.

— Тут оставь, — глухо ответил я Марк.

— О! — воодушевился Киран. — Очнулся! Уже неплохо.

— Иди ты, — так же глухо ответил Марк и даже не пошевелился.

— Я-то пойду, но ты пойдешь вместе со мной, — усмехнулся Киран.

Марк ничего не ответил. Молчание затягивалось.

«Опять, что ли, отключился? — подумал Киран. — Ладно, пора идти — факел не безграничный».

Киран перебрал содержимое их сумок и сложил всё в одну — свою. Вторую он разрезал на две узких и несколько широких полосок.

Факел он засунул в боковой карман сумки. Сумку надел наперед и связал лямки на спине узкой полоской — чтобы они не спадали с плеч.

Одной широкой полоской он связал Марку руки перед собой, чуть ниже локтей, занырнул в получившуюся «петлю» и взвалил Марка себе на спину. Его ноги он подхватил под бёдра и, немного наклонившись вперёд и сцепив руки перед собой в локтевом замке, пошёл догонять Эрика с Леоном.

— Друг, — продолжал разговаривать сам с собой Киран. — Ты говори, если тебе нужна помощь. Чем раньше ты скажешь, тем легче тебе будет помочь.

Киран подпрыгнул, перехватывая Марка поудобнее, и продолжил:

— Мы что, без воды пару дней не прожили бы? Или в темноте не смогли бы идти, считая шаги и лишь изредка подсвечивая путь? Поберёг бы силы, если у тебя их и так было мало.

— Зачем? — грустно спросил Марк.

— Тебе надо твою магию откачать, и такие вопросы сразу перестанут