«У меня такое чувство, словно ты готовить ему собираешься! — задохнулся от ревности Идеал. — Облизнется!»

Иери молча наколол на вилку корнишон, понес его в сторону блюдца с чем-то красненьким и скушал. Я быстро осмотрела свою порцию. Так… Тут сразу и десерт принесли… Я медленно наколола огурчик и окунула его в точно такую же вазу, а потом понесла ко рту. Прожевать мне это не удалось. Варенье с соленым огурцом активировало режим поиска салфетки. Я украдкой, пока никто не видит, выплюнула это убийственное сочетание, пытаясь заесть его чем-то съедобным и менее экстравагантным.

«Да он просто чудовище!» — скривился Идеал, надувая щеки.

«Он — гурман. Поклонник кухни для беременных. Все полезно, что в рот полезло!» — полярный лис тут же включил адвоката.

Соленый грибок с вареньем, пирожное, на которое спокойно вылили горчицу, и еще парочка диких сочетаний, от которых у меня свело вкусовые рецепторы.

«Такое чувство, словно он только что откусил половинку таракана, а вторую протянул тебе со словами: „Друзья всегда должны делиться!“» — залился злым смехом Идеал.

Огурчик снова был вывалян в варенье и отправлен в рот, пока я пребывала в астрономическом шоке от такого гастрономического шика.

— А тебе плохо не станет? — осторожно поинтересовалась я, пытаясь, согласно этикету, держать спину ровно и ни в коем случае не опираться по привычке локтями на столешницу. Я даже расправила салфеточку на коленях.

— Не думаю, — заметил Иери, прикидывая, что еще можно обмакнуть в варенье.

— А просто взять варенье и съесть его ложкой ты не пробовал? — предложила я, снова облизывая полупустую вилку.

— А как насчет правил приличия? — поинтересовалось чудовище, протягивая руку к вазону.

— Ешь как тебе удобно. Хоть ложкой, хоть пальцем! Мне все равно, лишь бы тебе нравилось… Я как-то спокойно отношусь к таким вещам, — усмехнулась я. Кто бы мог подумать, что чудовище неровно дышит к сладкому.

— Мне хотелось произвести положительное впечатление, — с усмешкой заметило чудовище. Я сглотнула, чувствуя дикий голод и глядя в свою тарелку, в которой все никак не убывало. Я, между прочим, тоже делаю вид, что каждый день пользуюсь салфетками, а завтрак не запихиваю в рот, на ходу запивая чаем, а ем медленно, наслаждаясь каждым мгновением, пытаясь найти тонкие оттенки вкуса в бутерброде с колбасой. Мне же торопиться некуда?

— А ты чего стесняешься, душа моя? Тоже пытаешься произвести положительное впечатление? — заметил Иери, деликатно подтягивая варенье поближе.

— Пытаюсь… — честно вздохнула я, с тоской глядя на кучу неиспользованных столовых приборов.

Я так поняла, что мы уже достаточно друг друга впечатлили, поэтому уже через пять минут бесцеремонно обменивались едой, водрузив локти на стол. Я сдала свое пирожное, получив вместо него салат, который понравился настолько, что я была готова просить рецепт. За мое варенье торг был уместен, поэтому я сторговалась на закуску, которую мы поделили поровну.

«А в сказке „Красавица и чудовище“ красавица учила чудовище этикету!» — заметил Идеал, глядя на то, как я ложкой ем салат прямо из салатницы.

«Взрослый, а в сказки веришь!» — ехидно облизнулся песец.

После ужина, когда слуги убрали со стола, я подошла к зеркалу.

— Иери, скажи мне… Только честно… Ты заплатил моему директору за то, чтобы я приходила к тебе на свидание каждый день? — спросила я, глядя на свое отражение. Этот вопрос мучил меня уже давно. И, пользуясь случаем, мне очень хотелось получить на него ответ.

— А с чего ты взяла, что я заплатил за это, душа моя? — спросило чудовище, подходя ко мне и становясь позади. В зеркале мы выглядели так, словно позируем на обложку детской сказки. — Понимай как хочешь, но ты, сама того не ведая, спасла ему жизнь…

Рука украдкой скользнула на мою талию. Я смотрела на наше отражение, пытаясь понять, где заканчивается иллюзия, а где начинается реальность. В зазеркальном мире я вижу, как прекрасный принц осторожно прикасается губами к плечу красавицы, но в этом мире я точно знаю, что я — не красавица, а позади меня стоит вовсе не принц. В иллюзорном мире девушка положила руку поверх его руки, а в настоящем мире я просто поправила платье…

— Душа моя, — вздохнул Иери, обнимая меня сзади и глядя на наше отражение, — я хочу тебя поцеловать…

— А может, я не хочу, чтобы ты меня поцеловал? — с улыбкой спросила я, чувствуя, как меня разворачивают к себе лицом. Он приблизился к моим губам.

— Так «может» или «не хочу»?

Я закрыла глаза и ловила дыхание каждого его слова. Мне захотелось податься вперед и самой поцеловать его. Я даже чуть-чуть приблизилась, несмотря на внутренние протесты, и едва уловила тот момент, когда наши губы осторожно соприкоснулись… В эту секунду по моей спине побежали мурашки. Чужие руки сжали меня так, что я сначала ничего не поняла. Мои ноги оторвались от земли, а через мгновение я лежала на столе, среди цветов, чувствуя, как поцелуй пробирает меня до глубины души. В какой-то момент я поняла, что у меня действительно есть душа. Настоящая. Та самая, над доказательством существования которой бьются лучшие умы человечества… И прямо сейчас к ней тянутся черные лапы. Ненасытный поцелуй порождал тьму, которая с каждым выдохом подбирается к моей оцепеневшей от ужаса душе.

Задыхаясь, я вцепилась руками в чужую одежду. У меня сейчас такое чувство, словно сердце сошло с ума, пульсируя даже в висках. Моя бедная, перепуганная душа металась в ужасе, пытаясь спрятаться от надвигающейся тьмы, которая норовила прикоснуться к ней. Нет… нет… нет…

— Тише, душа моя… Тише… — шептал Иери, едва касаясь губами моих губ. Я чувствовала, как меня гладят по волосам. — Я осторожно… Позволь мне прикоснуться к тебе…

— Пожалуйста… Не надо… Я прошу тебя… — умоляла я, судорожно дыша. — Не надо…

Я почувствовала, как меня снова целуют. Черная тень соприкоснулась с моей душой, и в этот момент я ощутила смесь ужаса и восхищения…

— Душа моя, не надо плакать, — он шептал, не отрываясь губами от моей щеки, где еще мгновение назад текли слезы. — Ты же такая восхитительная и сладкая… Разве можно плакать? Я не знал, что ты такая сладкая… Не знал… Почему ты мне не сказала об этом?

Меня гладили по щеке, утешали, успокаивали.

— Я прошу тебя… Прошу…

Его губы снова прикоснулись к моим. И в то самое мгновенье, когда моя душа поняла, что бежать некуда, она оцепенела, с ужасом вглядываясь во тьму, пытаясь разглядеть в ней хоть что-то знакомое… Тьма разрасталась и в какой-то момент поглотила все. Но вместо холода и боли в ней было столько нежности, что я разжала пальцы, ощущая восторг, волнение и трепет… Не хватало воздуха, чтобы вздохнуть, не хватало сил, чтобы оттолкнуть, не хватало смелости, чтобы осознать, насколько мне хорошо в этом страшном и восхитительном сне. Тьма медленно отступала, а я с сожалением отпускала ее. Так ранним утром уходят волшебные грезы, оставляя сладкое томление и нежное послевкусие, когда ты, еще не до конца проснувшись, просто лежишь и обнимаешь подушку, пытаясь удержать и запомнить каждое мгновение.