— не поддержал моего шутливого тона Карл. — Я ходил вчера вечером с Ригером в гостиничный трактир, засиделись допоздна. Как раз выходили, видел, на каких взмыленных лошадях королевские кавалеристы прибыли. Гнали весь день, почти без отдыха. Так что, Степ?

— Плохо. Нет, не так. Совсем скверно. — мне его нечем обрадовать.

В ворота сейчас вытекает поток паломников, идущих из церкви, но словно выросшие из-под земли двое гвардейцев Ригера громкими выкриками расчищают нам путь. Выйдя из обители и свернув в тень стены направляемся к ожидающим нас с братом Максом новобранцам. По дороге радую милорда известием о скором прибытии к Готлину войск королевства. И «радую» не ирония, мой вассал действительно в восторге от того, что, возможно, в наших краях начнутся боевые действия. Как ребёнок, честное слово.

— Я уже три боевых заклинания выучил. — хвастается. — Так что, готов возглавить наше ополчение, если от нас потребуют выставить отряд, что, к сожалению, вряд ли.

— Если?

— Ты не знаешь? — шедший по тропе впереди приятель притормозил. — Прости, сюзерен, всё время забываю, что тебя недавно признали в роду Неллеров. — спасибо, что откровенно не сказал «вовремя не вспомнил, в какой помойке тебя нашли.» — Феодалы воюющих провинций свои дружины держат при себе, для защиты собственных замков и владений. К королевскому войску присоединятся графы, бароны из других герцогств.

— Вообще логично. — киваю после минутных размышлений. — С другой стороны, ситуация складывается ещё хуже, чем я себе представлял. Наши-то земляки не так были бы склонны бедокурить, как заявившиеся из других краёв.

— Слишком мрачно ты, смотрю, настроен. Никто из кранцевских отрядов не станет заниматься грабежами. Конечно, мародёры обязательно найдутся, как и дезертиры появятся, в основном из ополчений, но верёвка, кол, костёр их быстро образумят. Кто не попадётся, сбегут подальше. А вот кое-что из ваших запасов продать по королевской цене — это, скорее всего, сделать придётся.

— Королевская означает заниженная?

— Как сейчас примерно. А относительно той, что будет, полагаю, раза в три и более.

— Хорошенькое дельце. — почему-то не сильно расстраиваюсь. Не привык ещё считать собственность обители своей? — Ладно, чего раньше времени переживать.

На площадке — или правильней её назвать плацем? — нет, не подходит, ни брусчатки, ни асфальта — лейтенант Макс уже вовсю гоняет надежду Готлинского аббатства. Их осталось пятьдеся семь, но и результат обучения меня удивляет, приятно удивляет. Времени-то прошло с гулькин нос, однако, смотри ж, ходят в ногу, поворачиваются в движении чёрте как, но ведь поворачивмются, а не сбиваются в кучу как бараны.

— Мы опоздали. — констатирует Карл.

— Начальство не опаздывает, оно задерживается. — говорю назидательно.

Да, порой приходится и таким элементарным понятиям учить. Рукой даю отмашку, чтобы занятия не прерывались, и занимаю своё привычное место у стены.

Глава 25

Зрелище атакующей невидимого врага манипулы моих ополченцев смотрелось бы потешно, если бы я не видел их раньше. Прогресс налицо. Пусть действовать чётко и слаженно не получается, но уже понимают команды и научились держаться плечом к плечу товарищей.

Ещё нужно учесть, что Карл монастырским ополченцам жизнь сильно усложнил, видимо, чтоб малиной не казалась, выбрав для них в арсенале тяжёлые ростовые щиты, которыми обычно прикрывались защитники стен. Одно дело стоять с таким бременем в левой руке на вершине сооружений, другое, вот как сейчас, маршировать, маневрировать и переходить на бег.

И копья милорд Монский заменил более увесистыми длинными палками, почти оглоблями. Мне в моём возрасте и пока не раскаченной, увы, не богатырской силушкой такое больше пяти минут выставленным вперёд не удержать, а эти мои ничего, как-то справляются. Тяжело в учении — легко в бою.

Я в процесс тренировок по прежнему почти не лезу. Макс до посвящения в монахи был наёмником, в качестве которого поучаствовал и в паре войн, а не только караваны сопровождал. Оставил профессию, когда гильдия его не утвердила — в моём родном мире сказали бы кинула — капитаном. Денег после службы у него оставалось достаточно, дополнительно заработал на уроках фехтования, так что, на церковный взнос-пожертвование хватило с лихвой.

У моего бывшего пациента опыта личного участия в войнах нет, зато его отец побывал во многих, делился воспоминаниями — как там? — бойцы вспоминают минувшие дни и битвы, где вместе рубились они. Или продули? Не важно. Главное, Карл знает, что делает, да и лейтенант его поддержал.

— Считаю, что на сегодня им хватит. — подошёл ко мне Макс. — Вечернюю тренировку проведём силовую. Без оружия.

— Делайте с Карлом, как считаете нужным. — возвращаться нам с милордом, поэтому жду, пока он закончит колотить какого-то растяпу, потерявшего походную фляжку, занятия-то проводятся в полном обмундировании. — У вас с ним хорошо получается, брат Макс. — похвалить лишний раз не забываю, доброе слово, оно и коню приятно. — Закончил? — спрашиваю, когда раскрасневшийся Монский подошёл ко мне. — Тогда поспешим. Мне ещё до обеда надо будет в ткацкую зайти, посмотреть, устранили или нет вчерашнюю поломку. Обещали представить станок отремонтированным.

— Так я только за то, чтобы поспешить. — машет рукой и первым направляется по тропе вдоль стены.

После тренировок с новобранцами мы с милордом организуем свои. Выбрали местечко в пятистах ярдах от монастыря узкое, но вытянутое в длину окружённое дубами поле, где упражняемся в магии.

Мало ведь выучить плетения, надо ещё уметь их создавать, не теряя времени, как у того Ференца Листа, венгерского композитора, требовалось играть — быстро, очень быстро, затем, быстро, насколько это возможно, и в четвёртой части, ещё быстрее.

Да, от скорости создания плетений часто зависит, как жизнь самих магов, так и их неодарённых боевых соратников. Так что, мы с Карлом на той поляне работаем с уже выученными заклинаниями.

Одних только молний я выучил только четыре вида. Зачем столько, если по дальности действия и эффективности они примерно одинаковы, ну, плюс-минус? Зато в каждом из этих плетений используются разные цветовые оттенки. Так что, выучив все четыре