Но сон не прерывался, как это обычно бывает, когда понимаешь, что спишь и видишь сон, к тому же молодой шофер постоянно видел свои руки, так как он держал их на рулевом колесе, что для человека, не умеющего видеть осознанные сновидения, весьма нехарактерно… Сияние наконец погасло, и вокруг снова воцарилась полноценная ночь, как будто бы им действительно привиделась вся эта световая фантасмагория.

Ехали молча, не комментируя увиденное. Что тут скажешь. Спустя еще около часа Алтан затормозил машину.

Грузовик остановился. Алтанхуаг сразу открыл дверь и спрыгнул отлить по нужде. Так как он стоял спиной, то не заметил, что Валера вылез из кабины не со своей стороны, а прошмыгнул за ним, перебравшись через рычаги, и скользнул в открытую слева дверь. Но, возвращаясь назад, монгол не мог уже не видеть, что русский забрался обратно в кабину через водительскую, а не пассажирскую дверь.

Однако вопросов почему-то не задал, пожав плечами и подумав: «Да какая разница? Если ему так удобнее…»

Когда он сам залез в кабину и захлопнул дверь, Валера уже как ни в чем не бывало расположился на своем сиденье и протягивал монголу сэндвич. Парень кивнул в знак благодарности.

Пока они перекусывали, Алтан опустил стекло в своем окне и закурил. Русский же, по-видимому, был некурящим, поскольку ни разу за время совместной поездки не был замечен с сигаретой.

– И все-таки неужели мы и вправду ту чертовщину видели?.. – не выдержал Алтанхуаг.

Невозмутимость русского его даже удивляла. Хотя обычно это монголов и азиатов в целом считают хладнокровными и бесстрастными, а славян, наоборот, вспыльчивыми и эмоциональными.

– Доставай свой телефон, давай запись посмотрим! – предложил напарнику.

– Так он разрядился, – огорошил монгола Валера, – рекордер же долго был включен, а батарея-то не резиновая. Мы ж в дороге сколько часов? И от прикуривателя нельзя подпитаться. Теперь только по окончании рейса…

– Проклятая кровь! – Молодой шофер так опечалился, что употребил сильное монгольское ругательство и даже забыл поинтересоваться у напарника моделью его гаджета и попросить показать, что там, и впрямь какая-то особая система разъема, что невозможно подзарядить от автомобильного аккумулятора.

Разочарованно выкинув окурок, Алтан помог Валере собрать мусор в пакет, закрыл окно и напомнил, что теперь настала очередь русского вести машину. Тот решил почему-то махнуться местами, разминувшись друг с другом в кабине, «чтобы уже не выходить наружу».

«А может, все-таки гей?» – мелькнула у монгола подозрительная мысль, когда он крайне неудобным способом протискивался на пассажирское место. Усевшись на правое сиденье, он наконец-то позволил себе расслабиться и постарался выкинуть из головы странности в поведении русского, так же как выкинул минуту назад из окна сигарету.

Запустив двигатель, Валера тронул грузовик с места и повел вперед. Дальше колея извивалась, в целом сохраняя восточное направление, но отклоняясь то южнее, то, напротив, севернее. И на этом неровном, сложном участке, где нужно было ехать с особенной осторожностью, Валера почему-то прибавил скорость.

Монгол удивленно повернул голову к нему, в глазах парня читался немой вопрос: «Ты что, псих?!» Но русский рулил с таким уверенным и серьезным видом, что казалось, он знает, что делает. Поэтому Алтан неожиданно для самого себя промолчал.

Тем более что Валера водил действительно заправски, в повороты укладывался идеально и весь участок прошел гладко, пока колея не подалась к северу и снова не выровнялась. Проскочили извилистый отрезок, и через некоторое время, видимо, русскому надоело ехать быстро, и он скинул скорость. Монгол уже успел к тому моменту успокоиться. Лишь на языке повисла невысказанная мысль: «Ты, русский, богат на сюрпризы…».

Ночь постепенно рассеивалась. Луна растворялась в светлеющем небе, как призрак. На горизонте уже вовсю расцвела утренняя заря. Вскоре взойдет солнце и затем превратится в дневное палящее светило, а щадящее «ночное» напарники будут вспоминать с ностальгией.

Чтобы лучи не били прямо в глаза, ослепляя, дальнобойщики опустили специальные шторки. Алтан от скуки включил автомагнитолу; заиграла «Road To Hell», песня группы «AC/DC»… Но через пару минут сам же вдруг убавил громкость до неразличимого уровня и, ругаясь по-монгольски, через слово поминая кровь, выразительно указал напарнику пальцем на творящееся за окном с правой стороны. Впрочем, напарник и сам уже заметил.

Там, справа, метрах в двадцати от движущейся по колее машины, стайка камней, относительно небольших, в среднем размером с кулак, взвилась в воздух над почвой и кружилась как будто в некоем невидимом вихре. Притом завихрение это достигало в диаметре и в высоте не меньше трех метров. Единственное, чем можно было попытаться разумно объяснить подобный хоровод, – крайне несвойственной активностью каких-нибудь ветров, но почему-то в подобное верилось слабо…

«Карусель, карусель, это радость для нас», – напел себе под нос напарник на своем родном, почти неведомом молодому монголу языке.

Предыдущий напарник, конечно, успел обучить Алтана нескольким русским выражениям, но это был далеко не весь словарный запас, да и пойми даже парень смысл каждого слова по отдельности, он вряд ли сообразил бы, как именно сочетание в целом относится к их ситуации.

Неудивительно, что монгол не придал значения непонятной реплике напарника, списав ее на своеобразность реакции русского. И только он полез за своим одиннадцатым «Сяоми», как Валера прибавил газу, грузовик рванул на форсажной скорости, и монгол не успел заснять чудо, крутящееся посреди пустыни.

Видимо, Валерой руководил проснувшийся инстинкт самосохранения, и поэтому он стремился поскорее проехать мимо неведомой штуковины – «меньше знаешь, крепче спишь», – вместо того чтобы остановить машину и поглазеть на природный феномен.

– Слушай, я тут вот что заметил, – обратился Алтан к своему странному напарнику, – с того самого момента, как мы уехали со стоянки, ночью и сейчас постоянно какая-то чертовщина мерещится или действительно происходит, и все по правому борту. Неизменно справа! Смотри, сперва там громыхало, потом появилось свечение зеленое, а теперь камни закрутились в воздухе! Причем слева ничего такого не было и нет… Э-э-э, что-то явно там, на юге, нечисто.

– А ты наблюдательный, – похвалил русский, – я тоже про это подумал. Да уж, если доберемся до лагеря, нам никто и не поверит… А все-таки, может быть, это всего лишь ветер? Может, ученые из экспедиции смогут дать научное объяснение.

Валера больше не сбрасывал скорость, словно и вправду боялся, что неизвестность, возникавшая то и дело с южной стороны дороги, каким-то образом их догонит. Монгол же, который еще не пришел в себя после предыдущего потрясения, чуть погодя сказал:

– Нет, у меня реально какие-то галлюцинации, слушай! Смотрю вперед, и такое ощущение, как будто на мониторе пиксели пробиваются.

– Черные пятнышки перед глазами? Такое бывает из-за сильной жары и волнений, – предположил русский.