импозантный седовласый мужчина англосаксонского типа — рассеянно перебирал лежащие перед ним на столе бумаги. Его собеседник, Кен Флауэр, бородатый голубоглазый мужчина худощавого телосложения, но при этом плотно сбитый, испытующе смотрел на Смита. И тот, наконец, отложил терзаемые им листы и взял чашечку с крепко заваренным кофе.

— Что ты думаешь делать дальше, Кен?

— Что я думаю? Да уже не важно. Игра проиграна, мы ничего не добьёмся. Нас в Лондоне переиграли по всем пунктам! С самого начала вся эта затея была обречена на провал. Мы тешились надеждой, что всё получится, и нам дадут самостоятельность, однако жестоко просчитались.

— Почему ты так думаешь? У нас всё ещё остаются шансы на победу, или хотя бы на то, чтобы сохранить свои права на землю.

— Остаются, согласен. Как нам и обещала метрополия. Нам дадут целых десять лет гарантий в этом… Ну, а потом?

— Мы будем бороться, я всё ещё член правительства. Поеду в Лондон, попытаюсь убедить их пересмотреть своё решение и предоставить нам гарантии.

— Ян, хватит летать в облаках. Я знаю, ты был отличным и храбрым лётчиком, но пора уже вернуться с небес на землю. Очнись! Мы проиграли! А если будем упорствовать, то всё закончится гораздо быстрее, чем нам бы хотелось. Мы в меньшинстве, нас всего двести тысяч, а негров почти десяток миллионов. Силы неравны. Да Бог с их количеством! Помнишь операцию «Эланд»?

— Помню. Это когда в 1976 году скауты Селуса совершили налет на крупную военную базу чернокожих?

— Разумеется. Однако я позволю себе напомнить предысторию. Началось всё так: шестьдесят бойцов освободительного движения ЗАНЛА совершили налет на военную базу Родезии и убили четырёх солдат. В ответ базу ЗАНЛА атаковал отряд из восьмидесяти четырёх спецназовцев Родезии. Скауты, переодевшись в форму террористов и замазав черным камуфляжным кремом неприкрытые одеждой части тела у белых, проникли в лагерь противника. Помог им и перевербованный командир африканцев Моррисон Ньяти. Попав на базу, скауты вступили в бой и перебили до трёх тысяч солдат противника. Еще тысяча солдат ЗАНЛА бежали. Их база была уничтожена. Напоминаю: всё это проделало всего восемьдесят четыре человека!

— Да, я помню, Кен. Они отняли будущее у наших детей.

— Но если мы снова соберём все силы в кулак и привлечём добровольцев со всего мира, то уничтожим террористов! Хотя вряд ли верхушка этих чернокожих идиотов успокоится. И негров снова начнут накачивать оружием со всех сторон, если не Китай, то СССР с молчаливого одобрения матушки Англии. И что мы можем противопоставить всему миру, если международное общественное мнение уже сформировалось? Да ничего! ООН официально объявило нас едва ли не расистами. Будто именно мы геноцидим негров, хотя это наглая ложь. Нас уже сбросили со счетов и похоронили. Осталось хотя бы достойно проиграть и спасти людей.

Ян Смит откинулся на спинку стула и задумчиво уставился в потолок, перебирая в голове невесёлые мысли. Потом ответил:

— Да, Англия смогла договориться с Америкой, а Советы и китайцы со своими идеями свободы, равенства наций и пресловутым миром во всём мире подлили масла в огонь этой войны, и нет ей конца.

— И странно вообще развязывать войны в других странах, пропагандируя при этом политику мирного сосуществования. По мутной логике коммунистов получается, что поддерживая тех, кто организует военный переворот или революцию, они помогут им построить лучшее общество. Однако подобными словами прикрываются абсолютно все, кто насильственно свергает предыдущую власть. Революций вообще не бывает бескровных и быстрых, все они рано или поздно перерастают в Гражданскую войну. А Гражданская война — это в любом случае тоже война! И не важно: кто и чью кровь проливает. Вся разница лишь в степени ненависти и дикости народов, погрязших в её пучине. Отец Йооп Бек, что натворил дел в Индонезии, не даст соврать.

— Нашёл, кого вспомнить, Кен! Помнишь, в телевыступлении в 1976 году я сказал: «Я не верю в правление большинства в Родезии даже через тысячу лет. Повторю: я верю в совместную работу чёрных и белых. Но если сегодня правят белые, а завтра — чёрные, это станет катастрофой Родезии. Будущее Родезии — страна белых и чёрных, а не белых или чёрных». А что написали во всех газетах мира?! Они процитировали всего одну фразу: «Я не верю в правление большинства в Родезии даже через тысячу лет», выдернув её из контекста и придав моей речи совершенно другой смысл.

— Да, наверное, всё бесполезно, — с горечью проговорил Кен.

— Нет. Пока я жив, буду бороться! Ты ведь знаешь, что я воевал пилотом истребителя и один раз даже потерпел серьёзное крушение. Но я нашёл в себе силы, восстановился после травмы и продолжил летать и сражаться с немцами. Я не брошу однажды начатого дела.

— Я знаю, но это бесполезно. Нам не на кого опереться, нас обложили со всех сторон, как волков.

— Нельзя сдаваться, нужно искать выходы.

— Единственный выход, это найти негров, которых можно контролировать. Пусть они сражаются за наши интересы, не выпячивая при этом связь с нами.

— Где же таких найдёшь?

— Надо искать. Если не найдём, то можно паковать вещи и уезжать. Это страна обречена. Чёрные дикари всё разворуют, уничтожат экономику в угоду своим дилетантским представлениям о «лучшей жизни», и начнут резню друг с другом и с соседними странами. Не мы первые, не мы последние. Такова жизнь…

Флауэр замолчал и уткнулся в чашку с кофе, то же самое сделал и Смит. Говорить больше было не о чем. Всё, что они хотели сказать друг другу, уже сказали.

* * *

Моторная лодка весело скакала по морским волнам, и я скакал вместе с ней, как неумелый форейтор. Чудом вырвавшись из чёрных лап сомалийских полицейских, я мчался по просторам Индийского океана. Однако, несмотря на заполненный до отказа бак двигателя, далеко от берега не уходил. Спешно удирая из города Марка, я не взял ни воды, ни еды, ни запаса топлива. Поэтому, причалив в ближайшем порту, первым делом прикупил бочку с бензином и продукты. Отчалив из этого порта, я продолжил дальше скакать по волнам на своей моторке.

Подливая время от времени бензин из бочки в бензобак, я продвигался вдоль побережья всё ближе и ближе к острову Пемба. Останавливаться в Момбасе не захотел. Да этого пока и не требовалось. Мне сейчас нужны преданные люди и всеобщее обожание. А то куда не приплывёшь, везде норовят