Кэролин надувает губы:

– Я дала ей сегодня лошадиную дозу. Хочу посмотреть: вдруг сработает? Кто знает? Может быть, она сама спрыгнет с моста…

Лошадиную дозу? Чего? Черт… Я вспоминаю, что сказала Карла на моем дне рождения – о галлюцинациях и причинах, их вызывающих.

– Ты меня травила?

Кэролин смеется. С наслаждением.

– Ну, скажем так, добавляла в твою пищу и напитки мизерные дозы ангельской пыли. Признайся, что ты испытывала? Тебе хотелось содрать с себя кожу?

– Прекрати, Кэролин… – опять пытается одернуть ее дядя Тай.

В его голосе звучит раздражение. Вина?

– Дядя Тай, ты же не допустишь, чтобы она причинила мне вред? – еле выговариваю я надтреснутым голосом.

Горло словно сдавливает невидимая рука. Сердце пронзает кинжальная боль. Мне даже в самом кошмарном сне не могло привидеться, что я обращусь к дяде с подобным вопросом. Но он ничего не предпринимает. Он не останавливает Кэролин, приближающуюся ко мне. Лишь опускает глаза, чтобы не встретиться со мной взглядом.

– Интересно, это ангельская пыль заставила твоего отца выцарапать себе глаза? – размышляет вслух, сама с собою, Кэролин.

А у меня так перехватывает дыхание, будто я получила удар под дых.

– Ты и их пичкала наркотиками? Маму и папу?

– Только твоего отца, дорогая. Ведь это он должен был вести машину. Так что авария обернулась вовсе не несчастным, а даже очень счастливым случаем.

Моя рука взмывает вверх и залепляет ей пощечину – такую сильную, что на секунду я пугаюсь, что шрамы на ладони разойдутся.

– Ах ты маленькая… – вскрикивает Кэролин, и я уже не знаю, что будет дальше.

И тут я слышу рычание. Пилот кидается на Кэролин, его мощные челюсти сжимаются на ее икре. Я выхватываю из кармана куртки перцовый баллончик и прыскаю из него на дядю Тая. Он чертыхается. Что происходит дальше, я уже не смотрю. Добежав до дома, я захлопываю за собой дверь и запираю ее.

Позвони в полицию! Мой телефон лежит на столе в кабинете Люсиль. Я проношусь через кухню, ударившись в темноте пальцем ноги о рабочий стол. Но к тому времени как я выскакиваю в коридор, глаза уже успевают привыкнуть к темноте, и я могу передвигаться быстро, не рискуя ни на что наткнуться.

Но при звуке разбившегося стекла я замираю. Прижавшись спиной к стене, я вглядываюсь в пространство вокруг темного силуэта лестницы. Заледеневшее окно рядом с входной дверью выбито, и просунутая в брешь рука пытается отпереть дверной замок.

– Поторопись, Тай! У нее наверняка есть там мобильник.

– У меня все лицо горит! – рявкает дядя.

Я ныряю под витую лестницу. Хотя… Если они ворвутся в дом и включат свет, они меня увидят! Мне надо сматываться отсюда. Назад через кухню? Но не успеваю я сдвинуться с места, как входная дверь распахивается.

– Я пока все подготовлю. А ты разыщи ее. Пора с этим покончить, – шипит Кэролин.

Дядя Тай даже не возражает, а направляется прямиком к лестнице, под которой я прячусь. Но свет он не включает. И тут я понимаю, почему заглючил ноутбук Доминика. Они каким-то образом вырубили электричество – возможно, вывели из строя рубильник.

Перемахивая сразу через две ступеньки, дядя Тай взбегает по лестнице наверх. Я слышу, как Кэролин бродит по кабинету Люсиль. Что она там делает? Хочет убедиться в отсутствии записей с камер?

Усидеть под лестницей я не могу. Мне надо выяснить! Ступая как можно тише, я пересекаю кухню и открываю дверь. А в следующий миг я оказываюсь прижатой к рабочему столу рукой, сжимающей мне горло. Но она сразу же выпускает меня.

– Господи, Ава, прости, – шепчет Доминик. – Ты в порядке? Я думал, это кто-то из них…

– Я в порядке, – заверяю я парня. – Нам надо выбираться отсюда. Ты слышал, что они говорили во дворе? Это они, дядя Тай и Кэролин, все сотворили. Ради денег.

– Думаю, я слышал почти все, – кивает Доминик.

– Что с тобой сделал дядя? Ты не ранен?

– Ударил чем-то по голове. Я заработал шишку на затылке и убийственную головную боль, но вроде бы жив.

Внезапно из коридора в кухню врывается свет, почти у самого порога я вижу чей-то силуэт. Схватив Доминика за руку, я пячусь назад, таща его за собой, пока мы не вдавливаемся в нишу около двери в погреб.

– Тай! – звучит совсем рядом голос Кэролин. – Что ты делаешь? Зачем ты включил свет?

– А как я, по-твоему, должен искать ее в темноте? Я и так почти ничего не вижу.

Дядя Тай заходит на кухню. Я подпрыгиваю, едва сдержав крик, а входная дверь под порывом ветра распахивается настежь. Дядя подходит к ней, выглядывает на улицу и обводит глазами пустой задний двор. Наверное, проверяет, не появилось ли на снегу новых следов, убегающих в сторону от дома. И похоже, приходит к выводу: я все еще в доме. Потому что, заперев дверь и опустив ключ в карман, он снова выходит в коридор.

Что же нам делать? Как лучше поступить? Бежать? Прятаться? Я не знаю. И в этот момент я чувствую, как Доминик тянет меня за рукав. Я оборачиваюсь. Он молча заползает в открытую дверь погреба. Я следую за ним. Плотно притворяю за собой дверь, но в погребе ни зги не видно, окон в нем нет, и я едва не скатываюсь по крутым ступенькам вниз, в его черное жерло.

И в нос мне сразу ударяет запах старых яблок – забродившей кислятины проклятых Тёрнов. В погребе хранятся сотни бутылок. Правда, в потемках их не видно, но я-то знаю, что они тут. Как знаю и об опускной дверце, загораживающей лаз в яму в дальнем углу погреба. В кромешной темноте легко вообразить себе ведьму, вытягивающую из него шишковатую руку в попытке подманить меня поближе своим кривым пальцем…

Я нащупываю руку Доминика. И мы выжидаем, прислушиваясь к шагам дяди Тая по другую сторону двери. Дядя ступает быстро, дышит прерывисто. А потом его шаги вроде бы удаляются. Я уже готова приоткрыть на дюйм дверь, как вдруг дядя и Кэролин снова переговариваются. За разделяющей нас дверью погреба их голоса звучат более приглушенно.

– Слушай, если она вызвала копов, заявим о ее помешательстве и галлюцинациях, – говорит Тай.

– Она не могла отсюда сбежать – все окна и двери заперты, и на первом этаже ее нет.

– Проверь еще раз наверху, – велит Кэролин таким злобным голосом, какого я никогда от нее не слышала. – Нам надо убедиться, что она действительно в доме, прежде чем его покинуть.

Они собираются покинуть дом? У меня вырывается тихий вздох облегчения. Нам нужно лишь дождаться, когда они уйдут, и тогда мы выберемся из этой ловушки и позвоним в полицию, не опасаясь летящих в голову монтировок. Доминик сжимает мою руку, я отвечаю тем же.

– Хорошо, – говорит дядя Тай. – Я еще раз осмотрю второй этаж, а ты жди меня у заднего выхода, ладно? И смотри за этим чертовым псом. Я его только оглушил.