Римской империи Умберто, умершего в прошлом году во время эпидемии геморрагической лихорадки в Центральной Африке. Инвесторами в это строительство выступают правительства и частные вкладчики заинтересованных стран, Банк Ватикана, Банк Ромеи и ряд международных швейцарских банков.

* * *

КОРОЛЕВСТВО ШОТЛАНДИЯ. ЭДИНБУРГ. ЭДИНБУРГСКИЙ ЗАМОК. 4 июля 1937 года.

— Горит и кружится планета!

Звучал их марш. Луженные глотки горланили, печатая шаг. Со всем чувством.

Космодесант четким шагом маршировал мимо нас. Мы приветствовали проходящие войска простым, но столь значимым для любого военного приветствием. Лиза точно так же держала ладонь у берета на своей голове. Шотландская военная форма ей очень шла. Пусть не так шла, как русская, но, возможно, это уже вкусовщина и я придираюсь по-стариковски.

Конечно, я был в русской форме. В форме генерала от кавалерии.

Смешно. Где сейчас та кавалерия? Нет, названия полков остались, часто дополненные словами «танковая», «десантно-штурмовая», «мотострелковая» и так далее. Но Традиция — основа Империи и монархии. Хотя, конечно, кавалерия у нас присутствует только на парадах. И то, не в Шотландии.

— И нам нужна одна победа!

Одна на всех, мы за ценой не постоим!

Замечаю, как Лиза как-то судорожно сглотнула. Переживает девочка. Риден в сознание так и не приходит. Врачи ободряют, но как-то не очень убедительно. Бог его знает что там и как. Ударная волна наделала дел. Близкий взрыв — это не шутки. На этом фоне пара осколков, которые уже выковыряли из бренного тела едва не убиенного, сущая ерунда. Организм молодой, закаленный. А вот то, что он где-то там в своей нирване и пока не желает оттуда выныривать, вот это нехорошо.

Он там. А она здесь. Тяжела ты, доля монарха. Улыбаемся и машем, как говорится.

Но, если Риден не вынырнет из своей нирваны, то я его порву, как Тузик грелку. И за себя, и за вот эту девочку, которая сейчас стоит рядом со мной.

По-доброму порву. По-отечески.

* * *

ТЕКСТ ВАЛЕРИИ БАБКИНОЙ

КОРОЛЕВСТВО ШОТЛАНДИЯ. ЭДИНБУРГ. КОРОЛЕВСКИЙ ЗАМОК. 19 июня 1937 года.

Наша встреча с отцом проходила по стандартному протоколу.

Вспышки фотокамер.

Съемки для новостей и хроник.

Вопросы журналистов. Стандартные фразы и заверения.

Так интересно, что всю встречу аж зевнуть хотелось. А может быть дело не в скуке, а в том что я не сплю толком… А с какого собственно дня? Примерно с помолвки.

Наверное, поэтому едва вся формальная часть закончилась, я почти выпалила:

— Пап, а может я тебе свою квартирку покажу? — тихо предложила я. — Фиг с ним с этим официозом…

Отец согласно кивнул и следом за мной направился в мои апартаменты.

— Ну, хвастайся своей жилплощадью, — усмехнулся он. — Первая квартира не от папы с мамой, как никак.

— Маленькая, но уютная, — с умным видом кивнула, протягивая отцу тапочки.

— И своя.

— Это точно.

Ну, метров восемьдесят у меня квартирка. На самом деле не очень большая, но для одной девушки и кошки как-то оказалось слишком много. Я привыкла жить в общежитии Звездного или с семьей. Что дома всегда кто-то ходит, шуршит, разговаривает, слушает музыку или смотрит телевизор.

А тут тишина…

Гнетущая тишина и пустота…

И ничто не мешает мне погрузиться с головой в самые мрачные мысли.

Хорошо, что папа приехал. Я хоть на несколько минут очнулась от этого морока. Пока он переобувался, умывался с дороги и прочее, я быстренько осматривала свою квартирку в сине-зеленых тонах. Надеюсь, он не заметит какой же беспорядок был здесь еще сегодня утром.

Так… Шторы Шоколадка еще не пыталась сорвать сегодня. Носки под диваном в гостиной исчезли… Блин, пижама валяется на самом видном месте… Ладно, быстро зашвырнем ее куда-нибудь подальше, авось папа и не заметит.

— А у тебя неплохо, — по достоинству оценил папа обстановку за моей спиной.

— Спасибо, — натянуто улыбнулась, решительно закрывая бардак собой. — Кстати, а может быть тебя покормить с дороги?

Отец лишь хмыкнул:

— Ты знаешь, а я бы и не отказался… Найдётся ли у тебя котлета? Только давай обойдемся пока без официального обеда. Я просто хочу есть и просто поговорить.

Я довольно кивнула и чмокнула отца в щеку:

— Специально для тебя я приготовила борщ по твоему рецепту, пюрешку, котлетки и мой фирменный шоколадный тортик… — заговорщицким тоном произнесла я.

Зная о моей любви к шоколаду, папа не удержался от ехидной фразочки:

— Уже запланировала референдум, чтобы переименовать свою страну в Шоколандию?

— Пап! — обиженно воскликнула я, уводя его на кухню.

Но как бы то ни было, приятно что здесь кроме меня есть кто-то еще. Хоть на один день.

Царственный родитель, как и в России хвалил мою стряпню, также помыл тарелки после основных блюд, а потом за чашкой чая с тортом долго рассматривал то обстановку просторной кухни-гостиной, то меня, то громко хрумкающую вкусняшками Шоколадку.

— Хорошая у тебя квартирка, уютная, — слегка закивал отец. — А вот ты выглядишь не очень хорошо. Явно не спишь толком.

Я лишь слегка шевельнула бровью.

Да, не сплю. Могу назвать два десятка причин почему и только две из них будут моими личными. Но папа явно хотел поговорить об одной из самых болезненных.

— Что говорят врачи на счет Ридиена?

— Пап, ты же сам все знаешь…

— Знаю, а вот что ты думаешь об этом — нет.

А о чем можно думать, когда Ридиен написал два прощальных письма на тот случай, если он погибнет в Ирландии? Одно своей матери, а второе мне. А теперь… Мы по очереди приходим к нему и молимся в церкви о том, чтобы он пришел в себя.

Не говоря уже о том, что мне передали его личный ежедневник, где было у него было много планов на мой счет. И просто ужасает мысль, что Рид как и все люди думал, что вся жизнь впереди, что он все успеет, а по факту…

Сжав десертную вилку в руках, пытаюсь говорить максимально спокойно.

— Любыми средствами, но я вытащу своего мужа с того света, — неожиданно жестко сказала я. — А потом заставлю переписать все его письма и сделать все, что мы запланировали.

Да, перед сном я ставила в его блокноте галочки и дополняла своими ценными указаниями.

— У вас все настолько серьезно?

— Угу…

Некоторое время отец молчал, явно не зная что мне сказать, а после решил перейти просто к следующему пункту повестки семейного чаепития.

— Кланы, — опередила я его. — И они меня не воспринимают всерьез. Как и многие важные промышленники и прочие.

Отец, жуя очередной кусочек шоколадного торта, согласно кивнул:

— Да. И что будешь с этим делать?

Это еще одна причина из-за которой я не сплю. Что можно сделать в четырнадцать, чтобы взрослые дядьки и тетьки начали воспринимать меня как Королеву?

С народом было проще, нужно было лишь решиться рискнуть жизнью и не опозориться тем, как страшно мне было на самом деле. Ну, и быть готовой к последствиям в случае неудачи и к кошмарам из-за того, что не так-то легко смириться с тем, что я отправляю своих людей на смерть.

Но народ я хоть как-то впечатлила, а вот знать этим фокусом не пронять.

— Пока я без тебя не справлюсь, — как очевидное признала я.

— Естественно.

— И мне нужно научиться у тебя вести с ними правильные беседы.

— Убей их. Шутка. Почти.

Криво улыбаюсь. Если бы это решало проблемы, думаю, я бы смогла отдать приказ.

— Слишком много церемоний, — продолжил папа. — Ты их боишься. Зря. Опасаться нужно. Но не бояться. Они — тараканы. Помни об этом. Если ты их боишься, то они правят балом. Конечно, их силу нужно уважать. Учитывать. Но не боятся.

— А как быть с тем, что они могут меня прихлопнуть, когда у меня появятся дети? С малышней на троне им будет удобнее, чем со мной…

— Учитывай это. Это бремя правителя. Убить могут и тебя, и меня, и маму, и Сашку. Впрочем, в любой подворотне обычного горожанина могут тоже тупо зарезать. Так что…

— Мне бы человека какого-нибудь, который будет служить на благо государства и докладывать все, что эти сволочи мутят втихаря. Можно ли доверить такое дело молодому парню из Звездного или наоборот лучше поискать кого-то более опытного?

Папа не спеша набивал трубку.

— Не знаю… Я читал его личное дело. Но я — не ты. Тут, конечно, нужен чужак, удалённый от всех кланов и элит. Так что может быть. Тут тебе решать. Я могу кого-то прислать из России, но человек должен быть обязан лично тебе, а не мне. Помощников и советников