и тогда станет ясно, кто меня туда вызывал.

– Тебя часто вызывает неизвестно кто и ты сразу бежишь?

– Нет, но бывает, я же врач, причем хороший врач, я подрабатываю везде, где только возможно. Таким образом, у меня появилась своя клиентура, люди обращаются за помощью, чаще всего по поводу запойных родственников. Я вывожу тех из запоя и, если это возможно, пристраиваю их в специализированные клиники. Таким образом, я скопил деньги на квартиру, куда собираюсь переехать после развода с женой.

– Ты опять разводишься? А дети как же?

– Детей я собираюсь отсудить.

– У тебя, по-моему, есть еще старший ребенок. Я, конечно, мало знаю о тебе и твоей жизни, но слышал, ты о нем совсем забыл?

– Во-первых, это не мой ребенок, хотя и записан на меня, во-вторых, моя первая жена никак не может мне простить свои же грехи. Это не я ей изменил, и не я родил ребенка от неизвестного человека. Ее я, кстати, любил, но измена, это не мой репертуар. Ну а вторая жена появилась от отчаяния, и я опять ошибся.

– Денис, почему мы никогда с тобой не разговаривали вот так, просто?

– Потому, что нас сделали противниками еще в детстве, и пока мы не повзрослели, все оставалось по-прежнему. Признайся, ведь ты очень меня не любил?

– Очень, но теперь думаю, что ты не был виноват в этом, всему виной твои, точнее, наши родители.

– Теперь я тебе скажу то, что ты меньше всего ожидаешь услышать. Мы действительно с тобой родные братья, только отец наш к этому не имеет отношения. Мать всю жизнь любила дядю Колю и именно он наш с тобой отец.

Георгий оторопел на мгновение и сдавленным голосом спросил:

– С чего ты взял, этого просто не может быть. Николай Львович сказал, что никогда его с матерью не связывали никакие отношения.

– А что ты хотел, он брата не слишком жалует, но в его представлении честь семьи должна быть сохранена любой ценой. Да и свою жену он любит, зачем же он будет делать ей больно. И вообще, это все было очень давно, давай вернемся к нашему разговору. Значит, завтра вечером я поеду и получу данные своих телефонных переговоров. Я вспомнил дни, когда меня никто не встречал в тех местах, где я ожидал. Это всегда были новые клиенты, с которыми я прежде не сталкивался. Таких несостоявшихся встреч было несколько, сколько точно, не помню, но не меньше пяти.

– Ты можешь ответить на вопрос, почему ты решил, что Николай Львович наш отец?

– Сперва я просто заподозрил это, меня заинтересовало, почему дядя, не любящий нашего отца и почти никогда не посещавший наш дом, столь трепетно и тепло относится к нам, его племянникам. Ты думал, что он любит только тебя? Нет, брат, он и меня очень любит. Потом я украл зубную щетку отца и отдал вместе со своим ДНК на анализ. Оказалось, как я и предполагал, отец мне вовсе и не отец, хоть и родственник. Потом я то же самое проделал с твоей зубной щеткой.

– Где ты мою-то взял?

– Твоя жена дала, она поменяла вам всем щетки, а твою дала мне. Ты, естественно, ничего не заметил. Ну а когда все повторилось, я припер мать к стенке и потребовал от нее откровенного рассказа.

– И она рассказала?

– А что ей оставалось? Против теста ДНК не попрешь.

– А отец знает?

– Нет, она взяла с меня слово, что он ничего не узнает. Говорила, мол, бес попутал, правда, «попутал» дважды, – усмехнулся Денис. – Да бог с ними, пусть живут и не думают о прошлом. Но нам с тобой необходимо во всем разобраться. Я не хочу, чтобы на моем имени лежала хоть тень подозрения. Ведь ты меня подозревал?

– Я не подозревал, я был абсолютно уверен, что без тебя тут не обошлось. Я и сейчас сомневаюсь в твоей искренности. Давай ты действительно возьмешь распечатку разговоров за последние пару месяцев, завтра мы ее посмотрим и тогда я решу, могу ли тебе доверять.

Они договорились встретиться на следующий день, ближе к вечеру, когда у старшего будет небольшой перерыв в работе. И Георгий отправился по своим делам. Ему нужно было найти того пожилого мужика, что жил на этаж ниже Попова. К Марку он больше обращаться не хотел и потому поехал прямиком в полицейское управление к Стасу. Дождавшись, пока тот спустится вниз, он объяснил, в чем дело, и попросил, чтобы Стас, от своего имени обратился к своим компьютерщикам.

– На черта тебе в этот отдел? Я через пять минут найду нужный госпиталь и узнаю, там ли лежит наш старичок, – усмехнулся Стас и, добавив: – Жди здесь, – убежал наверх.

Ожидание заняло не пять минут, а гораздо больше, но тем не менее уже через час Георгий увидел спускающегося Стаса, на лице которого сияла победная улыбка.

– Ты так радуешься, будто аферу века раскрыл.

– Ну века или не века, но кое-что я выяснил. Дяденька наш лежит вот тут – Стас протянул бумажку с адресом. – А в интересующий тебя день у него была «Скорая помощь», аккурат в то самое время, когда Попов еще не договорился с покупателем. Если он помнит точное время разговора, можно будет проверить, совпадают ли они. Но должен предупредить тебя, с этой бригадой был и твой братец.

– Это теперь не имеет значения, завтра я кое-что выясню, и тогда позвоню.

На этом они расстались, и Георгий, посмотрев на часы, отправился в детский сад за дочками. Он успел их забрать как раз вовремя, в группах еще оставались дети, но очень мало. Надо что-то решать с няней, подумалось ему, но эта мысль быстро растаяла, на смену ей пришла другая, совсем тревожная: получалось, что Денис знал, где живет младший брат и даже заходил к нему домой. Так кто и почему убил Любу? Вряд ли ее смерть была нужна Денису, но Георгий пока еще не мог тому совершенно доверять, просто он чувствовал, что в смерти его жены была какая-то неправильность. Он стал вспоминать, точно ли за ним никто не следил, когда он перевозил к себе Сашу с Федором. У Феди теперь не спросишь, а Саша могла и не заметить. Все это слишком напоминало шпионский детектив, да и не хватило бы ума у того парня, которого наняли, чтобы со всеми расправиться, проследить за Федором так, чтобы тот никого не заметил. Парень не профессионал, к тому же не слишком умен. Это Георгий понял из рассказа