Мы связаны воедино. Связаны навсегда. Ступай. Защити Свет. Защити наших друзей.

Стоило отпустить чары – и солнечный свет исчез. Только в глазах Арама продолжали мерцать едва заметные золотистые искорки, но размышлять над этим было некогда. Удар его заклинания ошеломил Малуса, но тот уже оправлялся от потрясения.

– Вместе!

Голос Макасы был слышен сквозь грохот, сквозь скрежет когтей о клинки, сквозь свист над головой темных стрел, отскакивавших от стен. Наконец-то Араму снова выпало драться плечом к плечу с сестрой! Уворачиваясь от камней, от клинков и кулаков, невзирая на муки в неволе, на ожоги и шрамы, оставленные ею на теле, Арам бросился к Макасе. Добраться бы до родных, все остальное – пустяк.

Еще немного, еще самую малость, и…

– Не может быть! – прорычал Малус, с силой пнув брата в грудь.

Грейдон со стоном рухнул на пол, однако Малус, словно забыв о нем, перевел взгляд на Макасу с Алмазным Клинком.

– Мурчаль, Клок! – крикнул Арам, указывая на Ссарбика и Ссавру, которые, клекоча, не оставляли попыток опутать Макасу тенетами темной магии.

Тем временем Галена с Телагосом, объединив усилия, отражали атаки с небес: дракон замораживал демонов на лету, а тауренка истребляла их метко нацеленными стрелами лунного огня. Не удастся ли и Араму снова воспользоваться силой, полученной в дар от Дреллы?

Подумав об этом, он взял на прицел одного из замороженных демонов, и разряд энергии солнца обратил демона в пар. Всякий раз, как луч света срывался с ладони, все тело мальчика вздрагивало, наливаясь упругими токами силы.

Трогг с Карргой были заняты собственной игрой. Смеясь и поддразнивая друг друга, позабыв обо всем вокруг, оба старались сбить как можно больше налетающих с неба демонов.

– А вот и шестой! У меня шесть! А Трогг – большой неумеха! – взвизгнула Каррга, вонзая палаш в нового демона.

Арам, не глядя на них, устремился к Макасе, но Малус уже наседал на нее, бил, бил, раз за разом обрушивал меч на лезвие ее сияющего гарпуна. Припертая спиной к рухнувшей с потолка глыбе камня, Макаса споткнулась, но быстро обрела равновесие.

– Не так уж неуязвима, а? – глумливо протянул Малус. – Одна-одинешенька. Напугана до полусмерти.

Кинжал возник словно бы из ниоткуда – по крайней мере, так показалось Араму. Ударив Малуса в грудь, он вонзился совсем рядом с сердцем. Этого оказалось довольно, чтоб отвлечь Малуса, и он отвел взгляд от жертвы, а Рейгол Уолдрид, вскочивший на камень неподалеку, уже вертел в руках еще один метательный нож.

– Прочь от моей дочери, мразь!

– Эр-рак???

Ссарбик застыл и снова жутко захохотал. Его возглас недоумения живо привлек внимание Уолдрида: развернувшись и изогнувшись в поясе, неупокоенный хлестким, изящным движением отправил нож в цель. Бросок оказался верен, и даже вернее верного: то, что не вышло с Малусом, с Ссарбиком получилось как нельзя лучше: клинок глубоко вошел в тело араккоа, попав ему прямо в сердце.

– Вот и хватит с тебя, – процедил Уолдрид. – Во имя Госпожи, приятно-то как!

Что Уолдрид имел в виду, отчего, скажите на милость, решил, будто он Макасе отец? Впрочем, об этом можно было подумать и после. О да, похоже, случилось что-то необычайное, но сейчас зря тратить время не следовало: на Уолдрида бросились сразу трое крылатых демонов. Арам снова воззвал к новообретенной силе, сосредоточился, вспомнил о Дрелле, раскрыл ладони. Ослепительный солнечный луч ожег небеса, сбивая демонов наземь.

Малус выдернул из груди кинжал и отшвырнул его прочь. Но к этому времени капитан окончательно и бесповоротно остался в меньшинстве: в небе кружила лишь жалкая горстка демонов, а число его верных слуг сократилось до одной только Ссавры, да и та, вскоре сообразив, что к чему, пустилась бежать. Однако Галена перехватила ее у порога: выросшие из пола корни оплели, спеленали Ссавру так же надежно, как магия Ссарбика столько раз опутывала путешественников.

– Вот и всё, – сказала Макаса, вставая и поднимая над головой Алмазный Клинок.

Оказавшись в ловушке, Малус быстро попятился, отчаянно размахивая перед собою мечом.

И тут Арам почувствовал: Дрелла здесь, рядом. Откуда-то издали донесся ее звонкий смех, а сердце мальчика снова согрело тепло, исходящее от нее и от ее дара. То же тепло чувствовал он, разя врага силами Дреллы – сиянием, срывавшимся с ладоней и, как ни странно, казавшимся совершенно естественным.

Над головой пронесся Мурчаль верхом на демоне, которого ухитрился изловить в сеть. Направив демона лбом в алтарь, он, слегка оглушенный, откатился в сторону, неуверенно поднялся, отыскал свое копьецо и ткнул им в сторону Малуса, заходя на него с фланга.

Команда вновь собралась вместе, и на губах Макасы заиграла улыбка, а лицо ее, сплошь в царапинах, в грязи и крови демонов, засияло от счастья. Медленно подняв взгляд, девушка на шаг придвинулась к Малусу.

– Все кончено. Сдавайся, Малус. Не стоит тебе жить таким… такой тварью.

– Ни за что. Ни за что!

Выпучив глаза, охваченный паникой Малус снова попятился. Меч его мелькал в воздухе, грозя уколоть, ужалить, однако он был окружен, побежден окончательно. Сломлен.

– Я ни за что не сдамся. Глупцы, неужели вы и впрямь считаете, будто на свете есть сила, способная одолеть мощь Пылающего Легиона?! Я ни за что, ни за что…

Глаза капитана вспыхнули огнем ярости, и на миг он словно бы успокоился. Казалось, он передумал, в самом деле приготовился сдаться. Однако в следующий миг Малус сделал глубокий вдох, устремил взгляд на Макасу, собрал последние силы и метнул в нее меч. Клинок летел точно в цель, но Арам не зевал: с его ладони сорвался яркий солнечный луч и перехватил клинок на лету. Меч Малуса, закувыркавшись в воздухе, без всякого толку зазвенел о каменный пол.

Макаса не колебалась, не медлила ни секунды. Увидев свой шанс, она тут же прыгнула к Малусу. Алмазный Гарпун в ее руке блеснул. Удар оказался верен и тверд: направленное вниз, острое лезвие оборвало вопль Малуса на первой же ноте.

Почуяв гибель хозяина, демоны бросились врассыпную, и вскоре исчезли из виду – лишь хлопанье крыльев слышалось издалека. Изголодавшаяся, так и не успевшая начаться Темная буря – именно ею и был тот самый бушующий черный вихрь – бурлила, кипела, визжала еще минуту-другую, а после вмиг унялась. Странные голоса, рвавшиеся из ее недр, стихли, превратившись в едва уловимый шепот, от тьмы и от пожранных ею злосчастных душ не осталось даже следа.

Бой завершился. Трогг с Карргой, видя, что всем их забавам конец, разочарованно застонали.

– А здорово ты палицей машешь, – сказала Каррга, обхватив плечи Трогга мясистой ручищей. – Может, ты и в других вещах хорош? Вроде поцелуя. Вроде объятий.