В результате тщательно спланированной и проведенной операции по прорыву обороны 53-го армейского корпуса успех объединения генерала И. Х. Баграмяна был впечатляющим. За день боев на фронте, шириной 14–16 километров, 11-й гвардейской армии при интенсивной поддержке авиации 1-й воздушной армии удалось продвинуться в глубину на 10–12 километров. Ставка Верховного Главнокомандования отреагировала на этот успех, передав в ее состав вечером 12 июля 5-й механизированный и 25-й танковый корпуса, находившиеся в районе Юхнова и Мосальска. Эти соединения предназначались для развития наступления в направлении Хотынец и Карачев.

На следующий день, 13 июля, картина сражения на земле и в воздухе не претерпела особых изменений. Части 11-й гвардейской армии, усиленные во второй половине дня 1-м и 5-м танковыми корпусами, продолжали успешное развитие наступления в южном и юго-восточном направлениях. При этом каждое из подвижных соединений взаимодействовало со «своей» штурмовой авиадивизией, обеспечивавшей огневую поддержку с воздуха. 5-й танковый корпус сопровождали самолеты 224-й шад, тогда как танкисты 1-го танкового корпуса взаимодействовали с экипажами 231-й шад.

В условиях плохой видимости и моросящего дождя экипажи штурмовиков тем не менее смогли оказать существенную поддержку наземным войскам, одновременно ведя тактическую разведку в ближнем тылу противника и тут же нанося бомбо-штурмовые удары по выявленным целям. Так, например, разведчики 231-й шад обнаружили выдвижение во фланг 11-й гвардейской армии до двух полков немецкой пехоты с танками. Своевременно переданное предупреждение позволило командованию дивизии сосредоточить все усилия на борьбе с этой группировкой противника. Последовательными атаками, продолжавшимися в течение 2,5 часов, противник был рассеян. Тем самым были созданы предпосылки для успешного наступления частей 1-го танкового корпуса. После удара 231-й шад в районах Медынцево, Дудорово, Синичкин 1-й танковый корпус смог сломить сопротивление 5-й танковой дивизии противника, овладев этими населенными пунктами.

Так же успешно действовали и экипажи 224-й шад, взаимодействуя с бригадами 5-го танкового корпуса, продвигавшегося вдоль реки Вытебеть. Пилоты «илов» отмечали, что при атаках по дорогам немецкая ПВО в большинстве случаев была малоэффективна или вовсе отсутствовала, что позволяло штурмовикам делать до 4–5 заходов на цель. В результате на участке дорог Старица — Дудоровский — Кцынь движение автотранспорта оказалось практически полностью парализованным. Вечером того же дня штурмовики 996-го шап 224-й шад под командованием лейтенанта Денежкина бомбами ФАБ-100 и АО-25 взорвали мост через реку Рессета в районе Кцынь, у которого скопилось 12 танков и до 40 автомашин. Положение немецких частей в полосе наступления 11-й гвардейской армии еще более ухудшилось. К исходу дня ширина прорыва фронта составила уже 23 километра, достигая в глубину 12–25 километров.

Интенсивность использования авиации 1-й воздушной армии несколько повысилась. За 13 июля было совершено 942 самолето-вылета, из них 745 днем. Противник ответил на это, по данным постов ВНОС, 180 самолето-пролетами своей авиации. Значительно повысилась интенсивность самолето-вылетов штурмовой авиации. Так, только экипажами 231-й шад было совершено 13 июля в четыре раза больше вылетов, чем накануне (76 против 12). Однако при наличии достаточного количества истребителей прикрытия и эта цифра могла быть выше в два раза.

Недостаток истребителей сопровождения приводил к тому, что некоторые группы штурмовиков вынужденно вылетали на боевое задание без прикрытия. В ряде случаев это привело к неоправданным потерям. Так, четверка Ил-2 198-го шап 233-й шад, ведомая командиром эскадрильи капитаном В. А. Малинкиным, атакуя колонну автомобилей на дороге из Дурнево в Сорокино, была атакована шестеркой Bf-110. Удачным маневром будущему дважды Герою Советского Союза лейтенанту А. Н. Ефимову удалось зайти в хвост одному из «сто десятых», который, в свою очередь, атаковал самолет комэска. С дистанции 20–25 метров советский летчик поразил левый мотор «мессершмитта», из которого повалил густой черный дым с языками пламени. В это время шедшая в хвосте самолета А. Н. Ефимова пара Bf-110, в свою очередь, открыла огонь по штурмовику. Из-за попадания пули в патрон, находящийся в подающих пальцах, у пулемета стрелка сержанта Доброва образовалась задержка. В этот критический момент Добров не растерялся, выстрелив в лоб атакующих «мессеров» из ракетницы, после чего оба немца резко ушли вправо. В это время остальные Bf-110 атаковали Ил-2 В. А. Малинкина, по всей видимости, убив или ранив стрелка. Вскоре горящий самолет комэска врезался в землю. Не вернулись с боевого задания и другие два экипажа, ставшие также жертвами немецких истребителей.

Анализируя список потерь 6-го воздушного флота за 13 июля, можно предположить, что в полосе действия 1-й воздушной армии они составили около 7–9 самолетов. В воздушном бою западнее Болхова пропал без вести Альберт Вальтер (Walter Albert) из штабной эскадрильи JG51, имевший на своем счету 35 побед. Последний раз его «фокке-вульф» видели преследующим группу штурмовиков. Несколько западнее аналогичная судьба постигла Питера Бремера (Bremer Peter) из 1./JG54, успевшего одержать 40 побед. Согласно советским документам, этот пилот был сбит в воздушном бою и попал в плен.

Особенностью второго дня боев стали большие потери среди самолетов Ju-88, составившие восемь машин, в том числе три тяжелых истребителя модификации С-6 из состава III/KG1 и III/KG51. Большинство из «юнкерсов» было сбито в полосе Брянского фронта. Однако документы 1-й воздушной армии отмечают, что истребителями 2-го иак было уничтожено несколько «восемьдесят восьмых», действовавших в районе аэродромов соединения. Первыми успеха добились пилоты 1-го гв. иап, сбившие в районе Сухиничей одиночный Ju-88. Немного позднее еще один самолет этого типа был сбит в этом же районе пилотами пары 2-го гв. иап. Возможно, что жертвами советских пилотов стали как раз упоминавшиеся нами Ju-88С-6. Из нашедших подтверждения побед истребителей 1-й воздушной армии отметим также победу младшего лейтенанта А. И. Майорова. В районе Козельска он сбил He-111 из состава 4./KG4, три человека из состава экипажа которого попали в плен.

Потери группы «охотников» I/ZG1 за первые два дня боев, на первый взгляд, были не столь значительны — три Bf-110, включая противотанковый Bf-110G-2/R1 из состава Pz.Jg.St/ZG1, были потеряны безвозвратно, а еще два получили повреждения. Тем не менее одним из погибших пилотов оказался командир эскадры ZG1 кавалер Рыцарского креста майор Йоахим Блехшмидт (Blechschmidt Joachim), имевший на момент гибели 17 воздушных побед. До этого Блехшмидт командовал группой I/ZG1. Передав ее в начале апреля гауптману Вилфриду Германну (Hermann Wilfried), Блехшмидт получил должность коммодора эскадры. Новый командир I/ZG1 не намного пережил своего командира. Уже на следующий день, 14 июля, юго-восточнее Крапивны его Bf-110G-2 был сбит зенитной артиллерией. Таким образом, за три дня боев эскадра и ее первая группа оказались практически обезглавлены.

Возвращаясь к гибели Блехшмидта, отметим, что, вероятно, его самолет был сбит вечером в стычке с Як-9 французской эскадрильи «Нормандия». В ходе этого боя восьмерка французов атаковала большую группу «сто десятых», и точная очередь капитана Литольфа поставила точку в карьере немецкого аса. Кроме того, французские пилоты заявили об уничтожении еще двух немецких самолетов.