— Она быламоей девушкой, — сказал Мистраль.

— Считайте,что Мария вам приснилась, — улыбнулся Джордано.

Когда до негонаконец дошло, что от этого недомерка он ничего, кроме обидных шуточек, недобьется, Мистраль вышел из кабинета, хлопнув на прощание дверью.

Вернувшись вМодену, он принялся за работу, но работал мало и плохо. Вечером, поглядев насебя в зеркало, он припомнил слова Розы: «Ты смахиваешь лицом на танцорафламенко. Такой же отчаянный и сердитый». Встречаться с друзьями ему нехотелось, было не то настроение. Мистраль попытался напиться, но его стошнило,как подростка.

Потом наконецмоторы, вечная, всепоглощающая страсть, отвлекли его внимание и помоглиполностью забыться. Он повесил вырванную из журнала страницу на стене в своейкомнате и, глядя на нее по вечерам, перед тем как лечь спать, молился, чтобыМария ему приснилась.

Она словно вышлаиз кадра какого-то американского фильма: высокая, стройная, длинные и прямыеволосы, тонко очерченное лицо, линялые джинсы и шелковая блузка. На шее у нееболтались две старомодные «лейки М-5». Она не сводила с него глаз.

— Это ДженниКинкейд, — сообщила Кармен, подруга Роберто Герреро, колумбийского пилота«Формулы-1». Герреро был другом Мистраля. — Она хочет с тобойпознакомиться, — добавила Кармен.

— Я что,сорвал банк? — засмеялся Мистраль.

— Неисключено. Она работает в английском журнале «Драйвинг», — уточнилаКармен. — Только будь осторожен, она из тех, кто разводит чернила ядом.

Мистраль поднялся,чтобы пожать ей руку и пригласить присесть к их столу. Они находились в кафе«Бурбон» на центральной площади города По [36],то есть на самой границе с Испанией. Пилот доедал свой первый завтрак.

— Мне нужнозаглянуть в гостиницу, — тактично сказала Кармен, пока Дженни усаживаласьнапротив Мистраля.

— Увидимся! —крикнул он на прощание ей вслед.

Дженни внимательноразглядывала гонщика. С тех пор, как он начал участвовать в гонках, Мистральуже привык ловить на себе настойчивые и зазывные взгляды девушек, вращавшихся воколоспортивной среде. Одних привлекали его храбрость и мастерство, других — егорепутация неприступного героя-одиночки, но в любом случае на всех действовалаего мужественная красота. Однако чем вызван интерес Дженни Кинкейд, глядевшейна него с откровенным любопытством, понять было не просто.

— Я бы хотеласделать несколько снимков и взять у тебя интервью для моего журнала, — онаперешла к делу, не теряя времени даром.

— В моейжизни ничего такого интересного нет. — Он сразу же попытался остудить еепыл. — А моя карьера, если все пройдет хорошо, начнется завтра. Так чтосмотри сама, стоит ли терять на меня время.

Стояло чудесноеиюньское воскресенье, солнце сияло в чистом, прозрачном воздухе. Весь город былохвачен волнением: в понедельник после полудня на местном автодроме должен былсостояться розыгрыш Большого приза. Старинная столица Наваррского королевствабыла оккупирована гонщиками, механиками, журналистами, болельщиками и простолюбопытными.

— Все зависитот точки зрения, — заметила Дженни.

— По-моему,ты провела бы время куда разумнее, если бы сходила на экскурсию в королевскийзамок, — посоветовал Мистраль.

— Меня большеинтересует один пилот, работающий по десять часов в сутки в автомастерской вМодене, который платит за бензин, покрышки, пробный пробег и техобслуживание изсобственного кармана и имеет в качестве менеджера владельца небольшой колбаснойфабрики.

— Ты знаешьобо мне все, — удивился Мистраль.

— Почти.Знаю, что ты выиграл чемпионат по «Формуле Монцы» и занял второе место в«Формуле Италии». Этот колбасник Маливерни оплачивает тебе услуги механика,грузовик и прицеп. Все субсидии спонсоров и доходы от работы в мастерской тытратишь на право участия в гонках. Мне кажется, из этого можно сделать отличнуюисторию для моих читателей.

— Не станутебе мешать ее писать. — Он был решительно настроен закончить разговор.

— Но в нейкое-чего не хватает. Женщин и любовных похождений, — уточнила она.

Мистраль глянул нанее исподлобья:

— А может, ихи вовсе нет.

— Думаю, тыпросто скрываешь пикантные подробности, — лукаво намекнула Дженни.

— Я тебеоткрою всю правду: на самом деле я «голубой», вставший на путьисправления, — пошутил он.

— Да нет, на«голубого» ты не похож. Ты слишком уверен в себе и абсолютно лишендвусмысленности. — Она взялась разубеждать его так деятельно и энергично,словно приняла его слова всерьез.

Мистраль закончилзавтрак.

— Ты слишкомдоверяешь внешнему виду, — сказал он.

Дженни закинуланогу на ногу и положила на колено руку с длинными точеными пальцами.

— Карменговорит, что с женщинами ты не церемонишься.

— Карменмного чего знает. Слушай, ты со мной только время теряешь. Поговори с ней,получишь всю информацию из первых рук.

Девушка отодвинуласвой стул и принялась снимать Мистраля крупным планом.

— Подозреваю,что в прошлом у тебя была печальная история, оставившая глубокие шрамы.

— Хочешьпогадать мне по руке, цыганка?

— В этом нетнужды. Достаточно посмотреть тебе в глаза. Ты так занят прокладыванием себедороги в этом мире, среди стольких конкурентов, что даже не замечаешьпроходящих мимо женщин.

— Тебя ясразу заметил, — признался Мистраль.

— Я вне конкурса, —объявила Дженни.

— То есть тыне соблюдаешь правил? — спросил он, передразнивая ее.

— Вопросызадаю я, — властно напомнила она.

— Ладно, —кивнул Мистраль.

Он поднялся,выудил из кармана брюк банкноту и положил ее на стол.

— После обедау меня испытания. Вечером лягу пораньше, потому что завтра с рассветом мне надобыть на трассе. Если выиграю, свожу тебя на три дня в Биарриц, — предложилон. — Согласна?

Она глядела нанего, не говоря ни слова в ответ.

— Ну конечно,согласна, — не отступал Мистраль. — Тебе тридцать лет, за плечамиразвод, есть сын, оставленный на попечение дедушки и бабушки в Кенте, идовольно нелепый, путаный роман с женатым редактором твоего журнала. Так почемубы не развлечься, когда представляется случай?

— И все этобез гадания по руке? — криво усмехнулась Дженни.

— Достаточнопосмотреть тебе в глаза, чтоб понять, что ты поедешь со мной в Биарриц. Если,конечно, я выиграю.