Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я откладываю письмо в сторону и пытаюсь выбросить его из головы во время работы, но это легче сказать, чем сделать, и с каждой минутой я все больше ощущаю его присутствие, как будто это человек в комнате, который смотрит на меня.
— Черт возьми, — бормочу я, вставая с кровати и проводя по нему сбоку.
Я открываю его, как будто содержание уже оскорбило меня.
Отодвигая ноутбук и книги в сторону, я откидываюсь на спинку кровати и достаю лист бумаги изнутри.
Мое сердце колотится в груди от потребности в том, чтобы мама все объяснила и заставила меня понять. Даже после всего, я все еще отчаянно хочу, чтобы она была хорошим человеком, тем, кем я считала ее, когда была наивной маленькой девочкой.
Стараясь не слишком задумываться о своих проблемах, связанных с мамой, я держу письмо перед собой, рассматривая ее знакомый, но ужасный почерк.
Пятно в чернилах бросается мне в глаза, и мое сердце подскакивает к горлу. Она плакала, когда писала это.
Все обещания, которые я дала себе за последние несколько недель, перестать возводить ее на этот особый пьедестал, рушатся вокруг меня.
Неважно, насколько она испорчена, она все еще моя мама, и я не уверена, что когда-нибудь избавлюсь от этой связи, от этого чувства. Возможно, мне пора смириться с тем фактом, что я всегда буду хотеть, чтобы ей стало лучше, в то время как она продолжает меня разочаровывать.
Делаю долгий вдох, и мои глаза находят начало.
Эмми, моя милая, сладкая девочка.
Я хочу сказать, что мне жаль. Но этих слов просто недостаточно, чтобы охватить все способы, которыми я причинила тебе боль.
Все, чего я когда-либо хотела, — это лучшей жизни для тебя. Я хотела поступить с тобой правильно, как только обнаружила, что беременна.
Я была в ужасе, но так взволнована. Я дала себе все эти глупые обещания о том, что я собираюсь дать тебе лучшую жизнь, быть лучшей матерью и предложить тебе весь мир.
Я всегда умела лгать самой себе.
И я все испортила, снова и снова. И мне жаль, мне действительно жаль.
Мне следовало попытаться завязать много лет назад, но я знала, что это означало бы оставить тебя, и я была слишком напугана.
У меня болит грудь, когда я думаю о маме на протяжении многих лет и обо всем, через что мы прошли вместе. В ее словах сквозит боль, ее сожаление ощутимо, и это заставляет мои глаза гореть от слез.
Я думала, Дэмиен был нашим выходом. И это могло бы быть, если бы моя жадность и отчаяние в этой новой, лучшей жизни не взяли под контроль все.
В тот день, когда Луис Вульф предложил мне сделку, я должна была сказать ему «нет». Я должна была уйти.
Но я не могла. Не тогда, когда он обещал мне способ дать тебе жизнь, которой я жаждала.
Я была наивна, я признаю это. Но я была в смятении, зависела Бог знает от чего в то время, и когда он вручил мне пачку наличных, я согласилась.
Но с каждой прошедшей неделей я все больше понимала, что продала свою душу дьяволу. Но было слишком поздно, и я запаниковала.
Я верила, что твой отец, дедушка и Дэмиен защитили бы тебя. Я никогда, никогда не думала, что Рэм был бы на стороне Луиса.
Я хотела бы сказать, что если бы я знала, я бы поступила по-другому, но, честно говоря, ты знаешь так же хорошо, как и я, что я, вероятно, не стала бы.
Я дала Дэмиену твое имя, зная, что он позаботится о тебе сам, и я должна была верить, что он отдаст свою жизнь за тебя, точно так же, как я знала, что это сделал бы твой отец, и надеялась, что Рэм сделает это.
Но желание Луиса и Рэма свергнуть империю Чирилло было глубже, чем я когда-либо могла себе представить.
Я никогда не хотела причинить тебе боль, Эмми. Но я облажалась, я попыталась найти легкий выход.
Я обещаю тебе, что собираюсь отсидеть здесь свой срок. Я уже чувствую себя лучше, чем когда-либо за последние годы, и тогда я собираюсь начать свою жизнь заново. Я бы с удовольствием пригласила тебя принять в этом участие. Тео тоже, если ты сможешь простить меня. Но я также понимаю, что ты, возможно, не сможешь или даже не захочешь этого. И это нормально.
Все, чего я хочу, — это самого лучшего для тебя, и если это означает, что мне нужно исчезнуть из твоей жизни, то пусть будет так.
Я люблю тебя, Эмми, и я надеюсь, что они подарят тебе весь мир, потому что ты заслуживаешь этого, и даже больше.
Вся моя любовь.
Большие, жирные, уродливые слезы катятся по моим щекам, когда я смотрю на мамины слова, боль прошлого проносится сквозь меня, как торнадо.
— Черт возьми, — бормочу я себе под нос, вытирая лицо тыльной стороной ладоней.
Желание схватить какую-нибудь бумагу и ответить огромно, но я заставляю себя сдержаться.
Точно так же, как я заставляла себя не торопиться с Тео, что-то подсказывает мне, что потребуется еще больше времени, чтобы наладить здоровые отношения с мамой. Прошло слишком много лет, наполненных обидой и страданиями.
Она совершила ошибку, доверившись не тем людям. Я понимаю это. Я даже понимаю ее отчаянное желание большего. Но быть объектом манипуляций такой змеи, как Луис, когда она знала, что в конечном счете я заплачу за это? Это займет некоторое время, чтобы переварить.
Когда я оглядываюсь назад на все, что произошло из-за ее отчаянных решений, я понимаю, насколько хуже все могло быть. Тот факт, что я все еще дышу после того, как она обокрала Дэмиена и продала свою душу дьяволу, — это чертово чудо. И у меня есть все основания полагать, что если бы я не была членом Семьи по крови, то меня бы больше не существовало. Мама тоже.
Это отрезвляющая мысль, и она почти заставляет меня быть благодарным за все, через что я прошла. Я все еще здесь. Я все еще борюсь. И начинают появляться законные лидеры.
Как только мои слезы утихают, я тянусь за телефоном и нахожу сообщение, которое некоторое время назад пришло незамеченным.
Его светлость: Папа вызвал меня. Поговорим позже. Люблю тебя. X.
На моих губах появляется улыбка, и меня охватывает легкость.
Если вся боль и изнеможение, которые были до этого, были направлены на то, чтобы привести меня к Тео, то я почти уверена, что, возможно, все это того стоило. Потому что он — это все.
Все, о чем я и не подозревала, что мне нужно.
Мой рыцарь-извращенец, который позволяет миру видеть свою непроницаемую оболочку, но по какой-то причине выбрал меня, чтобы увидеть под ней мягкого, заботливого, привлекательного парня.
Эмми: Хорошо, я буду ждать…
Его светлость: Хотел бы я обнять тебя.
