Однако при этом она совершенно не умеет держать в руках спицы. Если мы допустим ваши «технологии» в свою работу, то мы уничтожим само понятие мастерства. Каждая девка, научившаяся перекидывать петли, будет называть себя мастером.

— Фаона, — кивнул господин Элдий, — вот так ты и должна говорить на собраниях гильдии вязальщиц. Слово в слово.

— В чем подвох, Элдий? — забеспокоилась Фаона, стараясь держать лицо. Но я-то видела, что она встревожена.

— В том, дорогая моя, что ты должна убедить мастеров гильдии, что промышленники им не конкуренты, потому что их изделия ограничены и однотипны... Ну, или придумай сама еще какую-нибудь причину... И подписать отказ от претензий к гильдии промышленников. Ты видела этот документ, — он кивнул на стопку, которую госпожа Фаона все еще держала в руках.

Старуха задумалась. Уверена, она понимала, что как только гильдия промышленников развернется, большей части мастеров ручного вязания придет конец. Они уже сейчас ощутили, как снизилось количество заказов. И я знала, несколько ремесленных семей за эти годы не смогли оплатить патенты и потеряли право продавать свою работу.

Молчание затянулось. Госпожа Фиона продолжала терзать пряжу, но теперь накидывать петли на крючки вязального станка у нее получалось довольно ловко. Я почувствовала, что рыбка прямо сейчас сорвется, и решила вмешаться:

— Госпожа Фиона, — улыбнулась я, — у вас есть возможность сохранить гильдию. Дело в том, что возможности этих приспособлений очень ограничены. Мы используем самые простые узоры. Наше преимущество это дешевизна и скорость обучения. Но на моих мануфактурах невозможно связать сколько-нибудь уникальную вещь, цену на которую определяют не расходы на пряжу, а талант мастера.

— Но выживут не все, — хмуро заметила старуха. — Вы же понимаете, что в гильдию входят не только очень талантливые вязальщицы... иногда это мастера, предельный уровень которых те самые простые узоры, которые вы вяжете на своих мануфактурах...

Я пожала плечами:

— Тогда им придется пойти работать ко мне... поверьте, мои девочки зарабатывают ничуть не меньше, чем посредственные мастера, входящие в гильдию...

— Да, — кивнула госпожа Фаона, — я в курсе.

Она отложила «штуковину» в сторону... медленно сложила разбежавшиеся по столу клубки в корзину, стоявшую в ногах... задумчиво почесала нос... она явно нарочно оттягивала момент принятия решения. А я уже готова была ногти грызть от нетерпения...

И наконец, когда терпение было уже на исходе, госпожа Фиона, тяжело вздохнув сказала.

— Хорошо, ваша светлость... Я сделаю, как вы просите. Но, — вскинула взгляд на господина Элдия, — ты, Элдий, должен мне пообещать, что как только скинешь Эррига, моя дочь станет главой гильдии вязальщиц...

— Обещаю! — ни раздумывая ни мгновения, тряхнул головой бывший секретарь дома гильдий.

Через некоторое время, когда сердечно попрощавшись с первым нашим сторонником, мы с господином Элдием вышли в коридор, он с облегчением выдохнул:

— Фух... Получилось...

Я удивленно взглянула на него:

— Но вы же сказали, что дело верное? Что госпожа Фаона никогда не откажется от возможности занять место главы гильдии? И план, который мы с вами составили, сошелся до самого последнего пункта? Разве нет?

— Все так, — улыбнулся господин Элдий. — Но Фаона та еще ослица. Если бы она уперлась, то никакой здравый смысл не заставил бы эту стерву сойти с места...

— Я все слышу, Элдий! — раздался крик старухи из-за двери, — И если я стерва, то ты мерзкий старикашка!

Глава 13

Затем мы заглянули в гильдию ткачей, поскольку я собиралась открывать еще и ткацкий цех, чтобы делать пряжу из верблюжьей шерсти. Пока все замерло на стадии подготовки: оборудование из Абрегорианской империи, которое пришлось изготавливать под заказ, еще не доехало до Грилории. Но откладывать визит не имело никакого смысла, лучше разобраться с главными гильдиями-конкурентами сразу. А то глядишь, потом ткачи и другие сообразят, что развитие промышленности естественным образом уничтожит большинство мастерских, где используется ручной труд, и будет гораздо труднее убедить их не мешать.

С ткачами все прошло довольно просто, хотя эта гильдия была одной из самых крупных, а значит сильных в Грилории. И именно поэтому была самым слабым местом нашего плана. Глава, по счастливой случайности оказавшийся в Доме гильдий, даже глазом не моргнул, когда господин Элдий представил меня. Еще бы, глава гильдии ткачей был вхож даже к королю... что им герцоги... Но ощущение превосходства сыграло с ним дурную шутку, он только посмеялся над нами и тут же снисходительно подмахнул подготовленную заранее бумагу, что гильдия ткачей не против того, чтобы мы пряли шерсть на станках.

А уж напутственная речь, в которой он довольно грубо прошелся по господину Элдию, назвав его попавшим под каблук к бабе, и по мне, как неразумном недочеловеке, не способном ни к чему другому, кроме как причесываться и наряжаться, заставила меня усомниться в его разумности. Нельзя же быть настолько оторванным от действительности.

Хотя... я вспомнила Адрея... можно.

Последней задачей, которая была намечена на сегодняшний визит, была необходимость договориться об аудиенции у главы Дома гильдий. И если предыдущие визиты мы нанесли минуя нового секретаря, то сейчас нам все же пришлось обратиться к нему. Этот момент был для господина Элдия самым тяжелым. Даже улыбка, появившаяся на губах бывшего секретаря после визита к госпоже Фаоне померкла и стала больше похожа на оскал.

— Господин Элдий, — я осторожно тронула старика за руку, — я могу все сделать сама, вам не обязательно идти туда.

— Вот еще, — воинственно фыркнул он, — я не боюсь. Они у меня еще попляшут, я их вот где всех держу, — он сжал кулак и потряс им в воздухе.

Обижать старика не хотелось, и я сделала вид, что не заметила насколько наигранным вышло его бахвальство.

Новый секретарь Дома Гильдий оказался совсем молодым, но очень напыщенным и с огромным чувством собственной важности. Не знаю, каким был сам господин Элдий в молодости, но в старости он был гораздо любезнее с нищей девчонкой, чем новый секретарь с герцогиней Бокрей.

— Что вам нужно от Дома гильдий, ваша светлость? — спросил он после того, как господин Элдий представил меня, как герцогиню Бокрей. При этом он в нетерпении теребил листы документа, который заполнял в момент нашего прихода, а взгляд постоянно перебегал с предмета на предмет, словно показывая, что мы здесь совершенно не к месту.

— Ее светлость желает лично встретиться с главой