лице, порванная одежда, начинающие багроветь синяки на руках и коленях, но угрожающих жизни травм не было. Девушка рыдала в объятиях Чайтона, прижимающего к себе ставшего смыслом жизни рыжика. Индеец чувствовал сильную боль в отбитых мышцах рук и ног, кружилась голова, но чёрные глаза излучали счастье. Он сумел выполнить обещания и защитил. Спас девушку, от запаха, слова, улыбки и просто при взгляде которой горело сердце.

Рядом с разбитым вдребезги «БМВ» и, отброшенным на обочину, но оставшимся на колёсах минивэном, мордой в грязный асфальт, лежало трое мужчин. Двое нуждались в срочной госпитализации. У индейца было немного времени добавить к травмам после аварии несколько ударов ногами. Он мог не справиться с рвущим на части гневом, если бы не крики с просьбой не убивать и мольбы Лилит. Сегодня девушка стала ангелом-хранителем для собственных похитителей.

– Папочка…– Со слезами перешла она из одних ласковых рук в другие.– Мне было так страшно…

– Прости меня. Я сделаю всё, чтобы подобное больше не повторилось, – Мэтт сдерживал слёзы, искренне желая, чтобы так и было.

Гулкие, учащённые удары сердца дочери отдавались эхом в собственном, тревожа и успокаивая одновременно, настраивая на ритм, не позволяющий прямо сейчас сойти с ума. Он с упоением вдыхал аромат пыльных волос тёмно-медного цвета, не обращая внимания на крики людей, визг тормозов, шум отъезжающих машин. Что может пахнуть лучше твоего ребёнка?

Щемящая нежность заполнила душу. Ради этого чувства стоило рисковать. За это можно и жизнь отдать.

– Они говорили что-то про маму. Её тоже похитили?

Лилибет подняла голову, заглядывая в глаза отца, разрушая иллюзию возникшего на момент покоя. В секунду заставив собрать остаток сил, нервов и воли в кулак ради спасения Кэт, подарившей ему живое счастье в метр семьдесят ростом.

– Всё хорошо,– поспешил он успокоить ребёнка. – Я над этим работаю.

– Почему? За что?

Агент потупил взгляд, подбирая слова, чтобы ответить на то, чем мучил себя в последние полчаса.

– Деньги! – Он не желал вдаваться в подробности, опасаясь лишних глаз и ушей, но не тут-то было.

– Эти профаны не потрудились узнать о твоем финансовом состоянии? – подключился к допросу Ридж. – Откуда они у тебя после выплат за дом, даже чтобы отбить такие непродуманные похищения?

– Не мои.

– А чьи?

Удивление в двух парах глаз требовало разъяснения.

– Жениха Райт, – буркнул Мэтт, понимая, что вызовет взрыв возмущения у Лилибет. Так и случилось.

– Да когда же это закончится?! – в сердцах стукнула она кулаком по груди отца, но он даже не поморщился. Совсем короткий вопрос вмещал в себя многое. Вуд не знал, что ответить и, как обычно, взял вину на себя.

– Наверное, пока жив, буду рассчитываться за грехи молодости, и вы вместе со мной попадать под раздачу.

Лилибет растерянно смотрела в осунувшееся, угнетённое чувством вины лицо отца, пытаясь понять, что тот решил и чем могут обернуться эти два похищения.

– Папа, ты что удумал?– громко потребовала она объясниться, отмахиваясь от настаивающего на госпитализации парамедика.– Не смей отказаться от нас с мамой во имя нашего блага! Спаси её, а потом вместе решим, как дальше жить.

Она перешла на причитания сквозь слёзы:

– Рядом с тобой мама была бы в безопасности. В Вашингтоне есть ты, есть Чайтон, а в Монреале она совсем одна!

Лилибет понимала, что делает больно, но как иначе достучаться до родителей? На скулах агента ходили желваки. Он поцеловал девочку в лоб. Узнав, что у той ничего не болит, и решив везти дочь в клинику Харриса, подписал отказ от госпитализации.

– Хорошо, потом поговорим, – пообещал он, то и дело бросая взгляд на дисплей телефона в ожидании звонка от Махмуда. Вуд попросил дочь вызвать такси, собираясь из клиники уехать в аэропорт.

Мэттью обнял перемазанного грязью и кровью Чайтона и искренне поблагодарил за спасение дочери:

– Спасибо! Рад, что Лилибет в тебе не ошиблась.– Он сделал паузу, продавливая подступивший к горлу ком, перед тем как добавить, четырьмя словами принимая стажёра в семью: – Да и я тоже.

– Я обещал всегда защищать её.– Ридж приобнял спасённую за плечи, продолжая говорить об известных только им с Вудом договорённостях: – И всё остальное тоже выполню.

Они решили, что после подписания протоколов в полиции Ридж заберёт Лилибет к себе. Оба были уверены, что преступники не знали о работающем в ФБР друге девушки, иначе не стали бы рисковать, заметив его машину рядом с домом.

Агент успокаивал дочь, обещая не предпринимать необдуманных действий, когда позвонила Райт, о которой он в кутерьме совсем позабыл.

– Мэттью, что-то случилось. Мы потеряли Паркер, – сбивчиво говорила она.– Нет ни её, ни яхты в порту.

Вуд попросил водителя припарковаться и вышел из машины, слушая взволнованную бывшую.

– Как потеряли?– не мог ничего понять агент.– Её похитили, тот самый Махмуд звонил минут двадцать назад. Но причём тут ты и яхта?

– Эйдан зафрахтовал её на два дня, хотели попутешествовать между островами залива, заказал лимузин, чтобы доставить Паркер, – тараторила она.– Ждали с утра почти до обеда, решили отъехать по делам, а тут звонок из агентства, мол, пассажир прибыл на место. Рванули в порт, а нет ни яхты, ни Кэтлин.

Вуд стукнул кулаком по ноге.

– Поздравляю, вы своими руками отдали её преступникам в лапы! – отвечал он, покачивая головой. Теперь становилось понятно, почему телефон брюнетки двигался по реке.

– Ка…каких преступников?– заикаясь, проговорила Лесси.

– Тех же, что полчаса назад пытались похитить мою дочь.

– Зачем?– Голос блондинки дрожал.– Я ничего не понимаю. Что происходит? Он назвал размер выкупа?

– То, что Махмуд очень обиделся, пролетев мимо кормушки, и решил сделать Мура немного беднее, а может, и много, не знаю. – Он сделал секундную паузу. – Выкуп–ты!

– Я?.. – растерянно пробормотала блондинка.

– Да! Что можно взять за Кэтлин с меня? А вот приведи я ему тебя – и Эйдан хорошо раскошелится. Сволочь хорошо сэкономил на похищениях. Тут дилетанты за копейки старались, там для него ты всё приготовила.

– Я же хотела…

– Уже неважно, что ты хотела,– прервал бесполезные извинения Вуд. – Плодами воспользовался Махмуд, и с этим надо немедленно что-то делать!

Агент услышал, как Мур громко интересуется, почему побледнела невеста, и уже через секунду именно он говорил в трубку.

– Мэттью,