Показалось, решила я, делая кувырок под водой. Однако не прошло и нескольких секунд, как мое чуткое внимание вновь уловило слабое колебание. Сладкую негу, такую же приятную, как и у меня. Рыба… Словно в воде где-то рядом парила маленькая рыбка, незатейливо играя с водной гладью. Я озадаченно осмотрелась, но никаких животных поблизости не нашла.

— Где же ты, рыбка?.. — растерянно спросила сама себя.

Что-то небольшое, но весьма любопытное, с завидной прытью ускользало от моего сознания. Маленькое движение, едва уловимое в обтекающей среде.

Я замерла и непроизвольно улыбнулась. Погружение — вот что нас объединяло с невидимкой. Нам вдвоем было приятно, и тепло. Возможно, я сходила с ума и начала воспринимать свои собственные же ощущения по второму кругу…

Я вздохнула и погрузилась под воду. Непроизвольно начался внутренний отсчет. Три, два, один… Память словно перебирала крупицы опыта, пытаясь найти объяснение тому, что никак не укладывалось в общую картину.

Догадка пронзила меня так резко, что я непроизвольно сжала кулаки, процарапав кожу, и в следующее мгновение выскочила из воды, обрызгав все вокруг и шумно дыша. Только не это… Это не может быть правдой! Это — невозможно!

Взгляд уперся в шарообразного робота, беспечно напевающего незатейливую мелодию. Чувствуя, как глаза заволокла белесая пелена, я медленно двинулась в его сторону, оставляя за собой водную дорожку. Капли воды срывались и падали вниз, ударяясь о каменную поверхность, отмеряя время, утекающее сквозь пальцы. Пространство неумолимо сжалось от чувства разрывающей безысходности.

Надежда двигала меня вперед, смутное ожидание, что я ошиблась, давало силы переставлять ноги.

— Эндо… — голос мой прозвучал глухо и немного угрожающе. — Эндо, скажи мне…

Робот встрепенулся и протянул мне большое каперсное полотенце, но я настойчиво убрала его руку. Больше всего хотелось схватить и тряхнуть противный шар, чтобы из него высыпались все его мелкие секреты и манипуляции.

— Эндо, ты сегодня такой заботливый, ты приготовил мне кислый напиток?.. — спросила я, собирая волю в кулак, чтобы голос звучал не слишком громко и истерично.

— Вот он, с процентным содержанием плодов эспеноры тридцать семь. Исследования показывают, что данный процент соответствует вкусовым качествам, удовлетворяющим наибольшее количество потребителей! — Эндо растянул свой рот в улыбке и мигом выставил перед собой руку с желтым содержимым, а сам слегка попятился назад.

— Эндо… — я сделала шаг на него, проигнорировав стакан. — Ты как-то изменился…

— К сожалению, травма, полученная на Планете Синей руды не прошла бесследно для моих анализаторов. Приблизительные расчеты показали необходимость трехсот двенадцати часов интенсивного обучающего восстановления…

— Кажется, твои анализаторы меня действительно не понимают. А еще они не понимают того, что скоро их станет еще меньше… — прошипела я и спросила прямо: — Ты что-то скрываешь?

Шар чуть заметно качнулся и вновь улыбнулся открыто и дружелюбно.

— Все сведения, общедоступные в Великой Империи Дальтерии, я могу ретранслировать без ограничений!

— Я не о том! — все-таки ярость прорвалась сквозь сдерживающий барьер, я вскрикнула. — Пока я болела, меня обследовали медицинские манипуляторы? Да, Эндо? Верно? Верно ведь?

Маленькими шагами мы приблизились к бирюзовой стене, украшенной непрерывным потоком воды. Робот замер посередине. Он плавно покачивался на уровне моей головы, черным стеклами заглядывая куда-то внутрь меня, словно оценивая степень моего помешательства.

— Эндо… ты все знаешь, — я кивнула собственным мыслям. — Скажи мне, что со мной? Ну же…

Несколько мгновений тишины утонули в журчании воды и волнах напряжения, разбегающихся вокруг меня.

— Семь недель, — быстро пробормотал шар. Зачем-то кашлянул, хотя роботы не кашляли в принципе, и торжественно произнес: — Почти восемь! Это же замечательно…

— Нет… — я замотала головой, пытаясь отодвинуть от себя происходящее. — Нет. Не говори так. Этого не будет, Эндо. Все можно исправить.

Битый час я сидела на полу, обхватив колени руками, не в состоянии осмыслить произошедшее. Казалось, пространство вокруг меня стягивалось куда-то внутрь, закручивая мои внутренности в тугой узел, взрываясь ощущением безысходности в животе. Я пыталась понять, как стала возможной беременность, и от осознания собственной глупости хотелось закрыться еще сильней, спрятать голову и погрузиться в спасительную темноту.

Для жителей цивилизованного Союза вопрос о незапланированной беременности стал бы нонсенсом. Дело в том, что еще в раннем детстве каждый человек становится носителем микропрограммного излучателя (МПИ), способного точечно оказывать воздействие на органы и ткани. Когда требуется срочная медицинская помощь или необходимо быстро сконцентрировать внимание — МПИ незаменимый помощник. Он обладает еще сотней-другой полезных функций, настраиваемых с помощью персонального робота, среди которых есть и автоматическая защита от беременности. Оказалось, для локального волнового разрушения активной яйцеклетки не требуется больших усилий. Вопрос с контролем репродукции был легко решен.

Поэтому… Рождение детей превратилось в целиком осознанное решение. Конечно, на раннем этапе это привело к снижению рождаемости, но независимые исследования показали уменьшение общей тревоги пар, связанной с непредвиденными обстоятельствами, и, как следствие, большую вероятность, что пара продолжит свое существование, которое рано или поздно приведет к потомству. У многих народов даже особый праздник возник — по снятию ограничений МПИ на зачатие. Это шумное и веселое мероприятие означает, что пара готова к самому осознанному и важному этапу в своей жизни — родительству.

Мой МПИ имел связь с моей личной роботизированной панелью, которая, конечно же, осталась далеко, на нашем исследовательском корабле. Функционирование излучателя нарушилось, он перестал получать сигналы о необходимых импульсах. Я же, будучи ошарашена похищением, совершенно об этом не думала. Мы были с Овчанкиным давно вместе, но вопрос о детях не стоял никогда. Для меня он ассоциировался исключительно с традиционным праздником отключения функции МПИ после оформления брака. Все к тому и шло, ведь Овчанкин сделал мне предложение…

Эта мысль отозвалась острой болью внутри. Сейчас, в моем животе мог бы быть его ребенок.

Вот так я и провалилась в черную дыру собственной глупости. Я могла бы подумать об этом раньше, но общественные стереотипы совершенно вытеснили здравый смысл. И что я могла сделать теперь? Продолжительное время я болтала головой, как болванчик.

— Нет… — губы твердили в который раз. — Все это — большая ошибка. Этого не должно было случиться.

— Ошибка — это отклонение от правильных действий, случившееся по незнанию, неосторожности или забывчивости… — вмиг подсказал робот, мой практически единственный партнер по общению за все это время.