– А что если… что если он солгал? Что если он не собирался везти Алексию к матери?

В гостиной воцарилась мертвая тишина.

Бастьен уже направлялся к выходу из гостиной, но потом остановился.

– Если приказ отдала мать, он не посмеет ее ослушаться. Если они подготовили церемонию вуду, я знаю, где она состоится. Остается лишь надеяться, что мы не опоздали. – Он посмотрел на Рене. – Ты со мной?

– Он не может, – возразила Жозетта. – Его швы непременно разойдутся. С тобой поеду я.

– Нет! – хором воскликнули мужчины.

Кэмерон сделал шаг вперед.

– Жозетта, ты останешься здесь. Фелиция, тебе тоже лучше остаться. Поддерживайте друг друга в наше отсутствие.

Он повернулся к братьям.

– Я отец Алексии. И я поеду за ней.

Рене покачал головой.

– Non. Вы не знаете болот. И будете нам мешать.

Внезапно Кэмерон начал источать такие же властность и силу, свидетельницей которых Жозетта стала в библиотеке.

– Черт возьми, речь идет о моей дочери, Рене. Я поеду. Я умею держать себя в руках и следовать указаниям, в данном случае вашим.

Бастьен вел лодку вглубь болот, бесшумно скользя по поверхности черной, точно чернила, воды. Кэмерон сидел на узкой доске, прикрепленной к бортам в середине лодки. Позади него устроился на такой же импровизированной лавке Рене.

На берегах тут и там поблескивали тусклыми огоньками светлячки, напоминающие падающие с небес звезды. Тишину ночи нарушали громкое кваканье лягушек и писк насекомых. Слева от Кэмерона послышался тихий всплеск. Мужчина вздрогнул. Что это? Возле лодки проплыл аллигатор? Или рыба выпрыгнула из воды за мошкой?

Если бы ситуация не была столь критичной, Кэмерон счел бы окружающую его местность весьма привлекательной. Однако при стуке барабанов, несущемся откуда-то издалека, волосы на его затылке встали дыбом. Его дочь была там. А что, если нет? Что, если Люсьен солгал? Что, если?..

Кэмерон попытался прогнать тревожные мысли прочь. Он не мог позволить сейчас себе нервничать. Стук барабанов становился все громче. Судя по всему, они приближались к цели своего путешествия.

Повернувшись к Кэмерону, Бастьен тихо заговорил:

– Пришло время вспомнить тот небольшой урок, что я преподал вам в самом начале пути, mon ami. Вы будете делать то, что я скажу или сделаю, oui? В противном случае все мы можем погибнуть.

Кэмерон кивнул. Да поможет ему Господь, если придется выбираться отсюда самостоятельно. Когда они свернули в рукав реки, Кэмерон не мог себе представить, как Бастьен будет искать путь в такой темноте. Однако когда его глаза немного к ней привыкли, то понял, что есть какие-то знаки и приметы, прекрасно знакомые Рене и Бастьену, но ускользавшие от него.

Они обогнули излучину, и воздух наполнился едким запахом жженого дерева, смешавшимся с запахом еды. Бастьен заметил, что люди на берегу жарят поросенка на вертеле, но об остальном умолчал. Нос Кэмерона уловил ароматы любимых креолами специй: паприки, лука и сельдерея. Их он узнал бы где угодно. Загадочный, мрачный мир болот сохранил какую-то первобытность. А эти сильные ароматы напоминали захватчиков, нарушивших девственную чистоту природы.

Стук барабанов становился все громче и эхом отражался от поверхности воды. От этих зловещих звуков сердце Кэмерона едва не выскочило из груди. Прищурившись, он попытался разглядеть хоть что-нибудь за низким кустарником и стволами кипарисов и тополей. Его внимание привлек огромный костер, пламя которого устремлялось в самое небо. Адепты Одали танцевали вокруг него. Сквозь запах горящих дров пробивался еще один, почти неуловимый сладковатый запах. Неужели опиум?

С помощью длинного шеста Бастьен направил лодку к ряду других, покачивающихся возле полого спускающегося к воде берега. В густых сумерках они напоминали приготовившихся к нападению аллигаторов. Взмах шестом – и лодка Бастьена бесшумно скользнула на свободное место между двумя другими. Пирующие сидели на скамьях менее чем в футе друг от друга.

Наклонившись к уху Кэмерона, Рене зашептал:

– Если мы спрячемся за кустами, нас никто не увидит. Ведь все они либо опоены, либо смотрят на огонь. Из-за шума нас тоже не услышат. Но они могут почувствовать наше присутствие, если мы не будем соблюдать осторожность. Поэтому будем держаться в тени и говорить очень тихо.

Кэмерон прихлопнул севшего на шею москита.

– Где, черт возьми, Алексия?

– Скорее всего, на другой стороне от костра на перистиле, – ответил Бастьен.

– Что это, черт возьми, такое? – раздраженно спросил постепенно теряющий терпение Кэмерон.

– Что-то вроде рукотворного храма. Помощницы матери готовят Алексию к инициации. Потерпите немного.

– Вон maman. – Рене указал на темноволосую женщину, одетую в тонкую белую рубаху до пят, сотрясающую священной трещоткой. Пританцовывая с закрытыми глазами, она обошла вокруг костра. Змея-альбинос толщиной с руку Кэмерона обвивалась вокруг ее талии и ползла вверх по руке. Несмотря на духоту, по спине Кэмерона побежали мурашки.

– Она использует трещотку, чтобы выпустить на волю силу душ умерших, – пояснил Рене. – Вот почему так важно остановить эту церемонию. Если она достигнет точки невозврата, мать признает Алексию своим родным ребенком и станет владеть ею, как никто другой. Она станет следующей жрицей вуду.

– Господи, но ведь ей только тринадцать лет. – Кэмерон бросил взгляд на Рене, отхлебывающего из фляжки ром производства компании «Братья Гослинг», если быть точным. Жозетта дала его брату в качестве обезболивающего, поэтому Кэмерон удержался от язвительных замечаний.

– А вон там Люсьен. – Бастьен указал рукой на танцующего вокруг Одали полуголого мужчину. Кэмерон сжал зубы так, что они заскрежетали. Даже с такого расстояния были видны остекленевшие глаза Люсьена. На нем были белые хлопковые штаны, сквозь тонкую ткань которых отчетливо виднелись на фоне яркого костра мускулистые ноги.

Языки пламени отражались на его блестящей от пота груди, и со стороны казалось, будто он охвачен огнем. Длинные волосы Люсьена взлетали вверх, когда он кружился в неистовом танце. Еще несколько одетых подобным образом мужчин плясали возле костра, громко распевая песни. На женщинах были надеты пестрые юбки и короткие кофточки.

Бастьен снял с себя рубашку и приготовился действовать. По плану он должен был проникнуть в толпу танцующих, когда они погрузятся в транс и перестанут замечать происходящее вокруг. Он украдет Алексию, убежит вместе с ней вглубь леса, а потом окольными путями вернется к Рене и Кэмерону.

От непрерывного стука барабанов в голове у Кэмерона запульсировало.

– Черт возьми, да где же она может быть?

Люсьен передал Одали стеклянную бутылку с прозрачной жидкостью. Набрав полный рот этой самой жидкости, женщина раздула щеки и выплюнула ее в костер, где она зашипела, точно змея. Языки пламени взметнулись выше.