* * *

На второй этаж – он поднялся на лифте, не утруждая ноги. Свернул влево, там виднелась скромная дверь без таблички. За дверью – обнаружился чистый, выдраенный до блеска туалет, кабинки были огорожены со всех сторон и запирались. У ряда зеркал – безликий человек в штатском мыл руки под краном, увидев князя, он равнодушно посмотрел на него и взял бумажное полотенце.

Не здороваясь, князь прошел мимо. Крайняя кабинка. Внутри, конечно же, был запор – дешевенькая, штампованная щеколда…

Князь откашлялся, чтобы замаскировать звук доставаемых из кармана ключей…

Из нагрудного кармана – он достал ручку. Самую обыкновенную на вид ручку североамериканской фирмы Паркер. Ручка была полуавтоматической, пятьдесят первой модели, со стальным корпусом, патентованного образца. Фирма Паркер – представила ее в сорок первом году, ее особенностью была система, позволяющая поддерживать давление чернил и надежно писать даже в самолете при внезапных и резких перепадах давления. В связи с этим – к пятидесятому году трудно было найти авиатора, у которого не было этой ручки. Первоначально представленная как дешевая, теперь она выпускалась даже в корпусе из белого золота.

Развернув корпус ручки, князь удалил из нее перьевой агрегат и картридж с чернилами. Из корпуса ручки он достал не предусмотренную конструкцией пружину, а из брелка ключей – боевой патрон калибра 22lr. Обычный патрон, но пуля была надрезана с четырех сторон для обеспечения максимальной убойности. Один из самых распространенных в мире патронов, все более и более популярный в спорте вместо 22 короткий и комнатных патронов Флобера. Недооценивать его было нельзя – обычно свинцовая пуля давала чудовищные повреждения с близкого расстояния. А в этом патроне – пуля была немного доработана по рецепту компании Вестли-Ричардс, выпускающей малокалиберные патроны для «грачиных ружей»[85]

Вставив пулю в замаскированный под ручку пистолет, князь снова собрал оружие, повернул колпачок несколько раз до щелка. Теперь пистолет был взведен и с ним надо было обращаться поосторожнее.

Князь положил взведенный пистолет в карман рубашки, но не закрепил. Пусть будет…

Выйдя, он подошел к крану, плеснул на руки. Не дрожат?

И правильно.

* * *

В присутствии у Богачева никого не было. Князь взглянул на часы – без минуты. Твердо, стараясь, чтобы шаги были слышны, подошел к двери и постучал. Из-за двери – послышалось нечто похожее на «войдите!».

И войдем…

Дверь была двойной. Когда князь попал в кабинет – Богачев уже убирал последние бумаги со стола…

– Владимир Александрович, голубчик…

Шаховской подумал, что дело дойдет и до объятий – но до них, слава Богу, не дошло. Богачев подошел ближе, протянул руку, затем, чуть смутившись и вспомнив – другую.

– Мы уж вас потеряли…

– А я как видите, жив… – сказал князь. Голос был каким-то каркающим… или шумело в ушах.

– Да-с… фортуна не иначе. Как моряки говорят – над человеком Полярная звезда горит. Эти дикари…

– Оставьте. Я знал, на что шел.

– Да, да. Конечно.

Я знаю свое место и несу жребий.

– А мы таки их… – Богачев ударил кулаком по ладони другой руки – сделали! Вот так…

Шаховскому стоило больших трудов сдержаться.

– Какой ценой.

– Да, сударь, да. Цена, конечно велика. Кстати, да что же я…

Они сели, и Богачев тут же вскочил.

– Минуточку. Совсем забыл, у меня же кое-что есть. Одну минуту… не вставайте.

Богачев вышел в комнату для отдыха, князь прикоснулся к взведенному пистолету в нагрудном кармане. В голове шумело, как будто он находился в пилотской кабине стремительно взлетающего бомбардировщика. Интересно… как же так? Неужели он и в самом деле рад? А хотя… чего ему, право. Да, он торговал с британцами, предлагая им тот товар, который у него был – информацию. Но кто сказал, он тем самым – он встал на сторону англичан? Таким как он – плевать на стороны. Их сторона всегда одна – деньги.

Как же все мерзко…

Богачев вышел обратно, с торжественным лицом.

– Майор Шаховской!

Шаховской неуклюже поднялся.

– За проявленное мужество при выполнении правительственного задания особой важности, суть которого не может быть поименована в приказе или иным образом разглашена, за пролитую кровь во имя России, Его Величество благодарит вас и награждает офицерским Георгиевским орденом четвертой степени.

Князь принял орден.

– Служу России и престолу – сказал он.

А в голове промелькнуло совершенно неподобающее – «и молчу».

Все забыть. Ничего не было.

Богачев смущенно улыбнулся и положил открытую коробочку с орденом на стол перед собой.

– Указ о награждении содержит приписку – без права ношения до дня отставки. Но это ничего. Это тоже традиция.

– Я … понимаю.

– Кроме того, производством вам присваивается звание подполковника ВВС. Распоряжение лежит в канцелярии военного министра, подпишут со дня на день. Сами понимаете – на оперативной работе вы уже быть не сможете. Однако мы предложим вам несколько постов в этом здании. Работа эта – не менее важна, чем там, думаю, вы это понимаете.

– Да… понимаю.

Князь через силу улыбнулся.

– У меня для вас тоже есть подарок.

– Вот как?

– Да. Оттуда.

Богачев явно заинтересовался.

– И какой же, позвольте спросить.

– Сейчас…

Князь полез за ручкой. Богачев заинтересованно наблюдал за этим.

– Право же, голубчик, не…

Богачев внезапно понял, что на конце ручки – не письменный прибор – а дуло.

– Что?

– Что видишь. Бумага и ручка есть?

– Что? Да как вы смеете?!

– Смею, смею.

Богачев вскочил, Шаховской сильным толчком отправил его в кресло.

– Бумага и ручка есть? – он огляделся, на письменном столе было, он подтолкнул прибор, аккуратную стопку листов – пиши.

– Да вы… с ума сошли, право.

– Я, Богачев Петр Иванович, генерал от авиации, начальник … должность напишете сами правильно.