— Он с ума сошел? — осведомилась я пока еще относительно спокойно. Правда, спокойствием отличался только мой голос, но не я сама. — Или у него от пребывания в драконоформе мозги сварились? Выдать Соню за это чудовище?!

Валентайн приподнялся, вмиг утратив всю свою «домашность».

— Меня ты тоже считаешь чудовищем, Лена?

— Да при чем тут ты! Ты никого не насиловал! — Я тоже села на постели, есть как-то мигом расхотелось.

— Ты уверена?

Я, уже собиравшаяся продолжать, поперхнулась. Потом все-таки нашла в себе голос и ответила твердо:

— Да. Да, Валентайн, в тебе я уверена. Но этот, с позволения сказать, принц не сумел удержать свою пипиську в штанах, а теперь ему в награду отдают Соню?! Зачем?! Чтобы он ее насиловал, когда черная страсть одолеет в любой момент, но уже на законных основаниях?!

— Затем, чтобы не было конфликта и войны между людьми и драконами. Драконов — архимаг, Сезар — принц. Правда, теперь ненаследный, но дела это не меняет. Он обязан жениться на Софии, она обязана выйти за него замуж, и в таком случае не будет ни скандала, ни дипломатического конфликта, который вполне может перерасти в столкновения.

— И платой за это станет счастье моей подруги!

— Если бы твоя подруга не поощряла Сезара, ничего такого бы не было.

Что?! Что-о-о-о?!

— А ты, значит, из тех, кто считает что самадуравиновата короткую юбку надела?

Валентайн ненадолго подвис, видимо, переваривал то, что я выдала, после чего произнес. Очень резко:

— Нет, я из тех, кто знаком с понятием черной страсти и с Сезаром Драгоном очень долгие годы. Он никогда не преследовал девушек, никогда — в отличие от своего брата, не трахал все, что шевелится. Если Соня настолько запала ему в сердце, значит, они каким-то образом тянулись друг к другу. Значит, они оба это скрывали, и оба довели до такой ситуации. Вместе.

— Да ты что?! — ядовито осведомилась я. — А может, просто причина в том, что ты недостаточно хорошо учил его адекватности и темной магии?!

Глаза Валентайна подернулись серебром.

— Думаю, сегодня нам лучше не продолжать этот разговор, Лена.

Он вышел раньше, чем я успела ответить, даже не в портал, а в дверь, как самый обычный человек. Правда, дверью этой саданул не по-человечески: она чуть не вывалилась ко мне в спальню, жалобно хрустнув. Я глянула на остатки нашей еды и с трудом сдержалась, чтобы столкнуть подносы на пол. Хотя ни подносы, ни еда вообще ни в чем виноваты не были!

Виноват Ферган! И Драконов!

Это же надо такое придумать — продать Соню за мир во всем мире, в смысле, за угрозу потенциального дипломатического конфликта и магических столкновений. Драконов же не настолько дебил, чтобы развязать войну с драконами? Или настолько?!

Я сдавила виски, в голову уже отказывалась помещаться вся информация. Вспомнилось, и как Валентайн говорил об Адергайне и его планах, и как он говорил об умении отца расставлять людей, как шахматные фигурки на доске. Неужели это все правда? Но он же, дракономать его за ногу, не местный Нострадамус, чтобы все так просчитывать!

Твоего ж драха через левое плечо и в нору к ежерогу! Еще лучше не драха, а Драконова! Ему там самое место, хотя он, конечно, тот еще драх.

Я пригласила горничную, попросила убрать все, а сама пошла в ванную, на ходу прокручивая варианты развития событий. Во-первых, Соня. Мне завтра точно надо быть рядом с ней, когда Драконов сообщит ей радостную весть. Или лучше даже быть с ней до, чтобы у нее хватило сил послать своего папу в далекий полет, пусть сам выходит за Сезара, чтобы избежать дипломатического конфликта. Я даже к ним на свадьбу приду! И букет невесты подержу, чтоб им пусто было!

Мне пришлось сделать душ попрохладнее, чтобы немного себя остудить, но, когда я выходила из ванной, я совсем не остыла. Наоборот, завелась еще больше. Залезла под одеяло и принялась диктовать так и не названной виритте сообщение для Сони. Правда, диктовала и удаляла, диктовала и удаляла, диктовала и удаляла — до тех пор, пока виритта не поинтересовалась вежливо, не пойти ли мне спать. Подозреваю, что она могла иметь в виду нечто другое, но спросила все как положено и задумано изобретенным Эвиль Ларо артефактом. Пока я сидела у Сони, я немного ее настроила, поэтому виритта знала мое расписание, знала мое имя и так, по мелочи, кое-что важное.

Осознав, что нормальные сообщения у меня все равно не получаются, я отправила краткое: «Пожалуйста, если проснешься рано, сразу напиши мне до встречи с отцом», — и на этом относительно успокоилась.

— На ночь не отключаться, — обозначила задачу виритте. — Любая попытка связаться от Софии Драконовой — сразу буди.

— Но, Ленор, ночной сон…

— Сразу буди! — рявкнула я. Где моя Эвиль, с которой не приходилось тратить время на споры?!

Виритта поняла и, кажется, обиделась, мне было все равно. Я положила браслет так, чтобы ни в коем случае не пропустить сообщения и обязательно проснуться — на подушку, к самому уху. Только убедившись, что эта зараза вняла моему приказу и отключаться не собирается, я закрыла глаза.

Глава 31

Виритту можно было и не оставлять, я все равно спала из рук вон плохо. Просыпалась, подскакивала каждые пять минут, а под утро мне вообще приснился сон, в котором Соню затягивает темная магия. Затягивает, как воронка, как смерч, впитывает ее в черный туман, я тяну к ней руки, даже успеваю схватить, но в пальцах недостаточно сил: они разжимаются. Мои или ее — непонятно, и Соню уносит водоворот клубящейся тьмы. На этот раз навсегда.

Такого реалистичного сна у меня давно не было, поэтому я подскочила и лежала с открытыми глазами, наверное, полчаса, в ожидании пока успокоится сердце. Виритта лежала рядом, никаких сообщений на ней не было, и я все оставшееся время крутилась в постели, считая минуты. Как назло еще и рассвело, весна же, в результате даже плотные портьеры положения не спасали, из-за них уже пробивались лучики света снизу.

«Что, уже день, уже встаем?» — обрадовался организм, и бодренько впрыснул в кровь дозу адреналина вдобавок ко всему что было. В итоге, вздохнув и, понимая, что заснуть не удастся, я подхватила виритту и поплелась в ванную, умываться. После чего, вернувшись, залезла на окно в надежде просто посидеть и потаращиться на просыпающийся Хэвенсград. До встречи с Соней оставалось всего-ничего, и я уже морально настраивалась на битву с Драконовым, возомнившим, что может выдать ее за Сезара.

Из окна доносилась тишина и шум реки, бьющейся о гранит набережной, и я высунулась подальше, чтобы вдохнуть аромат цветения и прохладного утра. Кажется, зря, потому что на балконе я увидела Валентайна. Он стоял, положив руки на перила и глядя куда-то вдаль. Это «куда-то» по моим ощущениям простиралось гораздо дальше Хэвенсграда и гораздо дальше Даррании. Туда, где он родился и вырос. В самое сердце Темных земель.