– Ты, отправишься с девушками, на тот случай, если им вдруг понадобится помощь.

Митя кивнул.

– Девушки полетят на птице, мы поедем на этих тварях, – продолжал распоряжаться Осирис.

– Я видел во дворце носилки, мне кажется, девушкам будет удобнее ехать в носилках, нежели на спине Бену.

– Как захотите, – отмахнулся Осирис.

Когда все было готово, девушек в компании Мити усадили в носилки, где они удобно устроились на мягких подушках. Напоследок, перед тем, как птица оторвется от земли, Хаму откинула занавеску и окликнула брата.

Халим подошел.

– Береги себя, – с нежностью попросила Хаму.

Халим прикоснулся к ее щеке и ответил:

– Ты тоже. – Он бросил строгий взгляд на Митю и приказал: – Следи за моей сестрой, отвечаешь за нее головой.

– Да понял я, – буркнул Митя.

Он был явно недоволен тем, что его отправляют с женщинами, ведь только сейчас он почувствовал в себе внезапно проснувшуюся отвагу и готов был сражаться с остальными на равных, чтобы доказать Хаму, что он не слюнтяй и добиться ее расположения.

Но приняв доводы Осириса, он решил, что следить за слабой половиной – это так же ответственно, как и спасать мир.

Халим заглянул в носилки и поймал Сашин блуждающий, полный безразличия взгляд.

– Ты в порядке? – поинтересовался он.

Девушка кивнула в ответ и отвернулась.

– Халим! – крикнул Осирис. – Пора.

– Удачи, – бросил на прощание Халим и направился к мужчинам, которые уже оседлали шакалов.

Передвигаться решили на шакалах, из-за их выносливости и неуязвимости. Они были отличными гончими и могли за считанные часы доставить всех в нужное место.

Халим схватился за жесткую шерсть на загривке животного и ловко запрыгнул ему на спину. Его шакал был самым мощным из всей стаи. Оседлав монстра, он махнул девушкам на прощание рукой.

– Позер, – буркнул себе под нос Митя и опустил шторку.

– Нам тоже пора, – с грустью сказала Хаму.

И в тот же миг Бену, словно уловив ее слова, взмахнул крыльями и стремительно взлетел в небеса, скрываясь за облаками.

Пока птица поднималась, носилки слегка покачивало, и только когда Бену достиг нужной высоты и развернулся в нужном направлении, все успокоилось. Теперь все могли расслабиться, чувствуя себя в полной безопасности. Все, кроме Саши. Она сидела напротив Хаму и пристально сверлила ее взглядом.

Митя сидел рядом с принцессой. Он заметил странный взгляд сестры и нахмурился. Ранее он не замечал за Сашей такого поведения. Может, эта страна так повлияла на нее? Непроизвольно опустив взгляд ниже, Митя наклонился вперед и с серьезным выражением на лице спросил:

– Где ты потеряла свой медальон?

Саша машинально дотронулась до груди и пожала плечами.

– Наверно, он выпал в саду.

Митя поднял взгляд на Сашу.

– Моя сестра никогда не носила медальон на шее. Кто ты такая?

Саша изогнула одну бровь и улыбнулась дикой, чужой улыбкой. Она подалась вперед, облокотившись, и, касаясь своим теплым дыханием Митиного лица, едва слышно выдохнула:

– Догадайся.

И не давая шансов другим опомниться, Саша быстро обернулась к Хатшепсут и выдохнула ей в лицо каким-то странным синим дымом. Царица обмякла и лишилась чувств. Митя попытался наброситься на девушку, но Саша опередила его и, выбросив вперед руку, схватила его за горло, проделав то же самое, что и с царицей, а когда молодой человек обмяк, она отбросила его в угол.

– Ну здравствуй, принцесса, – оскалилась Саша. – Какая долгожданная встреча. Я все ломала голову, где он мог ее прятать, а оказывается, все было так очевидно. Ты все это время была у меня прямо под носом. Надо было только руку протянуть.

Хаму попыталась дернуться в сторону, чтобы выпрыгнуть из носилок, но Саша быстро схватила ее за волосы и вернула обратно.

– Куда это ты собралась? Глупенькая, ты не сможешь убиться, пока твое тело не лишится юности и здоровья.

– Кто ты? – спросила Хаму.

Саша вздрогнула, откинула голову назад, и Хаму увидела истинное лицо девушки. Перед ней сидела богиня.

– Нефтида, – догадалась Хаму.

– Какая догадливая девочка, – улыбнулась женщина. – Мы немного изменим маршрут, ты ведь не возражаешь?

Хаму презрительно фыркнула.

– Ты не переживай, скоро я дам тебе возможность проститься со своей жизнью. Сто пятьдесят лет я провела в твоем проклятом городе в облике этой жалкой Нитокрис. Сколько сил я положила на поиски всех частей этой загадки, а ведь все оказалось так просто – мне достаточно было лишь протянуть руку и сорвать с тебя этот проклятый амулет.

– Мой брат найдет тебя, и тогда тебе не поздоровится, – бросила в лицо Нефтиде принцесса.

– Ты пугаешь меня? Я тысячи лет смотрела за тем, как меняется наш мир. Миллионы слёз пролила по любимому, выискивая возможности вернуть его обратно, а ты сейчас пугаешь меня каким-то глупым мальчишкой.

– Мой брат не просто глупый мальчишка, он настоящий воин, достойный сын своего народа, и поверь мне, ты еще вспомнишь мои слова.

– Может быть, – безразлично бросила Нефтида. – Только сейчас он движется в обратную сторону. А мы с тобой движемся к цели.

– Зачем ты это делаешь? – искренне спросила Хаму.

– Зачем? Ты спрашиваешь меня, зачем? Вы, люди, совсем забыли свое место. Боги дали вам власть и земли, дарили свое благословение, а чем вы ответили? Отвернулись от всего, что прежде было свято! Вы не достойны жить! И скоро мы все исправим. Ра слабохарактерный, он не сможет уничтожить свои творения. А Сет сможет! Он вернет богам былое величие, а весь род человеческий отправится в изгнание на поля Забвения. Там ваше место! Рабы должны оставаться рабами.

Хаму снова фыркнула, выказывая таким образом свое презрение к Нефтиде, и откинулась назад, на подушки. Митя лежал рядом без движения. Хаму осторожно взяла его за руку, надеясь, что он все же жив, и закрыла глаза, жалея, что не сказала ему о своих настоящих чувствах.

Медленно приходя в сознание, Саша зажмурилась, почувствовав, как яркий свет, источник которого был ей неизвестен, больно вонзается в глаза, отдаваясь неприятной резью. Вокруг было тихо и пахло странными маслами. Саша прежде не сталкивалась с такими ароматами.

Заставив себя открыть глаза, Саша оглянулась. Она находилась в большом светлом зале. А свет, который так больно резал ей глаза, лился из небольших отверстий в потолке, и, собираясь в центре зала, отражался от огромного сферического шара странного происхождения, подвешенного цепью к потолку.