Впрочем, основная роль в сдерживании наступления 1-го и 25-го танковых корпусов принадлежала бомбардировочной авиации 6-го воздушного флота. Основными особенностями применения немецкой авиации в этот период документы 1-й воздушной армии называли «широкий маневр аэродромами и радиусом действий и за счет этого массирование на наиболее ответственных участках. Так, при вводе наших танковых корпусов в прорыв противник в течение 16.7 на узком участке фронта совершил более 1000 самолето-вылетов»[229].

Отмеченные еще 14 июля первые массированные налеты немецкой авиации на наши танковые корпуса, отраженные в основном зенитным огнем, вскоре приобрели большой размах. С самого утра 16 июля, группами по 15–20 самолетов с 30-минутным интервалом, бомбардировщики противника атаковали колонны 1-го танкового корпуса, продолжая свои налеты вплоть до 22:00. В ходе этих бомбежек особенно пострадал штаб соединения, который трижды бомбили до 40 Ju-87. Танковые бригады за это время подвергались налетам немецких самолетов по 10–12 раз! В результате из строя был выведен почти весь зенитный полк вместе с командованием. В строю осталось всего 4 орудия. За день 1-й танковый корпус потерял 7 Т-34, 7 Т-70, 17 БА-64, 49 автомобилей, 2 бронетранспортера, 9 мотоциклов, 1 радиостанцию. Кроме того, было ранено и убито несколько командиров соединения[230].

Советские зенитчики не остались в долгу, сбив за день три противотанковых Hs-129В-2 из состава Pz.Jg.St./JG51 и 8(Pz.)/SchG1, а также пикирующий бомбардировщик Ju-87.

Сводки 6-го воздушного флота свидетельствуют, что за 16 июля удалось уничтожить 34 советских танка (из них 8 зенитной артиллерией), а также около 100 автомашин. Еще шесть танков было повреждено. Собственные безвозвратные потери составили девять самолетов (2 FW-190, 1 Bf-109, 1 Bf-110,1 Ju-87.1 Ju-88, 3 Hs-129), а еще семь машин получили повреждения.

Анализируя действия немецкой авиации, штаб 1-й воздушной армии отмечал: «Там, где обозначается успех наших войск или создавалась возможность выхода наших подвижных соединений… на оперативный простор, противник немедленно бросал на эти участки большую массу бомбардировочной авиации»[231]. Заметную роль в сдерживании советских танковых соединений сыграли эскадры пикирующих бомбардировщиков, которые, по свидетельству советских авиационных командиров, наиболее активно и в большом количестве действуя над полем боя, «представляли наиболее реальную угрозу для наших наступающих войск». Весьма эффективным оружием проявили себя и противотанковые Ju-87G, вооруженные 37-мм пушками. По заявлениям танкистов, «при попадании снаряда в танк последний выходил из строя»[232].

Личный состав танковых корпусов отмечал, что советские истребители присутствовали в районе боев лишь в незначительном количестве. Причину этого удалось установить 17 июля, когда в штаб 1-го танкового корпуса был доставлен пилот истребителя ЛаГГ (скорее всего, Ла-5), совершивший вынужденную посадку. Летчик пояснил, что отсутствие прикрытия в этом районе вызвано тем, что истребители получили приказ о прикрытии конечного рубежа выдвижения корпуса — станцию Хотынец.

Сложилась поистине драматическая ситуация — танкисты не решались двигаться на Хотынец без разведданных, требуя их от командования 1-й воздушной армии, тогда как последнее, уверенное в продвижении танкистов, высылало свои истребители для патрулирования над районом, где еще находились войска противника! Неудивительно, что немецкое командование поспешило воспользоваться сложившейся ситуацией, подтянув к угрожаемому месту танки и пехоту. Именно задержка с наступлением танковых корпусов на Хотынец и предопределила постепенную утрату инициативы советской стороной.

17 июля танковые корпуса продвижения вперед не имели, оставаясь в лесу. В итоге немецким пилотам удалось подбить всего один Т-34 и сжечь один Т-70, заплатив за это двумя самолетами. Задержка с продвижением 1-го и 25-го танковых корпусов была тем более досадной, что их разведка практически беспрепятственно доходила до Хотынец, а прорвавшая фронт противника 162-й танковая бригада некоторое время даже действовала в тылу противника южнее дороги Орел — Брянск, но, не имея необходимых сил, вынуждена была с боем прорываться к своим. При этом танкисты уничтожили немало живой силы противника и техники, эшелон с танками, а также повредили бронепоезд.

Командование 1-й воздушной армии косвенно обвинило в создавшейся ситуации командование танковых корпусов, которое, по мнению штаба армии, продемонстрировало, «как не нужно применять танки». Рискнем все же предположить, что такая позиция авиационных командиров была в какой-то мере призвана снять ответственность с самих летчиков. Недаром, говоря о причинах неудачи, командир 1-го танкового корпуса генерал-лейтенант В. В. Бутков отмечал, что корпус, понеся неоправданные потери от противотанковой авиации, которая уничтожила 25 танков и много вспомогательной техники, был практически лишен прикрытия с воздуха: «С выходом корпуса в оперативную глубину и в связи с отсутствием зенитных средств и полного отсутствия прикрытия нашей истребительной авиацией авиация противника массированными налетами сковывала действия корпуса, в результате него намеченный план захвата Хотынец неожиданным ударом с хода был не выполнен»[233].

Немецкие источники отмечают полный успех действий своей бомбардировочной авиации против советских танковых соединений. Согласно сводкам штаба 6-го воздушного флота, за период с 16 по 18 июля удалось уничтожить как минимум 115 советских танков, из которых почти половина — 52 — числилось на счету зенитчиков. Кроме того, еще 16 танков получили повреждения[234].

18 июля командование 1-й воздушной армии все же предприняло попытку найти свои танки севернее Хотынец.

В 13:30 командир 224-й шад получил приказ с КП 1-й воздушной армии силами 5 штурмовиков под прикрытием истребителей 303-й иад установить наличие танков на рубеже Знаменское — Льгов, а также определить местоположение сил противника в этом же районе. Группу 565-го шап возглавил капитан И. Я. Урман, начальник ВСС полка. Сопровождали «илы» 12 Як-7 и 3 Ла-5. Однако, несмотря на солидные силы, выделенные для поиска танков, вылет закончился трагически. Пилоты «яков» по неизвестной причине к штурмовикам не пристроились, уйдя в другой район. Оставшиеся «лавочкины» вели воздушный бой с 3 FW-190 в районе Болотово. Но, по всей видимости, немецких истребителей оказалось значительно больше, так как вся группа штурмовиков на свой аэродром не вернулась. Согласно немецким источникам, противниками советских авиаторов стали истребители из состава штабной эскадрильи и I/JG51, которые в течение восьми минут смогли уничтожить 5 Ил-2.