class="p1">— Сергей, я приставил к Ане охрану. У парня пока приказ не высовываться и действовать по обстоятельствам, — ждет реакции, а у самого голос на тон ниже становится.

— А Олег? — строго.

— Наказан, — на выдохе.

— Пригляди за ним. Я не хочу потерять верного человека. Да и Надя может вести себя непредсказуемо. Она еще та штучка.

Эд хихикает в трубку, вспоминает все возможные беды, которые может устроить им эта девчонка.

— Да все нормально, — смеется парень. — Отдохнет пару месяцев на складе, покроется паутиной, взвоет, а потом верну его в наши ряды.

— Даже для меня это жестоко, — включается в веселье Сергей.

Потом уже резче:

— Она дома?

— Да, пока у родителей. Если что, всю информацию буду присылать тебе на почту. А так связь по телефону. Дергать по пустякам тебя не буду, — предупреждает его Эд. — Мужик, решай вопросы побыстрее, пока тебя там не заметили.

— Вечером встречусь с Анной, думаю, за неделю управлюсь. Не переживай. Все, отбой.

— Держи себя в руках, — то ли намекает, то ли предупреждает парень.

— Разберусь, — шипит Сергей, понимает, как сейчас переживает друг, и отключает телефон.

Сергей наспех принимает душ и переодевается. Он сменяет костюм на джинсы и милую водолазку цвета слоновой кости. Именно то, что надо, чтобы не привлекать внимания. Смеется перед своим отражением в зеркале. Встреча с Анной не носит официальный характер. Мужчина собирает нужные бумаги и еще раз для храбрости прикладывается к бокалу с виски. Он все еще нервничает перед их встречей. Эта женщина давит на него не только своим положением, но и грузом прошлых воспоминаний, от которых как бы ни старался Сергей, ему не скрыться. Он смотрит на себя в зеркало у выхода, довольно поправляет черные шелковые волосы и спускается вниз к машине.

На все время пребывания Анна предоставила своему сотруднику водителя с машиной очень низкой посадкой, по мнению Сергея. Он так и представляет, как будет чиркать стальным пузом по асфальту и чувствовать каждый камень. Она над ним просто издевается, понимает он. Анна удваивает ему охрану, решив, что четыре больших шкафа эффективнее и малозаметнее двух. А еще одного она ставит охранять сам номер. Для чего? Если бы Сергей плохо знал эту женщину, то подумал бы, что она боится. Но, к сожалению, он знает ее очень хорошо. Он оглядывает свою охрану. Да уж, незаметный и не привлекает к себе внимания. Его точно грохнут, смеется про себя Сергей.

У офиса мужчину встречает Брюс. На улице мало народа, только прожектора разбивают ночное небо. Мужчины отпускают охрану и входят в здание, которое становится тенью в вечернее время. Они двигаются по длинному пустому коридору и пытаются разобрать сложившуюся ситуацию. Брюс успевает рассказать все, что нарыл до приезда Сергея.

— Я думаю, дело особо не пострадает, — он двигается быстро, пытается поспеть за размашистым шагом друга. — Я вообще не понимаю, зачем Анна настояла на твоем прилете? — Брюс немного задыхается от такого темпа.

— Информация утекла из Якутии, — холодным тоном. — Мужчину нашли, наказали, но он так и не рассказал, откуда ноги растут, — они подходят к лифту. — Я же понимаю, что он лишь мелкая сошка, — Сергей нажимает кнопку вызова, суёт руки в карманы и ждет.

— Если кто-то хотел влезть так далеко или подставить тебя, то мы бы уже тут суетились. А у нас тихо. Точно, — Брюс облокачивается на холодную стену, переводит дыхание и по-стариковски утирает пот со лба.

Мужчины входят в лифт. Он скрепит и тянет ремни наверх. Сергей не отрывает взгляда от табло. 10, 15 этаж.

— Эй, парень, вернись, — стучит Сергея в плечо Брюс.

— Я тут, — приподнимает он руки и смеется. — Я думаю, почему еще никто не воспользовался всей этой информацией. Чего ждут? Это настораживает.

— А может, все не ушло дальше того мужика, раз ты так постарался. Он хоть живой?

— Живой. Я больше не… — Сергей не успевает договорить, дверцы лифта со скрипом открываются, выпуская из железного плена. Брюс выскакивает из этого шкафа, как больной клаустрофобией.

— Я не хочу рисковать делами компании, — выходит следом Сергей и удивленно рассматривает напуганное лицо Брюса.

Он никогда не замечал, что друг боится замкнутых пространств.

— Да и Анна не заслуживает разгребать мои проблемы, — продолжает Сергей. Он уверенно идет к кабинету, помнит. — Я всё выясню, всё за собой почищу и спокойно улечу, как будто и не было.

— Дай Бог, дай Бог, — по-стариковски ворчит Брюс и открывает дверь.

В кабинете Анны Львовны, как всегда, светло, невзирая на поздний час. Окна плотно закрыты темно-бежевыми жалюзи, а свет разлетается от круглой люстры посреди потолка. Кабинет у Анны светлый, не то что Сергей — чёрный и невзрачный. Только дубовая мебель придаёт помещению немного тяжести. Брюс по-свойски проходит к кожаному креслу у окна и устало садится. Сергей же застывает в дверях.

Анна сидит за столом. Волосы аккуратно уложены в пучок на французский манер. Шаловливые белые пряди спадают вниз каждый раз, когда она наклоняет голову. На столе перед самым её носом, свесив тонкие, обтянутые в плотную ткань джинсов ноги сидит паренек лет 25. Со спины Сергей не может сказать точнее. Парень игриво болтает ногами, что-то стряхивает с зелёной обтягивающей блузки унисекс и никак не реагирует на зашедших гостей.

Брюс недовольно морщится, понимает замешательство Сергея.

— Что будешь пить? — спрашивает он друга. — Садись, — пытается разрядить обстановку.

Анна лишь приподнимает голову, без интереса разглядывает вошедших и, не говоря ни слова, нажимает кнопку на селекторе:

— Дианочка, принеси нам один кофе и два чая.

— А мне сок апельсиновый, — подаёт голос мальчишка. Он звучит звонко и серебристыми осколками отлетает от стен.

— А ты, мой милый, — она обнимает парня за подбородок, тянет к себе и целует, — пойдёшь погуляешь.

Сергей дрожит. Его глаза расширяются. Он сейчас так явно представляет себя на его месте. Мороз воспоминаний пробегает по коже и сердце падает в желудок. Такой же молодой мальчишка с худыми ногами и выпирающими рёбрами. Веселый и беззаботный, с горящими глазами, которые так быстро потухли. Ребёнок, желающий получить от жизни всё. Мурашки от холода плотной рябью пробегают по его спине. Сергея бросает то в холод, то в жар, и он не понимает, почему. Водолазка на спине намокает.

Парнишка резко спрыгивает со стола, поворачивается к мужчинам. Надувает пухлые губы, делает вид, что очень обиделся.

— Брюс, — пищит он, просит поддержки у старшего.

Брюс по-отечески качает головой, даёт понять, что заступаться сейчас не будет.

— Нет, малыш, — улыбается он. — У нас очень серьезный разговор. Не забивай свою голову нашими