Выйдя из университета, Тони решился. Первый раз за два с половиной года надумался поговорить с бывшим другом. По правде говоря, он предпочел бы сделать «мертвую петлю» на сноуборде, чем это, но да ладно.

Он добрался до парковки, сел в машину и закурил электронную сигарету, но вкус показался отвратительным. Рядом с Джун он не курил, ей не нравилось. В итоге начал отвыкать.

Крис сменил номер, и Тони из принципа не взял новый у его родителей. Решил, мол, если Паркер захочет, то сам позвонит. Не позвонил. Вернулся в город и сходу начал обхаживать чужую девушку. О своей бы лучше заботился.

Тони выпустил пар с тяжелым вздохом и набрал Сиенне, девчонке, по которой полшколы сохло в те далекие прекрасные времена, когда Тони сходил с ума по Джун.

– Сиенна, привет.

– Привет! А я как раз о тебе вспоминала! – эмоционально поздоровалась бывшая одноклассница.

– С чего бы?

– Не знаю, как и сказать. Весь день сомневалась, но… понимаешь, с Крисом что-то происходит. Он вчера встретился с Джун, и его будто подменили. Вернулся замкнутый, агрессивный. Боюсь, она опять за старое.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Тони севшим голосом.

– Не знаю, но женская интуиция в таких вопросах всегда срабатывает.

– Не выдумывай, между ними ничего нет.

– Неужели? Джун всегда была в него влюблена и не скрывала. Она умела состроить из себя невинную овечку, при этом прихватывая лучшие трофеи. Она в итоге даже тебя получила, Тони! Ты, может, и нормально относишься к тому, что тебя полощут в таблоидах, но мы с Крисом как раз собрались дать объявление о помолвке. Не хватало, чтобы на это наложились сплетни о том, что он проводит время с другой. У нас с ним и так отношения непростые, мне сложности ни к чему.

Супер. Непростые отношения – это что значит? Сиенна и Крис еще могут разбежаться? Интересно, с чьей подачи. И к кому побежит Крис?

Или уже побежал…

– Сиенна, ваши личные проблемы не имеют никакого отношения к Джун. Она просто, как обычно, оказалась не в том месте и не в то время… Кстати, а где сейчас Крис?

– Собирался к матери в фонд. Но последний час он на звонки не отвечает, поэтому не знаю наверняка.

Руки похолодели, пробило на дрожь. Ледяной острой ревностью распороло от горла до солнечного сплетения, выпуская демонов. Они медленно выкручивали душу, топтались по ней, чтобы сорвался и повел себя неадекватно, как неуверенный в себе школьник – как в проклятый вечер Летнего бала.

– Не волнуйся, я его найду и спрошу, в чем дело, – ответил Тони.

Пальцы плохо гнулись, когда отложил сигарету и завел двигатель.

Город за лобовым стеклом казался серым, смазанным, а перед глазами летопись жизни проносилась. Все те паршивые моменты, когда Джун врала. Но то ведь было раньше. Она бы никогда теперь… она не стала бы.

Но реальность раскололась на до и после, окуная с головой в прошлое, где Джун была импульсивной и творила дикие вещи.

Она разбила его кубок.

Она бегала за Крисом и устраивала пакости.

Она записала гребаное видео в библиотеке и отдала Фрэнку.

Да, Джун повзрослела… но тогда на черта ей сдался Крис?

Тони поднялся по широким бетонным ступеням отреставрированного эдвардианского здания, в левом блоке которого находился фонд Паркеров. Позвонил Джун, но она не ответила, и от этого молчания нутро заледенело, как в морозильной камере.

Успокойся, Тони, она не слышит, занята. Она же в оргкомитете.

Он похлопал по бедру, надеясь обнаружить карман пальто, но пальто осталось в машине. Пришел в джинсах и свитере, с айфоном в руке вместо здравого смысла.

Большой концертный зал готовили к приему.

Мелькают лица, ее нигде нет.

– Добрый день, я ищу Джун Эвери, – онемевшими губами произнес Тони – и узнал девушку, которую невзлюбил с первого взгляда. Шейла, кажется.

– Привет, она где-то здесь. Исчезла полчаса назад, а мне разбирайся с завалом.

Тони кивнул со странным спокойствием.

– Ясно. Спасибо.

– Кстати! – остановила его Шейла. – Ты ведь ее… парень?

– Да.

– Странные у вас семейные отношения, во время знакомства ты представился братом.

Назойливость Шейлы растопила лёд внутри, и Тони начал медленно закипать.

– И?

– Ничего… Я вообще не об этом хотела сказать.

– А о чем же?

– О том, что была не права. Я и подумать не могла, что ее могут исключить из университета из-за слухов.

Тони растерянно усмехнулся.

– В смысле, исключить?

Шейла крепче прижала к груди черную папку.

– Я говорю о служебном расследовании по поводу ее отношений с профессором Делауэром. Она, конечно, сама виновата, что флиртовала с ним…

– Джун знает об этом? – нахмурился Тони.

– Конечно, она мне и рассказала. А ты разве не в курсе?

Тони даже отвечать не стал. Развернулся и направился прочь из зала, чтобы разнести здание на камни и найти, где прячется Джун.

Он миновал арочный проем и врезался в Криса.

Надо бы сказать: привет, давно не виделись. Но Тони не мог заговорить, его душила ярость. Он зачесал волосы пальцами, ощущая, как прошивает искрами от малейшего движения, и процедил:

– Какого хрена, Крис? Что тебе от нее нужно?

Паркер в первое мгновение растерялся, притворился, что не понимает, а потом в темных глазах отразилась злоба.

– Тебе не надоело решать, что мне нужно, а что нет?

– Не надоело. Оставь Джун в покое.

– А если я не хочу? Если она не хочет, чтобы я оставил ее в покое? Что ты сделаешь?

– Я знаю, что между вами ничего нет, – повторил он мантру, и Крис уперся ладонью в стену, раздраженно вздыхая.

– Может, нет. Может, есть… Жаль, что ты разучился понимать меня, Тони. – Паркер обошел его, задевая плечом, и в висок будто штопор вкрутили, мучая вопросом: где она была эти полчаса? куда исчезла?

– Ты ведь женишься, – бросил Тони вдогонку бывшему другу.

– А причем тут жена. На роль любовницы Джун подходит гораздо лучше. – Он растянул губы в отвратительно-ублюдочной ухмылке и добавил: – Я проверил.

Первый удар пришелся Крису в челюсть, второй – под дых. Все стало как в тумане, пробки в сознании выбило. Адреналин от недосыпа и агрессии бурлил в крови, требуя избавления, и Тони отпустил себя, как бешеного пса с цепи.

Они ввалились в приемный зал под визги людей, и он не разбирал: налетает на что-то ценное или можно ломать. Он ждал, что Крис врежет ему и физическая боль перекроет душевную, но стало только хуже, потому что соперник отбивался, но не бил. Тони не мог понять почему.