Они лежали вместе, тесно переплетясь телами. Их сердцабешено стучали, и ни один из них не мог ясно мыслить. Язык Эйдана ласкал еегрудь, посылая импульсы, и заставляя кровь бешено нестись по венам. Он обхватилее лицо руками и стал нежно целовать лоб, спускаясь ниже, к подбородку. Этобыло похоже на прикосновение перышка. Впервые за его длинное, практическибесконечное, существование он почувствовал себя по-настоящему живым и ощутилпокой.

– Ты одарила меня бесценным подарком, Александрия. И яникогда не забуду это. У тебя не было никакой причины доверять мне, но тыдоверилась, – прошептал он мягко. – Спасибо.

Она пристально посмотрела на него удивленным взглядом, не всилах полностью вернуться на землю. Он был в ней, все ее тело обернулось вокругнего. Казалось невозможным, что его золотые глаза так сильно горели только длянее. Медленная улыбка стала изгибать ее губы и освещать голубые глаза,полностью отвечая накалу страстей в нем. Они пристально смотрели друг на друга,в души друг другу.

Она ощущала его. Это было так необычно – чувствовать, как онначинает двигаться своим неправдоподобным гладким телом так нежно, что ейказалось, будто она растает. Эйдан двигался медленно, наслаждаясь каждымсильным толчком, а его глаза пожирали ее лицо. Ее поведение было дикимбезумием, но сейчас ему хотелось провести время, получая удовольствие медленно.

Его пальцы ласкали ее волосы, а рот покусывал кожу, найдяпульс под ее горлом.

– Ты такая красивая, Александрия. Ты слишком красивая.

– Это ты заставляешь меня чувствовать себя красивой, –призналась она.

– Я все еще не могу поверить, что нашел тебя. – Вдруг, онподнял голову и посмотрел на нее смущенным взглядом. Его бедра продолжалимедленное, неспешное движение. – Ты собираешься избавиться от этого ужасногосочинителя видеоигр?

Она поцеловала его плечо, а затем спрятала свое лицо взолотых волосах у него на груди.

– Нет, не собираюсь. Он – мой босс.

– Я – твой босс.

– Ты хочешь, чтобы ты был моим боссом, – нежно подразнилаАлександрия. – Но я работаю на него.

– У меня достаточно денег, чтобы мы оба жили так, как хотим,– запротестовал он. Затем произнес со смехом в голосе. – Он, наверное, больной,если придумывает такое?

– А ты тогда, кто? У тебя все еще хуже. Ты делаешь то, чтоон даже при своей больной фантазии не придумает. – Она приподняла подбородок. –Кроме того, я хочу работать. Я люблю это. Это то, чего я всегда хотела Эйдан,особенно после увеличения жизни.

Он рассмеялся, наклоняя голову, чтобы поцеловать еевоинственно вздернутый подбородок, а затем подарить ряд поцелуев ложбинке межгрудями.

– Твоя продолжительность жизни значительно увеличилась, caramia. Может быть, ты займешься, чем-нибудь еще, кроме иллюстрирования фантазий?Желательно, с какой-нибудь пожилой женщиной без сыновей и секретарей мужскогопола.

Она рассмеялась вместе с ним, втайне подозревая, что бы онасделала, если бы Томас Ивэн начал приносить им обоим неприятности. Но пока телоЭйдана проделывало с ней такие удивительные вещи, она не могла даже подумать одругом мужчине. Его медленное ритмичное покачивание заставляло забывать обовсем. Внизу живота разгорался пожар. Ее тело двигалось вместе с ним, безовсяких ограничений подчиняясь его руководству. Ей нравилось ощущать его руки,обхватывающие ее груди, прикосновения его подбородка и рта к соскам. Он укралее сердце своей нежностью.

– Я уже похитил твое сердце, – мягко подразнил он ее,напоминая, что он тоже разделяет ее мысли.

– Я не уверена, что хотела бы, чтобы ты знал каждую моюмысль.

– Или чувства. – В его голосе появились перекаты, он сталпохож на черный бархат. – Или фантазию.

Ее руки нашли его бедра.

– Это твои фантазии. Мне хватит твоих, чтобы начать ихпробовать.

Его тело сделало выпад, входя в нее сильнее.

– Как сейчас? – Он начал двигаться еще сильнее и глубже,увеличивая темп, пока тлеющая зола не превратилась в пламя. – Мы даже еще неначинали, piccola. У меня впереди целая ночь, чтобы поклоняться тебе так, какты заслуживаешь.

От неожиданности жара, который пронесся через ее тело, онзакусила губу, и на ней выступили два маленькие капельки крови. Золотые глазаЭйдана сверкнули и остановились на них, поднимая вихрь эмоций. Один только еговзгляд послал ее за край, а ее тело взорвалось от наслаждения. Поцелуй заглушилее крик, когда Эйдан нашел своим ртом ее, похитив этот звук. Его язык прошелсяпо ее губе, лаская. Все это еще сильнее увеличивало удовольствие.

У Эйдана был напряжен каждый мускул. Он, вдруг, замер, апотом вышел и с новой силой вонзился в нее, теряя над собой контроль подвлиянием ее реакции. Так будет всегда. Теперь все изменилось. Хотя всепроизошло не так давно, но ему хотелось остаться так навсегда, с Александрией вобъятьях.

Они лежали, не двигаясь, не разговаривая, наслаждаясьмоментом и друг другом. Эйдан был первым, кто переменил положение, неохотноперемещая свой вес с нее. Он сразу притянул ее к себе и обнял, словно боясь,что она может вскочить и убежать, отрицая то, чем она была.

Она погладила руку, которая обнимала ее.

– Эйдан, я также читаю твои мысли, как и ты – мои. Но я –это я. И я не хочу, чтобы меня запирали где-то в каморке.

Он повернулся и приподнялся на локте. Ветерок гулял покомнате, принося с собой туман с моря. Он поднял руку, и стеклянная дверьмгновенно закрылась. Он накрыл их, прижимая ее к своему теплу.

– Я не имел в виду каморку, cara. Думаю, что моя кровать –более подходящее место. – В его бархатном голосе послышался намек на чистомужской юмор.

Она откинула волосы со своего лица и заглянула в его глаза.

– Я хочу работать, Эйдан. Ты создал условия для Мэри иСтефана, но Джошуа тоже заслуживает нормальной жизни. Я не хочу, чтобы егожизнь изменилась только оттого, что он потерял все, знакомое ему. Я не хочутерять его. Это все так пугает. Ты пугаешь. Изменилась только часть меня, но невся я.

– Я хочу, чтобы ты была под защитой, Александрия. Женщинынашего народа – самое драгоценное сокровище. Без вас мы не сможем продолжатьсвое существование. Мне нужно быть уверенным, что с тобой все хорошо, каждуюминуту каждого дня.

Александрия приподнялась и накрыла свою грудь одеялом, вдругосознав свою наготу. Эйдан небрежно перебросил свою ногу через ее бедро,удерживая на месте.

– Нет ни единого дюйма, который бы я не знал, cara. Теперьуже нечего смущаться.

Она почувствовала, как краска начинает заливать ее лицо,пока оно не запылало, точно раскаленный гвоздь в темноте. Он устроил свою ногутак, чтобы она почувствовала его желание, прижатое к ней, его тело и силу, еговожделение. Александрия знала, что он просто поддразнивал ее словами, ноникогда не была в подобной ситуации прежде и не была уверена в том, что надопредпринять в ответ.