– И то, что Слуга Её с Земли и более того – из России, это, по-твоему, никакой роли не играет? Для спецов наших?

– Я так думаю, – почесав подбородок, кивнул Игорь: – Побоялись лезть. Я же, вроде как, с Ней? Кто же рискнут мой покой нарушать – вдруг нажалуюсь, тогда что?

– Логично, – кивнул Змеев, принимая его версию: – Но по-дилетантски. Ты, Игорь, слишком ценный приз, чтобы тебя вот так – безнадзорно гулять отпускать.

– Вы хотите сказать, что за мной следили?

– Конечно. С первого твоего появления в Лосином. Я про официальные визиты с Ролашей молчу – там и так всё ясно. Да, Игорь, твою личность определили моментом – кто ты, откуда и как пропал, погиб, то есть. А после – воскрес. И опекали тебя очень плотно. Очень! И камерами, и старой доброй наружкой, – Змеев встряхнул направленным на него пальцем: – А то, что ты не замечал – так проффи же работали. Они и тех, кто тебя узнавал, отгоняли. Да, скажем так – отгоняли, и своих коллег – из других контор, других стран, тоже того.

– Отгоняли?

– Ну… – заложив руки за спину, Змеев повернулся к иллюминатору и несколько долгих секунд любовался звёздами, прежде чем вернуться к разговору: – Игорь. Ты хоть примерно представляешь – сколько трупов образовывалось при каждой твоей прогулке?

– Трупов?! Но… Виктор Анатольевич… Я же и пальцем. Или вы про спецов? – Последнее, он произнёс упавшим тоном, уже начиная осознавать происходившее вне его поля зрения: – А я ещё удивлялся – про москвичей говорят, что мол они грубые, спешат всё время куда-то… А мне вежливые всё попадались, улыбчивые, отзывчивые. Так это всё агенты были?

– Ты всё в одну кучу-то не вали, – поморщился Змеев, бывший москвичом в пятом поколении: – Случайных к тебе пропускали. Их после, конечно, тоже вели, но не долго – проверили, что встреча случайная, и перестали. Пометку на личном деле сделав – «встречался со Слугой», на всякий случай – должен понимать.

Маслов понимающе склонил голову и Змеев продолжил.

– Но, Игорь, были и другие. Те, которые очень хотели встретиться с тобой. Сам понимаешь – Её Слуга, шепни он Богине хоть пол словечка, может легко кого-то вознести, или уронить, я уж не говорю про биржи и акции.

– Угу.

– Вот таких мои прежние коллеги и отлавливали. С особым рвением – нечего чужакам нашу полянку топтать.

– Понимаю. Я – ваша корова и доить её должны вы. Так?

– Примерно.

– И убивали?

– Да, – не стал юлить генерал: – Но не думай, никаких перестрелок и прочих шпионско-киношных глупостей. У кого-то сердечко отказывало, кто-то под машину попадал – что совсем обычно для такого большого города, как Москва. Отравиться продуктами, неудачно поскользнуться – вариантов масса. И всё это было проделано по высшему разряду, – с нотками гордости в голосе произнёс Змеев: – И, заметь, не привлекая твоего внимания. Ты просто гулял, а…

– А за мной шла труповозка, подбирая убитых на этой, невидимой, войне, – продолжил Маслов, холодея от осознания факта сколько людей, людей просто выполнявших свою работу, оказались вычеркнутыми из списков живых, только по тому, что ему захотелось попить пива на том же Арбате.

– Себя не вини, – понимая его состояние, мягким тоном произнёс генерал: – Это их работа и они – и наши, и другие, знали на что идут. Я продолжу. Вот… Так… На чём мы остановились? Ах, да. Вспомнил. Так вот. Да. Это будет неприятно, но ты должен знать.

– Что? Что знать, Виктор Анатольевич?

– Ольга.

– Она что – тоже из… Из ваших?

– Да, Игорь. Сразу после того, как ты проявил интерес к Досе – я про девушку в метро, были принято решение попробовать это направление. До этого момента не было уверенности в твоей, скажем так, половой идентификации. Прежний Маслов – да, с ним было всё ясно. Но вот сейчас, после смерти, воскрешений не пойми где и возвращения в компании Богов – нет. Вот тебе Олю и подложили.

– Так Оля…?! Вы в этом уверены, Виктор Анатольевич?!

– Да, – будничным тоном, словно речь шла о сущей безделице, подтвердил Змеев: – Ей подобрали легенду и запихнули в Бункер.

– Не сходится, – щёлкнув пальцами покачал головой Игорь: – Вот тут вы ошибаетесь, Оля не из них. Когда б её успели в Бункер запихнуть? Или вы им заранее сказали о нашей встрече? Вот не верю я вам, Виктор Анатольевич – то вы говорите, что меня под колпаком держали, а то, что Карась, Благоволин, и Чум с Досей, вот так спокойно со мной встретились? Не сходится.

– Карась и остальные прибыли на встречу сильно заранее. Ты же – твой план посетить Бункер, стал понятен моим бывшим коллегам, только тогда, когда ты во дворик тот зашёл. Выгонять нас не стали – зачем тебя лишним шумом беспокоить, а пока ты по мобилке разговаривал, вот за это время девочку на ресепшен и поменяли. Был Коля, стала Оля.

– И то, что я там кушал, да выпивал, никого не удивило? Заходил трезвым, а вышел – мягко говоря, не?

– Ну мало ли что может Её Слуга? Вон, Христос, воду в вино обращал. Может и ты тоже так умеешь? Да и задача, на которой были сконцентрированы и усилия, и внимание, была другой.

– Ольга?

– Да. И, надо признать, девочка со своей задачей, справилась на отлично – вон ты как её защищать бросился.

– Но я же не знал, – опустил голову Игорь, чувствуя, как краснеет: – Всё так естественно было. Я и подумать не мог. А вы точно в этом уверены? – Резко подняв голову, он посмотрел Змееву прямо в глаза: – Ошибка возможна?

– Исключено, – выдержал его взгляд тот: – Ольга была допрошена. Не переживай – никаких пыток и прочего бреда. Укольчик – Слуги, как ты знаешь, в медицине достигли поразительных высот, и она нам всё рассказала. Видео – если хочешь, покажу.

– Позже, – мотнул головой Маслов, ощущая себя полным, полнейшим дураком. Ну да! Как он мог быть так беспечен, предполагая, что Оля, красавица и умница, вот так просто упала в его объятья? Да, он был при деньгах. Да, он… Хотя нет.

Не «да» а «нет» – как Игорь не старался, но найти других объяснений её вниманию к своей особе он не мог. И, чем больше он осознавал это, тем гаже становилось у него на душе.

– «Но ты же – почти Бог», – выскользнувшая из дальнего уголка мыслишка, принялась лечить его самолюбие: – «Она, наверняка это почувствовала. Силу, власть – женщины это чуют. Вот она и стала твоей. И вовсе не из-за денег. Ты – Бог, и Ольга это ощутила, поспешив…»

– «Я не Бог», – осадил её он: – «И уже не уверен – хочу ли я им быть. Я хочу, чтобы любили меня. Понимаешь? Меня, простого человека, а не толстый счёт, или Божественные возможности!»

– «А есть разница», – фыркнула мыслишка и её тон стал очень похожим на тон Савфа, когда он распекал Маслова за неспособность понять очевидное. Очевидное, разумеется с точки зрения Бога: – «Очнись, смертный! Ваши лучшие красотки жаждут оказаться рядом с богатым самцом – и без разницы, насколько он стар и уродлив. А ты – Бог! Прекрасный, Всемогущий, Желанный! Вот кем ты можешь стать!»