Усмехаюсь. Во рту горько. Ахметов никому меня не отдаст. Сам до смерти замучает. Мрачная тень всегда таится за моей спиной.

Что-то впивается в плечо. Жгучий укол. Ядовитый. Даже вскрикиваю от боли, морщусь. Замечаю крошечную чёрную мошку. Сбиваю ее пальцами, стряхиваю. Потираю место укуса, где кожа уже краснеет.

- Кис-кис, киса, - доносится откуда-то позади насмешливый мужской голос, намеренно растягивает слова: - Кис-кис. Эй, кисонька, не спеши так. Куда припустилась? Давай к нам, прокатимся с ветерком.

Различаю звук мотора. Машина очень близко. Я слишком много думала и не заметила, как за мной кто-то увязался. Не оборачиваюсь. Крепче сжимаю сумку, впиваюсь в кожаную ручку. Ускоряю шаг, пытаюсь быстрее пройти безлюдный квартал. Тут сейчас огорожено. Стройка идет. Но рабочих нигде не видно. Наверное, они ушли на перерыв. Совсем не хочется неприятностей. И пусть это не тот монстр, который меня выслеживает, лучше не вступать в беседу с подозрительными незнакомцами.

- Киска, ты чего? - раздаётся новый голос, тоже мужской. - Испугалась? Не бойся, мы хорошие ребята. У нас есть для тебя вкусняшки. Киса, куда?

Снова прибавляю скорость. Бежать не стоит. Лучше не провоцировать. Но я стараюсь присмотреть убежище заранее, на всякий случай. Только тут совсем нет подходящего места. Груды строительных материалов. Мусор.

Протяжный сигнал заставляет подскочить на месте. За ним следует ещё и ещё один. Дальше слышится смех. Гогот. Мои внутренности обжигает.

Тут осталось всего ничего. Чуть пройти вперед и будет оживленное место. Вот сразу за этой аркой. Надо сделать ещё пару шагов и...

Автомобиль вдруг проносится мимо, вырывается вперёд и преграждает проход, ставит меня в тупик. Отшатываюсь и застываю на месте. Смотрю на заляпанный грязью номер, различаю надпись с трудом, стараюсь запомнить буквы и цифры.

Светловолосый мужчина высовывается из окна, тушит сигарету о дверцу и отбрасывает прочь.

- Кис-кис-кис, - манит пальцем и усмехается. - Запрыгивай к нам.

- Не бойся, девочка, - из противоположного окна высовывается бритоголовый парень. - Мы серьезные ребята. Кисок не обижаем. Наоборот - радуем.

- Зря боишься, кисонька, - заверяет блондин. - Тут для тебя подружка есть. Не заскучаешь. Эй, покажи ей подружку. Ну чтоб не дергалась.

Бритоголовый прячется, но через секунду показывается уже из крыши. Хохочет, видя, как я вздрагиваю от неожиданности.

- Крутая тачка, - заявляет он. - Типа кабриолет.

Ясно. Там люк. Просто люк и ничего такого необычного.

Парень вытягивает следом за собой девочку.

- Видишь, довольная, - лыбится он. - Ну, скажи, довольная ты?

Она молчит. Бледная. Очень бледная. На лице только глаза и видно. Тёмные. Испуганные. Два бездонных омута. И почему-то смотреть в них больно. Мое горло будто перехватывает плотная лента, стягивает до предела, перекрывая доступ воздуха.

- Кисонька, - шипит блондин.

Девочка начинает так сильно дрожать, что даже мне заметно со стороны. И явно не бритоголовый парень пугает ее, хоть и держит за волосы, тянет вверх. Все дело именно в этом коротком «кисонька». Обманчиво мягком обращении. Тошнотворно сладком выражении.

- Подай голос, - продолжает блондин. - Не пугай нашу новую кису. Объясни, как у нас хорошо. Где твои манеры?

- Все хорошо! - быстро подтверждает девочка. - Мне очень хорошо. Меня тут никто и никогда не обижает.

Она говорит дальше. Живо. Радостно. Даже улыбку выдавливает. Но в каждом ее слове мне чудится совсем другое.

Беги. Беги. Беги.

Я срываюсь с места. Прямо в обход машины. Чудом протискиваюсь в узкий зазор между стенкой и автомобилем. Мчусь как чокнутая. Дальше и дальше. Через арку. Вперёд. На залитую солнцем улицу.

Надо попросить помощь. Срочно. Надо спасти ту девочку.

Я запомнила номер автомобиля. Могу назвать его милиционерам.

Растерянно озираюсь по сторонам. Замечаю патрульную машину. Сразу же бросаюсь туда.

Сгибаюсь пополам, потому что живот простреливает боль. Слишком быстро бежала. Непривычно. Пытаюсь отдышаться. Закашливаюсь.

- Девочка, ты в порядке? - спрашивает милиционер.

Мотаю головой. Неопределенно.

- Что такое? - удивляется мужчина. - Ты чего?

Рядом появляется его напарник.

- От кого убегаешь?

- Не знаю, - бормочу я. - Там странные люди. Они хотели забрать меня в своё авто. Называли кисой и обещали... что-то вкусное. Там была другая девочка.

- Это где произошло?

- На стройке, - показываю направление кивком головы. - Я запомнила номер машины. Мне кажется, это плохие люди. Та девочка в авто казалась сильно напуганной.

- Давай, говори номер.

Милиционер записывает цифры.

- А цвет у машины какой? - спрашивает второй мужчина. - Зелёный?

- Да, - подтверждаю. - Темно-зелёный. Откуда вы знаете?

- Ну вот она, - хмыкает. - Сейчас все выясним.

Я оборачиваюсь назад. Мой желудок совершает кувырок.

Они не боятся? Эти бандиты. Совсем не боятся милиции? Сами приехали? Увидели, что я говорю с патрульными и подъехали следом.

Блондин выходит из автомобиля. Ухмыляется. Подмигивает мне.

Я не слышу разговор. Просто вижу, как милиционер горбится, сутулит плечи. Отводит взгляд.

Почему он не заглянет в машину? Окна тёмные. Ничего не видно. Почему он не ищет ту девочку? Даже не пытается. Что происходит? Как же так?

Его напарник напрягается. Пихает меня в плечо.

- Проваливай, - бормочет чуть слышно.

- Я не могу уйти, - выдаю удивленно. - Я должна показания дать. Как вы сможете их наказать, если я уйду?

- Показания? - хмурится. - Соплюха. Какие с тебя показания? Двигай давай, не знаешь, на кого нарвалась. Все. Вали быстро.

Я перестаю понимать ситуацию. Совсем. Милиция не может наказать этих странных мужчин? Не хочет? В чем проблема?

- Вали, - повторяет тихо, толкает меня украдкой.

- Нет, - мотаю головой. - Вы должны их арестовать. Надо разобраться, почему они держат ту девочку и почему она настолько напугана.

Возвращается первый милиционер. В глаза мне не смотрит.

- Девочка, - говорит он. - Тебе придётся вернуться к отцу.

- Да, конечно, только сначала...

- Твой папа приехал за тобой.

- Что? - глаза округляются помимо воли. - Мой папа.

- Нельзя наговаривать на отца, - продолжает милиционер. - Поняла? Все. Отправляйся в машину. К сестре. И больше так не шути.