Яна кивнула. Нет, не до них. Но вообще, все становилось на место.

– Если Диолат участвовал в играх двоюродных брата и сестры, могли у него остаться документы, свидетели… ну, что-то, чтобы его не пустили в расход?

– Могли, – вздохнула Аэлена. – Диолат – та еще тварь, он и меня подбивал… ладно, это не важно. Но он любил власть над людьми. Когда человек совершает дурной поступок и попадает от него в зависимость…

– И если бы ты попала…

– Сейчас ему не было бы смысла меня соблазнять. Но пара поцелуев, я думаю, не в счет. Даже если он расскажет мужу… Алинар разве что посмеется.

– Ревновать и дурить не будет? – уточнила Яна.

– Не должен. Это ведь было еще до знакомства с ним…

– Мы, мужчины, натуры сложные, – Рошер многозначительно прищурился. – Можем ревновать даже к своей тени…

Аэлена вздохнула.

– Перед мужем я чиста. А если он решит поверить подлецам… Ну, что я могу сказать? Пусть верит.

– Оставим эту тему, – вмешалась Яна. – Вот давайте подумаем. Король узнает про игры…

– Инцест, – поправил Рошер.

Яна пожала плечами.

– Это у вас, людей, инцест.

– А у нархи-ро нет?

– Нас намного меньше, все семьи так или иначе связаны между собой. Жрецы следят еще и за этим, чтобы не было вырождения. Такие родословные древа есть…

– Странные вы…

– Нархи-ро могут жить с людьми, но ребенок может получиться и человеком. И как тогда быть? Бросить его мы не сможем, но и в Лес не приведем. А долго без Леса ни один нархи-ро еще не выдерживал.

– Почему? – Аэлена смотрела встревоженно.

– Не знаю. Так говорят. В архивах, правда, я подтверждений не нашла, но, может быть, в Храмовых…

– Как у вас сложно…

– Думаю, у вас в архивах тоже непросто работать. Давайте вернемся к нашей теме? Я так понимаю, что у людей это воспринимается хуже?

– Инцест? Намного. Когда такие близкие родственники… я подозреваю, что принц развратил сестру. Пусть двоюродную, но королю от этого легче не было.

– Сына он приговорил, а Диолата решил отпустить?

– Под честное слово, может, до первой провинности? Аэлена?

– Таррэн не жесток, если вы об этом. Решителен – да. Но вот глупой жестокости в нем нет.

– И все равно было бы проще убить и Диолата.

– А если он не один был? Десяток убивать?

– А почему слухи поползли только о Диолате?

– Потому что он самый заметный? Или остальные оказались умнее и не подставились в момент появления короля? Мы сейчас точно не узнаем, – Рошер махнул рукой. – Может, Диолатом просто прикрыли эту ситуацию. Ну, загуляла девчонка до свадьбы, бывает. Но не с родственником же, а просто – увлеклась? Бывает?

– Может, и так. Нам это что дает?

– А Раш его знает, – вздохнул Рошер. – Разорение Диолата – результат его образа жизни. Отъезд из страны – тоже. А вот при чем тут ты, Аэла?

– Да чтоб он сдох, этот Диолат! – в сердцах топнула ногой лайри. – Не родившись!

Рошер фыркнул.

– Добрая ты, я всегда это знал. Плохо, что мы не знаем, где искать. Что он мог раскопать о тебе такого, чего не знаем мы?

– Не знаю!

– Значит, будем копать глубже.

– А что еще ты раскопал?

– А еще у вашей Вериолы есть сообщник в тюрьме. Некто Слива.

– Слива? – Тайяна тут же вспомнила умирающего у нее на руках человека, его шепот «Слив…». Оказывается, это человек?

– Вообще, он Такеш Хевон, наполовину мерлорец. А прозвали его Сливой за любовь к напитку из той же ягоды и за цвет носа. Работает тюремщиком. Камеры убрать, поесть принести – не стражникам же этим заниматься? Так, вроде, мужик неплохой, но жадный до одури.

– А лет ему сколько?

– Около пятидесяти.

– Давно он работает? – заинтересовалась Яна.

– Да уж месяца три…

– А почему так мало?

– А раньше там старик Димар работал. Но возраст, суставы, болезни…

– Понятно. Надо снять эту Сливу с дерева и тщательно расспросить, – подвела итог Тайяна и потянулась от души. – Может, на боковую?

Аэлена пожала плечами.

– Попробовать можно… если я засну.

– А я Аашу попрошу. Поверь мне – самое лучшее снотворное – это чья-нибудь меховая тушка в кровати, – Яна подмигнула лайри.

Аэлена с сомнением оглядела предложенную «тушку», которая, вытянувшись в длину, была как бы не больше самой лайри.

– А она меня на коврик не выпихнет?

– Обещаю – не выпихнет. Ааша хорошая. Она у тебя в ногах поспит…

– Ну… можно попробовать.

* * *

– Говоришь, Термалис Вельт? – Гарт смотрел на пойманного мерзавца с улыбкой голодной акулы. – Как замечательно! И что же тебе понадобилось в моем доме?

– К любовнице шел.

– Да? И к кому?

– К Арне Райс.

– Кому-кому?

– Армина Райс, сказала, что в этом доме работает. Заходить приглашала.

– Как мило. А выглядит она как?

– Ну… эта… Темненькая такая, полненькая, хохотушка…

– Высокая или низкая? Глаза какого цвета? Во что она была одета, когда назначила тебе свидание? Где это было? Кто вас видел?

Вопросы посыпались из Гарта с громадной скоростью. Мужчина потряс головой.

– Ты… погоди…

Гарт усмехнулся.

– Врешь ведь, тварь такая!

– А ты меня в стражу отдай!

– Еще чего!

Кляп вернулся на место, а Гарт принялся объяснять ситуацию.

– Я тебя, мразь, на кусочки покромсаю и свиньям скормлю. За племянников – не жалко. Если б с их голов хоть волосок упал…

– Да не хотел никто твоих щенков тронуть…

– А чего хотел?

– Просто дом подпалить. Не знал я, что они здесь, Четырехликим клянусь!

– Неубедительно. С чего это ты меня подпалить решил? Где я тебе дорогу перешел, а, пузырь?

– Сам ты…

– Я, – не стал выслушивать брань Гарт. – И помни, что молоток у меня.

– Попался б ты мне… – Пухлик с ненавистью уставился на Гарта.

– Скажи, где живешь, я твой дом подпалить приду.

– Не твое дело!

– Мое, мальчик, еще как мое. Ты рассказываешь, кто тебя послал, или я продолжаю свое дело?