лампой в руках, и я замерла, узнав ее светло-русые волосы.

Вила.

В ее глазах не было ничего, кроме холодного возмездия. А в лампе, которую она несла, горело фиолетовое пламя в центре.

Пламя, которое могла потушить только я.

Вила один раз споткнулась, казалось, удержалась, затем снова споткнулась о свои ноги.

Королева прошла мимо Вилы раз в тот момент, когда лампа приземлилась на шлейф ее платья.

Королева продолжала идти.

И ее платье вспыхнуло пламенем.

Королева развернулась, пламя взметнулось выше. Отчаянный крик вырвался из ее горла, и на мгновение у меня возникло искушение позволить ей сгореть заживо прямо там.

Но это не было частью плана.

Дернув за нить своей магии, я заморозила всех, кроме себя и королевы.

Она издала еще один сдавленный крик, и я рванулась вперед, выливая ведро воды, тщательно смешанной с дамасским порошком от сорняков, который раздобыл Вайсер, на ее платье, не забыв погасить лампу.

Время восстановилось, и стражники внезапно встали передо мной с обнаженными мечами.

— Что, во имя богов…

Королева попыталась повернуться, но я стояла на длинном шлейфе ее платья. Я спрыгнула с него, и ее глаза встретились с моими, холодные и удивительно ясные. Затем она уставилась вниз на обгоревшие остатки своего платья. Огонь распространился достаточно высоко, чтобы поглотить ее в течение нескольких секунд.

Один из стражников позвал целителя. Королева проигнорировала его.

— Имя, девочка.

— Сетелла, ваше величество.

Глаза королевы стали ледяными, когда она обвела взглядом всех остальных, окружавших ее. Люди, которых я заморозила, пока королева паниковала. По ее мнению, стражники действовали слишком медленно, ее фрейлины таращили глаза, и все зрители, вероятно, втайне надеялись, что она сгорит заживо, как приказал ее муж для стольких людей в этом королевстве.

Я видела момент, когда она поняла, что до боли одинока.

И моя кровь затрепетала от этого.

— Что вы все делали, пока эта служанка помогала?

Заикающийся, беспомощный взгляд, кровь, стекающая с искаженных ужасом лиц.

Королева подняла руку. Все замолчали.

— Ты, — сказала она, указывая на меня. — Ты придешь в мои покои после обеда.

Я склонила голову, мое сердце бешено заколотилось о ребра.

— Да, ваше величество.

Ее внимание переключилось на Вилу.

— И что именно ты сделала?

— Я споткнулась, ваше величество. Пол неровный..

Королева дала ей пощечину. Я вздрогнула. Выражение лица Вилы стало пустым.

— Возможно, некоторое время в темнице моего мужа улучшит твою ловкость.

Ближайший к Виле охранник направился к ней. Глаза Вилы на мгновение встретились с моими, а затем ее оттащили, ее глаза горели еще ярче.

Моя вина. Подземелье было чрезмерной реакцией — королева вышла из себя. Я этого не ожидала, и теперь Вила будет страдать от последствий.

Я повернулась к королеве. В ее глазах было мрачное удовлетворение, когда она смотрела, как стражники уводят Вилу.

Жаль, что я не могла позволить этой суке сгореть.

Королева повернулась и гордо направилась обратно в свои покои. Очевидно, сегодня поездки на рынок не будет. Ее дамы последовали за ней, перешептываясь между собой.

Я закончила мыть полы, чувствуя на себе взгляды. Несколько минут назад я была обычной горничной. Той, кому доверяют только мыть полы. Теперь я привлекла внимание королевы, что означало, что я также привлекла внимание всех остальных.

Аурия пообедала со мной на кухне. Она очаровала повара, заставив его поделиться с нами куском торта, и мы сели в углу, подальше от самого сильного шума.

— Вила никогда раньше не казалась неуклюжей, — сказала Аурия с серьезным выражением лица.

Наши глаза встретились, и она наклонила голову.

— Я надеюсь, что с ней все в порядке.

Моя память вернула мне лицо Вилы и затаенную ярость в ее глазах.

— Я тоже на это надеюсь.

Аурия аккуратно откусила.

— Как ты думаешь, чего хочет королева?

— Понятия не имею. Но я должна идти.

Боги, я надеялась, что оно того стоило.

— Позволь мне сначала привести в порядок твои волосы. И твой фартук грязный. Возьми мой.

Аурия воткнула шпильки в мои волосы, скрутив их в аккуратный пучок. Сняв свой фартук, она заменила его моим, прежде чем объявить, что я готова. У меня сжалось в груди. Я не знала, что бы я делала без Аурии. Она была одним из самых добрых людей, которых я когда-либо встречала.

— Спасибо тебе.

— Удачи.

Стражникам королевы, очевидно, было сказано ожидать меня, потому что они расступились, когда я приблизилась к ее покоям. Мой желудок скрутило от волнения, когда я постучала в ее дверь.

— Войдите.

Я вошла внутрь, и мой взгляд сразу же обнаружил королеву, которая теперь была одета в золото и сидела у окна. Ее покои находились в восточном крыле замка, с видом на пышный сад. Ароматы розы и мяты дразнили мои ноздри.

В отличие от бордового и золотого цветов остальной части замка, все покои королевы были серебристо-голубыми. Вдоль противоположной стены стояли серебряные зеркала, отражавшие свет и делавшие комнату еще больше.

Мой взгляд зацепился за одно из этих зеркал. Оно висело в центре стены, нижний край почти касался пола, в то время как верхний касался потолка, по крайней мере, в двух футовых пядях над моей головой.

Серебряные грани окружали стакан, такой прозрачный, что казалось, будто я могу пройти сквозь него в новый мир.

Но именно голубой драгоценный камень в серебряной оправе наверху зеркала заставил меня резко втянуть воздух.

— Подарок от моего мужа, — сказала королева, и я покраснела.

Она смотрела. Она отвернулась, что-то шепча одной из своих фрейлин, а я уставилась на оставшиеся стены и высокий потолок, все расписанные прекрасными, детализированными узорами.

Камин был таким большим, что мы с Тибрисом могли бы стоять в нем, и в комнате было почти удушающе тепло, когда ревело пламя.

— Подойди