сотрет его в порошок! Разве у твоего брата хватит сил?

Ленорман сам сел за руль и помчался по переулку. Скоро они нагнали другого брата Дудевиля, который закричал им:

– Они недалеко, с версту, в экипаже!

Ленорман, не останавливаясь, направил экипаж по берегу, обогнул пруд и радостно закричал. На вершине небольшого холма перед ними виднелся верх кабриолета.

К несчастью, он выбрал очень плохую дорогу, и пришлось немного проехать назад. Когда он опять вернулся на это место по другой дороге, кабриолет был еще там. И пока он лавировал, выбирая дорогу, он видел, как из экипажа выпрыгнула женщина. Вслед за нею на подножке кабриолета возник мужчина. Женщина вытянула руку, и раздались два выстрела. Но, должно быть, она плохо стреляла, потому что голова мужчины показалась с другой стороны верха кабриолета, но, увидав автомобиль, он хлестнул лошадь, и та пустилась галопом. Экипаж быстро скрылся за поворотом.

Ленорман наконец выехал на настоящую дорогу, в несколько секунд пересек холм, обогнал молодую девушку и, не останавливаясь, помчался дальше.

Теперь дорога шла среди густого леса и спускалась очень круто, так что ехать приходилось медленно, с большими предосторожностями. Но это не могло повредить успеху погони, потому что кабриолет был на расстоянии всего двадцати шагов, а лошадь очень осторожно спускалась с горы по камням, сдерживая экипаж.

Спустившись вниз, где дорога соединялась с шоссе на Буживаль, лошадь пошла мелкой рысью. Автомобиль вздрогнул от бешеного усилия, рванулся вперед, в считаные секунды сравнялся с кабриолетом и…

Ленорман громко выругался. В экипаже никого не было!

Лошадь спокойно шла с опущенными вожжами, возвращаясь в конюшню какого-нибудь местного отеля, где был нанят экипаж.

Подавив свой гнев, начальник сыскной полиции спокойно сказал:

– Майор спрыгнул несколько секунд тому назад, когда в начале спуска мы на минуту потеряли из виду экипаж.

– Стоит только обыскать лес, начальник…

– Чтобы ничего не найти! Он уже далеко, ищите его! Преступник не из таких, чтобы попасться два раза в один и тот же день.

Они догнали молодую девушку, которая возвращалась вместе с Жаком Дудевилем, вполне оправившись от пережитого волнения. Ленорман представился ей и предложил проводить к дому. Он сейчас же стал расспрашивать ее об английском майоре Парбери. Девушка очень удивилась.

– Он вовсе не англичанин и не майор. Его фамилия не Парбери.

– Как же его зовут?

– Жан Рибейра, он испанец и по поручению своего правительства изучает школьное дело во Франции.

– Пусть будет так. Его имя и национальность нас мало волнуют. Это именно тот человек, которого мы разыскиваем. Давно вы с ним познакомились?

– Недели две тому назад. Он услыхал про мою школу в Гарше и так заинтересовался моей попыткой, что предложил мне ежегодную субсидию с условием, что я позволю ему время от времени следить за успехами моих учениц. Я не имела права отказаться…

– Конечно. Но надо было посоветоваться с кем-нибудь. Вы ведь знакомы с князем Серниным? Это надежный человек…

– О, я вполне доверяю ему, но теперь он уехал за границу.

– Разве он не оставил вам своего адреса?

– Нет. К тому же… что я могла ему сказать? Этот господин до сегодняшнего дня вел себя вполне прилично… Это только сегодня… Но я не знаю…

– Я попрошу вас быть со мной откровенной. Вы можете мне вполне довериться.

– Вот как все было: Рибейра приехал около часа тому назад, сказал мне, что его послала одна дама, находящаяся проездом в Буживале, и у этой дамы есть дочь, воспитание которой она хочет мне доверить, а поэтому просит меня немедленно приехать. Все это показалось мне вполне естественным. А так как сегодня свободный день и Рибейра уже нанял экипаж для поездки в Буживаль, я и согласилась.

– Но какая же у него была цель? Она покраснела и ответила:

– Он хотел похитить меня. Через полчаса он мне признался в этом…

– Вы ничего о нем не знаете?

– Нет.

– Не знаете, где он живет? В Париже?

– Думаю, что там.

– Он у вас ничего не писал? Хотя бы несколько строк, или, может, он забыл какую-нибудь вещь, которая бы нам помогла при розыске?

– Нет, кажется, ничего. Ах да… впрочем, это едва ли имеет какое-нибудь значение…

– Пожалуйста, пожалуйста, говорите…

– Два дня тому назад он попросил позволения воспользоваться моей пишущей машинкой и с трудом – должно быть, он не умеет на ней работать – написал письмо, а я случайно увидела адрес.

– Куда же было адресовано письмо?

– В газету «Журналь».

– Должно быть, объявление, – заметил Ленорман.

– У меня есть сегодняшний номер, – сказал Гурель и подал газету Ленорману.

Тот развернул и стал искать на последней странице. Но вдруг ему бросилась в глаза фраза, написанная с обыкновенными сокращениями: «Мы просим сообщить всех, кто знает в Париже господина Штейнвега и его адрес. Ответ таким же путем».

– Штейнвег! – воскликнул Гурель. – Да ведь его привез Дьези!

«Да-да, – подумал Ленорман. – Это тот самый человек, письмо которого к Кессельбаху я перехватил. Человек, который навел миллионера на мысль разыскать Пьера Ледюка… Следовательно, они тоже стараются собрать сведения о Пьере Ледюке и его прошлом. Они тоже ищут».

Он весело потирал руки. Штейнвег был у него. Через час он будет с ним разговаривать, и тогда все наконец встанет на свои места. Дело Кессельбаха, самое трудное из всех, которые ему приходилось вести, можно будет поставить на полку.

Глава пятая

Ленорман попался в ловушку

I

В шесть часов вечера Ленорман вернулся в свой кабинет в префектуре. Он сейчас же послал за Дьези.

– Ну, что немец?

– Он здесь.

– Добился ли ты от него чего-нибудь?

– Нет. Он не говорит ни слова. Я ему сказал, что по новому распоряжению правительства иностранцы должны сделать по приезде в Париж заявление в префектуре о цели своей поездки, и провел его в кабинет к вашему секретарю.

– Сейчас я его расспрошу сам. В это время вошел лакей.

– Одна дама желает вас сейчас же видеть, господин Ленорман.

– Карточку.

– Извольте.

– Госпожа Кессельбах? Проси.

Он встал навстречу молодой женщине и предложил ей сесть. Она была так же печальна и бледна. Госпожа Кессельбах протянула Ленорману газету «Журналь», указывая на то место, где было напечатано объявление о Штейнвеге, и сказала:

– Штейнвег был другом моего покойного мужа, и я думаю, что он многое знает.

– Дьези, – сказал Ленорман, – приведи того господина, который у тебя там дожидается. Ваше посещение, сударыня, не будет бесполезным. Только я попрошу вас, когда этот человек войдет, не говорите ни слова.

Открылась дверь. Вошел