Долгое время, и я не уйду отсюда».

Когда [зажженный] масляный светильник появился,

То нет силы, чтобы сделать так, чтобы тьма не была

Несуществующей во мраке.

В зависимости от масляного светильника

Тьма является несуществующей.

К пустоте[459] того и другого нет никакого пристрастия[460] [dKon brtsegs cha 134a].

Здесь представлен пример, который показывает, что оба — свет и тьма пусты от самобытия, он также демонстрирует когерентную систему объекта и субъекта устранения (sel-bya-sel-byed) и, применяя его в абсолютном смысле (don la)[461], [сутра] продолжает:

Подобно этому, при опоре на незагрязненную мудрость арьев

Прекращается накопление клеш неведения.

Мудрость и омрачения даже в воображении

Вовсе не совместимы.

Хотя мудрость не имеет намерения прекратить неведение,

При опоре на мудрость неведение становится несуществующим.

То и другое — вне восприятия, словно небесный цветок.

Как и он, оба — мудрость и неведение — являются пустыми [dKon brtsegs cha 134a].

Было приведено достаточно цитат с примерами из сутр, служащих источниками [для понимания] пустоты от самобытия масляного светильника, устраняющего тьму. Тем не менее, действительный смысл приведения этих примеров заключается в следующем: способ отбрасывания посредством антидота того, что должно быть отброшено, следует понять подобно тому, как масляный светильник устраняет тьму.

1.2.1.1.1.3.2.2.2.1.2.3. Объяснение смысла подтверждающих сутр

Предположим, кто-то задумывается: «Если отбрасывание посредством антидота мудрости того, что должно быть отброшено, является похожим на то, как масляный светильник устраняет тьму, то каков этот способ?» В одном месте возникающий свет — тот, что вот-вот возникнет, — и тьма, которая вот-вот исчезнет, являются одновременными. Следовательно, возникший свет и прекращение тьмы также являются одновременными.

{163} А если это так, то нет противоречия в том, что в этом самом месте, где во время горения масляного светильника нет тьмы, которую он должен устранить, масляный светильник функционирует по устранению тьмы. Это так же, как нет противоречия в том, что, хотя во время предыдущего момента последующий не существует, тем не менее, предыдущий порождает последующий момент. Аналогичным образом в одном потоке сознания антидот — незагрязненная мудрость и то, что подлежит отбрасыванию, одновременно не существуют, и на это указывают слова «Они вовсе не совместимы». И хотя это так, это не противоречит тому, что этот антидот отбрасывает то, что следует отбросить. Это и означает, что «при опоре на мудрость неведение становится несуществующим».

Следовательно, хотя беспрепятственный путь пути видения (mthong-lam-gyi-bar-chad-med-pa’i-lam) и объекты отбрасывания, которые устраняются на пути видения, не существуют одновременно в одном потоке сознания, тем не менее, этот путь является процессом отбрасывания того, что следует отбросить. Беспрепятственный путь пути медитации сходным образом также отбрасывает то, что должно быть отброшено на пути медитации.

Допустим, кто-то отстаивает следующее: «Когда антидот — незагрязненный беспрепятственный путь — появился, а соответствующих объектов отбрасывания нет, то теряет смысл утверждение, что при опоре на мудрость неведение становится несуществующим. Ибо в то время, когда есть мудрость, те объекты отбрасывания стали несуществующими». Здесь об отбрасывании и противоядии говорится по аналогии с тьмой и светом, поэтому прямой антидот, который вот-вот возникнет, и исчезновение объектов отбрасывания, которое вот-вот произойдет, существуют в одно время, следовательно, появившееся противоядие и пресечение объектов отбрасывания существуют в одно время.

Хотя это и так, во время беспрепятственного пути то, что необходимо отбросить, не отбрасывается, а отбрасывание происходит во время пути совершенного освобождения (rnam-grol-lam)[462]. Поэтому утверждение о том, что в зависимости от антидота объект устранения становится несуществующим, имеет смысл. Ибо при опоре на противоядие — беспрепятственный путь — возникает путь совершенного освобождения, устраняющий то, что необходимо отбросить. Допустим, вместо этого отбрасывание определяется как простое отсутствие объектов отбрасывания во время пути.

{164} Тогда из того, что во время манифестации пути подготовки объекты отбрасывания пути видения не проявляются, а во время манифестации пути видения не проявляются те объекты отбрасывания, которые подлежат устранению на пути медитации, следовало бы, что они являются устраненными. А это не так.

В этом случае, хотя на заключительной стадии махаянского пути медитации не существуют даже меньшие из меньших отпечатков того, что подлежит отбрасыванию на пути медитации, отбрасывание объектов устранения является путем совершенного освобождения, и это происходит во время первого момента всеведения. Говорится, что тонкие отпечатки, способные ввергнуть в дурные уделы бытия, нейтрализуются только на стадии просветления (sang-rgyas-kyi-sa), но не раньше. Это также считается отбрасыванием.

Смысл отбрасывания состоит в том, что в данном потоке сознания в последующем никогда не возникнет чего-то подобного объектам отбрасывания пути видения и пути медитации. Для этого прежде необходимо иметь противоядие от семян объектов отбрасывания. Ибо, как было объяснено ранее, путь совершенного освобождения, отбрасывающий то, что должно быть отброшено, должен функционировать благодаря этому противоядию.

Отбрасывание и противоядие образуют противоречие в том смысле, что не существуют одновременно. Способ, каким они не пребывают одновременно, отличается от того способа, каким холод и жара не могут сосуществовать непрерывно. Но он похож на то, как не могут одновременно существовать свет и тьма. Поэтому антидот — незагрязненный беспрепятственный путь — и объекты, подлежащие отбрасыванию на нем, не могут одновременно быть вовлеченными в один поток сознания.

Предположим, кто-то думает так: «Хотя на стадии беспрепятственного пути видения объект отбрасывания пути видения не существует, должен существовать «спящий» отпечаток объекта отбрасывания пути медитации. В это время ментальное сознание, будучи не зараженным отпечатком обманчивой двойственной видимости, является незагрязненным, поэтому нелогично утверждать, что в его сущности пребывают «спящие» кармические тенденции. Чувственное сознание не является также опорой для этого, и нелогично, чтобы форма служила опорой для этого; алая (kun-gzhi) также не принимается в этом качестве. Следовательно, для этого нет опоры (носителя)».

Здесь нет ошибки. К примеру, в системе, признающей алаю, ум-основу всего, эта основа, являющаяся концепцией омраченного ума, имеющего аспект цепляния за «я», является местом [хранения] отпечатков омрачений.

{165} А в системе прасангики, которая не признает алаю, опорой для «спящих» отпечатков того, что надлежит отбросить на пути медитации, является простая основа для обозначения «я». Это также просто «я», являющееся обозначением потока сознания, или просто личность.

Предположим, кто-то думает так: «В «Мадхьямака-аватара-бхашье» говорится:

То, что делает ментальный поток оскверненным, загрязненным

И управляет им, есть кармический отпечаток [dBu ma ‘a 342b].

Здесь объясняется, что ментальный поток является основой, которую загрязняют те кармические отпечатки. Если вы думаете, что личность — это не