– Сандерс, – позвал он. – Вы слышите меня? Сандерс!

– Я слышу, – отозвался по внутреннему каналу полковник, и Рэнди почудилось, что он слышит тяжелое дыхание. – Что там творится снаружи?

– Уцелевшие корабли отступили, – доложил Маршалл. – Противник пытался захватить обломки флагмана дагорианцев, но они самоуничтожились. Теперь враги перегруппируются и, боюсь, уделят все внимание последнему более-менее целому кораблю. То есть этому линкору.

– Понятно, – сдержанно отозвался полковник.

– Надо уходить, и быстро, – сказал Рэнди. – Выходите, Даниэль. Даю вам две минуты.

– Дайте пять, – попросил Сандерс, тяжело дыша. – Кстати, Рэнди, у вас вместительный трюм?

Рэнди прикрыл глаза и тяжело вздохнул, сам не зная, чего больше в его вздохе, радости или страха.

– Сколько вас? – спросил он, переключаясь на общий канал экипажа.

– Двадцать три человека, – отозвался полковник. – Все, кто оказался рядом. Остальные… далеко.

– Джаред, слышал? – бросил в эфир Рэнди.

– Так точно, босс!

– Готовь малый трюм и встреть эту команду, быстро, быстро!

Сандерс тихо засмеялся, а потом выругался так, что у Маршалла чуть уши не заложило.

– Двадцать три, – пробормотал полковник. – Экипаж линкора больше трех сотен при полной автоматизации. Двадцать три!

– Выбирайтесь оттуда, полковник, – резко сказал Маршалл. – Иначе это число уменьшится до нуля. И побыстрее. Даю вам две минуты на экстренную эвакуацию отсека. Я не шучу.

– Норматив для эвакуации пункта связи – пять минут, – отозвался полковник. – Но… мы уже идем.

Рэндал кинул быстрый взгляд на карту и выругался. Три кляксы уже отделились от группы, окружавшей шар, и летели в сторону уцелевшего линкора. Если они решат брать его на абордаж, то потратят минут десять. А если нет…

– Сандерс, – позвал Маршалл, – на борту линкора остались навигационные данные?

– Нет, – отозвался полковник. – Здесь только данные по этой системе, но и они уничтожены. Рэнди, мы сможем пристыковаться с другой стороны корабля?

Маршалл чуть помедлил с ответом. Всего пару секунд, потому что он знал, о чем собирается просить полковник. Но он видел и то, что кляксы замедляют ход, и это было недобрым знаком. Надо было принимать решение прямо сейчас. Выбор – проклятие всех спасателей. Когда ты хватаешь ближайшего к тебе человека и тащишь его к выходу, ты не можешь не задаваться вопросом, а хватит ли времени, чтобы вернуться за остальными? Почему ты схватил именно этого, а не соседа? Железное правило – спасаешь тех, кого можешь спасти. Они не менее ценны, чем оставшиеся, и худшее, что ты можешь сделать, – взять на себя больше, чем сможешь вынести, и угробить всех.

– Мы можем, – мягко сказал Рэнди. – Но мы не успеем. Даниэль, мне очень жаль, но у тебя нет пяти минут. Две минуты. Отсчет пошел.

Отключая канал связи, Рэнди почувствовал, как у него на глазах проступают слезы. На виртуальной модели, висящей в темноте киберпространства, это никак не отразилось. Но Маршалл чувствовал, как там, в рубке, его настоящие глаза жжет огнем.

Он оказался прав. Кляксы не решились на абордаж – проделав полпути до линкора, они выстрелили. Одновременно.

Желтые лучи пронзили борта линкора, и огромный корабль содрогнулся, – эту дрожь ощутил даже Рэнди, находящийся в «Прыгуне». На его глазах три огненных копья пробили корпус линкора в трех местах. Нос, центр и корма. Три огромные дыры, в которые мог бы поместиться «Прыгун», полыхнули багровым огнем, что тотчас погас, и линкор задрожал, разваливаясь на части.

– Джаред! – позвал Рэнди.

– Уже принимаем, босс, – отозвался бортинженер. – Первые пошли.

– Команде, готовность к старту, – сказал Рэнди на общей волне, убирая блокировку с ручного управления.

Он отдавал команды заученными движениями, не глядя на виртуальный пульт управления. Маршалл просто не мог оторвать взгляд от черного поля, что расстилалось перед ним, – именно так выглядела для него обшивка линкора. Поле, утыканное горбами передающих вышек, переплетенное бронированными кабелями коммуникаций и датчиков. Там, впереди, горел нос корабля. Обшивка светилась багровым светом, – это от внутреннего огня плавилась броня. И Рэнди было прекрасно видно, как к нему тянется огромная трещина, похожая на щупальце. Броня линкора не выдерживала, и трещина скользила все быстрее, приближаясь к центру корпуса, где был пристыкован «Прыгун».

– Джаред, – прошептал Рэнди.

– Еще минутку, босс, – взмолился бортинженер.

Трещина все росла и ширилась. Она надвигалась на «Прыгуна» со скоростью железнодорожного состава, и Рэндал понимал, что у него нет даже минуты. Из расширившейся трещины вырывались языки ослепительной плазмы, что стремилась вырваться из нутра полыхающего линкора. На миг время для Рэнди Маршалла остановилось. Ровно настолько, чтобы он успел заметить, что трещина похожа на черную змею, что скользит к «Прыгуну», оставляя за собой след из ослепительного неугасимого огня.

Но вот время пустилось вскачь, трещина рванулась к «Прыгуну», и рука Рэнди сама отдала приказ. И все же он промедлил. Задержался всего на пару секунд, пока в ушах не раздался торжествующий вопль бортинженера. И только тогда нажал на старт.

Ремонтный корабль взмыл над обшивкой линкора, треснувшего под ним, словно битое стекло. Из раскрывшейся расселины ударил фонтан огня, облизал блестящее брюхо «Прыгуна», и капли расплавленной брони брызнули в разные стороны ослепительным дождем. В ту же секунду ударил неслышимый гром, и «Прыгун» исчез, прихватив с собой клочья огня и часть вздыбившейся обшивки линкора.

Огненный фонтан превратился в жерло вулкана. Трещина расширилась, линкор выплеснул из своего нутра огненный протуберанец и взорвался, превратившись в пылающий ком расплавленного металла.

Планетарная система Авалон

Третий сектор, Камелот

Артур, Старый Город

Когда огненный шар Авалона поднялся над городом, караван беглецов выбрался на проселочную дорогу. Лэйван, сидевший на крыше спасательной машины, покрепче ухватился за крепежную скобу и обернулся.

Артур остался за спиной. В утренних сумерках он напоминал серое пятно, выглядывающее из-за холма. В некоторых домах еще горели огоньки, создавая видимость спокойной жизни, но Хэван знал, что это впечатление ошибочно. Город практически пуст и разрушен. Каравану беглецов пришлось пройти насквозь его окраины, пробираясь сквозь завалы на улицах. И они никого не встретили.

От приманки для вражеского десанта осталось только шесть машин, в которых и поместились все уцелевшие стрелки. Первым шел открытый джип – на таких обожали разъезжать по окрестностям города охотники и рыболовы. Это была мощная и прочная машина, родом с того же завода, что и байк Хэвана, и теперь, когда караван выбрался из города, именно она шла впереди, прокладывая путь по грунтовой дороге. В ее открытом багажнике лежал байк Лэя, что не особо годился для скоростной езды по пересеченной местности. В городе двухколесная машина вела себя отлично, но когда дома по краям шоссе сменились длинными полями гидропонных ферм, полковник предложил своему разведчику немного отдохнуть. Хэван согласился, он слишком устал, чтобы оставаться в седле. Всю ночь ему приходилось метаться по темным закоулкам, выискивая объездные пути для каравана, а порой и помогать растаскивать завалы и расталкивать заторы из машин, брошенных посреди дороги. Спать ему не хотелось, и поэтому Хэван без возражений занял новый пост.