– Что ты ей сказал?

– Да ничего.

– Она сильно удивилась?

Саша усмехнулся.

– Скажем так: загрузилась.

Дина представила обескураженное лицо бабули, не выдержала, тоже улыбнулась.

– Чувствую, завтра нас ждет допрос по всей форме.

И снова неловкая тишина.

– Если ты уйдешь, я пойму, – начала было Динка, думая, что Саша все еще злится на нее за ложь.

В ответ Саша лишь по-доброму усмехнулся, проникновенно глядя Динке в глаза.

– Да куда я от тебя денусь?

И прежде чем Дина успела что-то ответить, Саша поцеловал ее, откинув одеяло, увлекая на постель.

* * *

В то утро сразу после службы отца Андрея возле церкви ждала неожиданная гостья – понурая Тамара. Она была одна, без матери. В наброшенном на голову платке, позаимствованном у Клавдии. Батюшка сразу заметил в ней перемену: впервые у Тамары не было ее привычного надменно-высокомерного взгляда, коим женщина, как правило, одаривала священнослужителя при каждой встрече.

– Здравствуй, Тамара, – по-доброму начал священник.

– Здравствуйте, батюшка, – отозвалась женщина.

Тамара открыла рот, чтобы сказать что-то еще, но вместо этого предательски полились слезы. Которые, впрочем, батюшка понимал лучше любых слов.

Он не задавал Тамаре никаких вопросов. Просто, приобняв, повел в церковь.

– Все будет хорошо, дочь моя. Все будет хорошо. Бог не оставит.

* * *

Шло время. В этом году снег выпал на удивление рано. Уже на Покров Москва покрылась сугробами. А 31 декабря и вовсе завьюжила пурга.

Этот Новый год семья Славяновых впервые за долгое время справляла вместе. По просторному коттеджу Саши, расположенному в элитном пригороде столицы, шумно носились двойняшки, то и дело докапываясь по поводу и без до отца.

– Пап, а мы елку вместе наряжать будем?

– Пап, а гирлянды потом вешать на елку будем или сразу?

– Конечно, вместе! Гирлянды лучше первыми повесить, – весело отзывался Саша, не отрываясь от работы. Он вместе с Медведем и Валерой собирал в гостиной огромную пушистую искусственную ель. – Викуля, Петя, и у мамы спросите, куда она звезду на елку дела? Которую мы вчера вместе покупали.

– Хорошо, пап!

Каждый раз, когда Петя и Вика называли его «папой», сердце Саши таяло, а душа пела.

Валера, в свою очередь, был не против своего перехода в категорию крестного отца. Особенно теперь, когда у него появилась некая таинственная дама сердца, которую он обещал в ближайшем будущем всем представить. Динка ржала, подначивая Валеру: «Это, случайно, не Натали?» – Ольгина мама, с которой Ботаник зажигал на юбилее бабули. Валерка, одарив укоризненным взглядом развеселившуюся подружку, с важным видом сообщил, что его даму сердца зовут Вероника и она его аспирантка. Они оба просто тащатся от ботаники! Отсюда и вся таинственность. Да и вообще, уж Динка по поводу таинственности молчала бы. Столько лет скрывать от него правду о Сашке! Хотя могла бы по дружбе и рассказать. Валера на самом деле был очень удивлен, узнав, кто на самом деле является отцом Динкиных двойняшек. Впрочем, удивился не он один.

От новости, что Дина и Саша женятся, Люся, без преувеличения, обалдела. Но осталась довольной, потому что другие зятевья-невестки ее не особо устраивали. Зато Карина чуть не впала в депрессию, коря себя за слепоту. Такое под носом творилось, а она не замечала! И где ее хваленое женское чутье? Под впечатлением была и Клавдия Матвеевна. Ее вердикт был прост: «Недосмотрела». Впрочем, она была рада за своих внуков. Особенно ей грел душу тот факт, что теперь все дети Саши будет ее родными внуками еще и по крови. Пожалуй, меньше всех в поселке новости о скорой свадьбе удивилась Ольга. Вернее – она не удивилась совсем. Лишь усмехнулась: то, что эти двое все равно остались бы вместе, по ее мнению, был лишь вопрос времени.

Дина и Саша расписались практически сразу – через пару дней после пожара. Без пышного торжества и подготовки. Александр сам договорился с директрисой местного ЗАГСа, чтобы ускорить процесс. Они не хотелось больше ждать. И Дина была с ним полностью согласна. Сразу после свадьбы они улетели в Москву, забрав с собой Люсю. В поселке остались только Тамара и Клавдия Матвеевна, которая наотрез отказалась оставлять депрессивную дочь.

На время строительства их нового дома на месте сгоревшего Саша арендовал матери и бабушке квартиру в многоэтажке в центре поселка. Несмотря на то, что он был очень зол и обижен на Тамару, все равно не оставлял мать. Новый дом вырос буквально за несколько месяцев и был даже краше прежнего. Единственным его минусом была пустота и тишина, которые так угнетали Тамару.

Словно маленький ребенок, Тамара день за днем училась жить заново. Без воспоминаний о Пете. Это оказалось куда сложнее, чем она думала. Привычка то и дело пыталась откатить ее назад, но Тома держалась. И в этом ей активно помогала ее мама. Клавдия Матвеевна очень обрадовалась, когда узнала, что в пожаре сгорели почти все вещи Тамары. Поэтому первым делом она, вооружившись банковской картой внука, полностью обновила гардероб дочери по своему вкусу, выкинув из него все траурные вещи. И вдруг оказалось, что Тамара еще совсем молодая и красивая 45-летняя женщина, у которой, возможно, впереди целая жизнь. Но только при условии, что она сама даст этой самой «целой жизни» шанс.

С годами время несется быстрее, чем порой хотелось бы. На смену лета пришла зима. Ближе к Новому году Клавдия засобиралась в гости к внукам в Москву и позвала с собой Тамару.

– Поехали со мной. Они же тебя сами звали.

– Из вежливости, – тихо отозвалась дочь.

Раньше Тамара, наверное, сильно бы обиделась на Сашу, который свел общение с ней к минимуму – только бытовые темы. Она была горько разочарована в Люсе, которая променяла Красноярск на Москву, перебравшись к брату и сестре. Но, с другой стороны, именно в столице Люся поступила на психологический факультет, о котором так мечтала, окончательно забросив престижную экономику, навязанную ей в свое время матерью. Что до Динки… Тамара до сих пор не знала, как смотреть своей старшей дочери в глаза, хоть та не предъявляла ей никаких претензий. Наверное, еще сильнее провоцировало чувство вины. Ведь одно дело, когда ты бьешь человека и он дает тебе сдачи. И совсем другое, когда подставляет вторую щеку.

* * *

– Раз, два, три, елочка гори! – торжественно возвестила Карина, дав знак Медведю, который, к всеобщему восторгу, включил гирлянды на огромной новогодней елке.

В момент, когда на елке зажглись новогодние огни, Саша с улыбкой поцеловал счастливую Дину.

– Я давно говорил, что люблю тебя? – полушутя поинтересовался он.

– Целую вечность назад! Уже, наверное, больше часа прошло, – рассмеялась Дина, прильнув к любимому мужу.