Он так и не отпустил мою руку и не дал моим размышлениям окончательно ввести меня в уныние. Резко дернув к себе, Зэлдар повалил меня обратно на кровать и одним легким усилием подтянул к своему телу, одновременно переместившись и нависнув надо мной. Я оторопела — открылись две неутешительные новости: на дальтерийце совершенно не было одежды, как и на мне, и, к тому же, шлема, отчего лицо в слабом освещении напоминало кошмарный оскал. Тихо ойкнув, я всмотрелась в неестественно изогнутые губы и темные провалы глазниц, словно пытаясь найти в них нечто человеческое, но безуспешно. А затем неожиданно хихикнула, будто продолжая пребывать в своих абсурдных нелогичных снах. Сны никак не хотели кончаться, подсовывая мне очередную порцию первоклассного кошмара. Я уже была не уверена, где заканчивается реальность и начинается мое воображение. Впрочем, моему помешательству было и другое объяснение — психика человека просто не может бесконечно долго испытывать перегрузки и в какой-то момент дает сбой…

Внезапно кошмарная фигура надо мной шумно втянула воздух, словно к чему-то готовясь и давая мне шанс убедиться — передо мной самая настоящая реальность, а мой… компаньон по событиям в этой реальности настроен весьма решительно. Он склонился надо мной так низко, опираясь на руки вокруг моей головы, что наши тела едва ощутимо соприкоснулись, а его безобразное лицо нависло над моим слишком близко, и я интуитивно вжалась затылком в мягкий матрас.

— Аюрви… Альтарея… — внезапно хрипло прошептал он мне прямо в лицо, обдавая теплым дыханием, — мой лик и правда уродлив. Но ты привыкнешь, скоро. А пока…

Я открыла рот в желании признаться, что некоторые слова были сказаны мною сгоряча, но так и застыла. Он опустился ниже, усиливая соприкосновение между нами и заставляя меня ощутить, как тело снова меня подводит. Внезапно и резко нутро затопило истомой. Едва ощутимая вибрация внутри была подобна слабой щекотке, и я рвано выдохнула, пытаясь избавиться от навязчивых ощущений. Стало очевидно, что все ненормальные события, которые со мной случились на Планете синей руды, внесли окончательный дисбаланс в мое сознание и привели к полной дезориентации. Я совершенно потеряла самоконтроль и разумные основания, начав испытывать физиологическое влечение к человеку, облаченному в маску жестокости. Лишившись всего, я пыталась уцепиться за последнее принадлежащее мне основание — мою личность…

Не смогла.

Мужчина внезапно отстранился, а я подскочила на кровати, как кролик, безнадежно вознадеявшись, что тигр отказался от своих планов на обед. Дернувшись в сторону, я моментально ощутила, как две сильные руки перехватили меня за плечи. Они крутанули меня, разворачивая, и уверенно толкнули вперед так, что я упала лицом в мягкое основание, ощутив, как тело предательски замирает в ожидании. Борясь с собой и пытаясь выказать сопротивление, я все же завозилась и подняла голову, но вмиг почувствовала, как мои длинные волосы оказались захвачены чужой рукой у основания затылка. Рука отстранилась, скользя по волосам и увлекая их за собой, заставив меня прогнуться назад.

Этого оказалось недостаточно. Придавив мои ноги своим весом, мужчина быстро перехватил мои запястья второй рукой и уверенно вздернул их вверх, заставив меня еще больше выгнуться и буквально зависнуть в воздухе. Внезапно хватка на волосах ослабла и они каскадом рассыпались по спине, щекоча и даря дуновение воздуха, а в следующую секунду я ощутила проникновение, резкое и глубокое, необратимое настолько, словно дальтериец ни на мгновение не сомневался в правильности своих действий.

Непроизвольно я вскрикнула и задергала руками, бессознательно пытаясь освободиться и нащупать так привычную опору. Однако хватка большой ладони была каменной, как и лицо человека, державшего меня. Моя верхняя часть беспомощно провисла в воздухе, удерживаемая за запястья, тогда как нижняя, придавленная к кровати… Вновь ощутила толчок, не менее сильный, чем предыдущий, и еще…

Я чувствовала все слишком хорошо. Каждое соприкосновение, малейшее движение, заканчивающееся упругим упором внутри, отзывающимся нарастающей тягой и потребностью, которую я всеми силами пыталась в себе искоренить. Сознание поплыло как щепка, утягиваемая в воронку желаний, бороться с которыми было невозможно. В последней попытке я затрепыхалась, словно пытаясь достать до поверхности, уткнуться лицом в ткань кровати, сжать ее руками, ощутив так нужную мне опору и пытаясь убежать от себя и нарастающего наваждения.

— Стой! Не надо! — мое лепетание было похоже на зов ягненка, увязшего в скользкой жиже, с разъехавшимися в стороны копытцами, который никак не мог принять вертикальное положение.

— Что случилось, аюрви? — голос сзади был ровен, но все равно мне послышалась насмешка.

— Подожди! — вмиг подхватила я, выравнивая дыхание и радуясь малейшей передышке. — Просто отпусти… Пусти руки!..

— Обязательно! — на этот раз в голосе слышался неприкрытый смех. — Как только закончу.

Следующее движение вытолкнуло из меня все оставшиеся силы для сопротивления. Бесполезно… Сознание закружилось, неумолимо бросая меня на дно растущего вожделения, простой физической реакции, возникающей на стыке тел. По крайней мере, мне хотелось думать именно так. И никак иначе…

— Нет! — в последней попытке забарахталась я.

Меня смыло огромной волной, сжимая сознание до величины маленькой песчинки, хаотично кидаемой по дну океана. Я сама словно погрузилась в хаос, потеряв всякую опору по жизни. Я и вправду совершенно не представляла, что меня ждет дальше. Потеряв все, я, вконец, лишилась своего сознания, личности, желания бороться. Будучи приподнятой за руки, я словно зависла в невесомости, в темноте, в пространстве, сохранившем одно единственное движение тел, нарастающее каскадом острое ощущение, превратившееся в центр моего мироздания, в единственный мостик, соединяющий меня с внешним миром.

Все дело в том, что я не могла, по обыкновению, зарыться лицом в мягкие подушки, сжать пальцы на складках его прочного костюма, словно балансируя и вырываясь обратно в свою реальность, полную осуждения предводителя дальтерийцев. Там я была собой, я была выше его, могла негодовать и презирать за жестокость. Лишив меня опоры, он окончательно выбил клинья из моего тонкого баланса, заставив сосредоточиться лишь на себе.

Внутренняя пульсация накрыла меня с такой силой, что я в беспамятстве закричала вслух, чувствуя, как позвоночник пронзила невидимая молния. Спазм мышц выгнул мою спину и запрокинул голову, открыв лицо навстречу звездам, мерцающим за прозрачным куполом. Нежданное удовольствие заставило мой голос без разбору повторять, словно и не мои слова это были, а исходили откуда-то глубоко изнутри, из утопающего в стыде нутра, которое я всеми силами стремилась отгородить от реальности:

— Зэлдар! Зэээлдар!..

***

Когда я затихла, а напряженные, выгибающие дугой, мышцы, ослабли, мужчина отпустил мои руки и я бессильно упала на мягкую кровать. Зарылась лицом в ткани, пытаясь убежать от позорных реакций, которые только что показало мое тело.

— Теперь ты довольна, аюрви? — прозвучавший сзади голос был тих, но мне показалось, что он разорвал пространство не хуже грома. Мигом внутри вспыхнуло негодование. Довольна? Довольна я? Можно ли остаться довольной, зная за физическим удовольствием крылось насилие над личностью? Над моим ощущением самоконтроля и возможностью принимать решения? Почему-то сейчас, впервые за все время нашего общения я испытывала стыд за себя и свое бессилие перед человеком, который видел во мне не более, чем вещь. Стыд за то, что минутой ранее мне было приятно. Что я не смогла себя сдержать…