представлял из себя неизвестный, тихо приближалось. Вот он подошел к кровати… Ленорману показалось, что он слышит дыхание незнакомца и видит его острые, пронизывающие мрак глаза и что человек в черном различает в темноте и его, и Ледюка.

Последний глубоко вздохнул и перевернулся. Опять наступила тишина. Незнакомец тихо крался вдоль кровати, и его силуэт выделился на фоне белой простыни. Если бы Ленорман протянул руку, он смог бы дотронуться до него. Теперь он ясно слышал, как неизвестный дышит, и ему казалось также, что он различает звуки ударов его сердца.

Вдруг блеснул луч света. Человек в темном нажал пружину электрического фонаря и осветил лицо Пьера Ледюка. Сам же он оставался в тени, и Ленорман не мог видеть его лица. Но зато в отражении рассеянного света он увидел нечто, заставившее его вздрогнуть. Это было тонкое лезвие ножа, скорее стилета… И ему казалось, что это тот же стилет, который был в свертке одежды, найденном в «Палас-отеле». Ему стоило невероятного усилия воли не броситься на неизвестного. Он хотел раньше узнать, что тот собирается делать. Человек поднял руку. Ленорман рассчитал расстояние, чтобы вовремя остановить удар, но нет, это было не нападение – это была защита на случай, если Пьер Ледюк вдруг проснется, испугается и станет звать на помощь. Человек нагнулся поближе к спящему, стараясь что-то рассмотреть.

«А, шрам на правой щеке, – подумал Ленорман, – он хочет убедиться, действительно ли перед ним Пьер Ледюк».

Человек повернулся спиной к Ленорману, его платье касалось занавесей, за которыми скрывался начальник сыскной полиции.

«Одно тревожное движение с его стороны, – думал тот, – и я брошусь на него».

Но человек не двигался. Он взял стилет в ту руку, в которой держал фонарь, и стал тихо приподнимать простыню, под которой спал Ледюк. Сначала немного, потом больше, пока не показалась левая рука. Луч света осветил кисть руки: на мизинце не хватало сустава.

Пьер Ледюк зашевелился во сне. Свет моментально погас, и человек некоторое время стоял выпрямившись перед спящим.

Решится ли он?

Наступило долго-долгое молчание. Начальнику сыскной полиции показалось, что человек поднял руку. Инстинктивно Ленорман сделал жест, чтобы схватить ее, – и наткнулся на незнакомца. Раздался приглушенный крик. Незнакомец ударил стилетом наудачу, отмахиваясь, потом кинулся к окну, но Ленорман бросился на него и сдавил ему плечи. Он сразу почувствовал, что тот уступал и, слабый, неспособный к борьбе, старался выскользнуть из его рук. Ленорман напряг все свои силы, подмял его под себя и пригвоздил к полу.

– Ага, наконец-то ты попался, – радостно бормотал он. – Сейчас ты у меня заговоришь!

И он с удвоенной силой стиснул тело незнакомца, которое, казалось, уменьшалось, таяло в его руках. Он продолжал сжимать его, как вдруг почувствовал легкий укол в горло… Он понял, что человеку в черном удалось высвободить руку и направить стилет. В его уме промелькнули картины убийств в «Палас-отеле»: три жертвы, убитые стилетом, острие которого в этот миг вонзалось в его горло. Он выпустил пленного и отпрыгнул назад, но, когда он опять хотел схватить преступника, было уже слишком поздно – тот вылез в окно и спрыгнул с балкона…

– Держи, Гурель! – закричал Ленорман, зная, что его помощник стоит внизу. В ответ – ни звука. Он нагнулся через перила балкона… скрип песка в саду… хлопанье калитки… и ничего. Не думая о Пьере Ледюке, Ленорман продолжал звать:

– Гурель!.. Дудевиль!

Никакого ответа. Тишина. В его сознании снова мелькнуло воспоминание об убийстве в «Палас-отеле». Но нет, это было невозможно, убийца не мог успеть этого сделать, да ему это и не нужно – дорога была свободна.

Ленорман тоже прыгнул вниз, нажал пуговку электрического фонаря и увидел Гуреля, лежащего на земле. «Ну, если он умер, они мне дорого заплатят за это!»

Но Гурель был жив и скоро пришел в себя.

– Меня оглушили ударом кулака в грудь, простым ударом… Но какой здоровенный мужчина!

– Их было двое?

– Да, один маленький, он влез в окно, а другой, здоровый, напал на меня внизу.

– А братья Дудевиль?

– Я их не видел.

Скоро нашли Жака около калитки, окровавленного, с разбитой челюстью. Жан был неподалеку, задыхавшийся от полученного в грудь удара.

– Как они напали на вас? – спросил Ленорман.

Жак и Жан рассказали, как они столкнулись с субъектом, который нокаутировал их прежде, чем они успели подумать о защите.

– Он был один?

– Нет, когда он проходил мимо нас, с ним был товарищ, меньше его ростом.

– Каким был с виду нападавший?

– По фигуре он мне показался похожим на англичанина, жившего в бельэтаже «Палас-отеля» и потом бесследно пропавшего.

– Майор?

– Да, майор Парбери.

III

Минуту подумав, Ленорман сказал:

– Не может быть никакого сомнения. Эти двое участвовали в убийстве в «Палас-отеле».

Человек со стилетом убивал, а майор помогал ему скрывать следы преступления.

– Князь Сернин того же мнения, – пробормотал Жак Дудевиль.

– И нынешним вечером, – продолжал начальник сыскной полиции, – это были они же… и опять вдвоем.

Немного спустя он добавил:

– Тем лучше. В сто раз больше шансов схватить двоих преступников, чем одного.

Ленорман разрешил своим подчиненным идти спать, а сам отправился на поиски следов преступников. Не найдя ничего, он тоже лег спать.

На другой день Ленорман вместе с Гурелем отправились в Париж.

В два часа дня пришло приятное известие: один из лучших его агентов, Дьези, перехватил Штейнвега, выходящего из поезда, пришедшего из Марселя.

– Дьези здесь? – спросил он.

– Да, он здесь, вместе с немцем, – ответил Гурель.

– Проведите их ко мне.

В этот момент позвонили по телефону. Говорил Жан Дудевиль из Гарша:

– Мы нашли майора Парбери. Он сделался испанцем и изменил цвет лица. Мы только что его видели. Он был в школе. Знаете, в школе молодой девушки, Женевьевы Эрнемон, знакомой князя Сернина…

– Черт возьми!

В то же мгновение Ленорман бросил трубку телефона, схватил шляпу, быстро прошел в коридор и, встретив там Дьези с немцем, крикнул им:

– В шесть часов… будьте здесь!

Затем сбежал по лестнице, за ним Гурель и три агента, которых он захватил по дороге, и сел с ними в свой автомобиль.

– В Гарш… как можно скорее… десять франков на чай!

Не доезжая до парка Вильнёв, около поворота в переулок, где находилась школа, он остановил автомобиль и соскочил. Жан Дудевиль, дожидавшийся его, закричал:

– Негодяй уехал десять минут назад в ту сторону по переулку.

– Один?

– Нет, с молодой девушкой.

Ленорман схватил Дудевиля за шиворот:

– Как ты мог упустить его!..

– Мой брат бросился в погоню за ним.

– Твой брат?! Да он