передвигался отдельно. Они заняли безлюдный пригорок, заросший молодыми деревьями. Дистанция до города не превышала двадцати километров, точность стрельбы была приемлемой — мои бойцы могли попасть и в башню, и в небольшой дом.

Из неприятного — у меня было руды всего на пять выстрелов. Но в теории этого должно было хватить, чтобы разрушить как внешнюю, так и внутреннюю стену. Ещё я планировал отстреляться по замку, дабы отец не мучился, но как сообщили мои маленькие разведчики, он решил принять бой вместе со своими людьми и моим старшим братом.

Дело было к ночи, когда две сотни стрелков приблизились к осадному лагерю. Командующий армией Эдуарда уже взял город в кольцо, которое проходило почти в километре от внешних стен — туда ни лучники, ни маги не доставали. И пока мои бойцы развёртывали новое оружие, изготовленное и протестированное буквально на днях, я взял под контроль куклу в дорогом красном костюме и такой же шляпой с перьями. Почему-то мне показалось это забавным…

— Доброй ночи, — сказал я, заходя в шатёр, на столе которого лежала карта окрестностей с нанесёнными на ней отрядами. — Давно не виделись, командующий. Мне кажется, или вы похудели со времён осады Чёрной Горы?

— Хм… Теперь ты выглядишь так? — пожилой мужчина с длинными усами окинул взглядом мою куклу и надел маску снисходительности. — Ну и наряд… Мы, вроде как, на войне, а не на параде.

— Сегодня знаменательный день! Я вернулся домой и принёс отцу подарок, — я подошёл к столу и взглянул на карту повнимательнее. — Какова текущая ситуация?

— Город окружён. Внутри остаются около десяти тысяч солдат, и около тридцати пяти тысяч гражданских, многим из которых раздали оружие и приказали защищать свои дома.

— А у нас?

— Нам пришлось оставить гарнизоны в захваченных без боя крепостях, к тому же мы подверглись неожиданной атаке на марше… — сквозь зубы прорычал он, не желая признавать свою оплошность. — В итоге у нас осталось семь с небольшим тысяч бойцов. Многие устали, есть раненные. Нам потребуется минимум неделя, чтобы восстановить силы и дождаться подкрепления.

— Да, я слышал, что на вас напали наёмники, который прислала Тирания… Папаня отдал детей пропавшей Марии в обмен на их помощь. Хитрец.

— Не было никаких сведений, что атака состоится… Они налетели ночью, сожгли едва ли не половину наших палаток и убили почти две тысячи солдат… Продажные ублюдки… Никакой чести…

— Что поделать, — я пожал плечами, и кукла сделала то же самое. — Однако раз уж я здесь, то штурм мы начнём сегодня.

— Это исключено!!! — командующий ударил по столу кулаком. — Мои люди не готовы!!!

— Кстати, у моего отца ведь больше войск, но он решил отсидеться… Странное решение…

— Ничего странного. Любой военачальник знает, что один боец в крепости равен пяти атакующим. В поле наши силы были бы сравнимы, а сейчас у Дугласа огромный перевес. Можно сказать, что один к пятнадцати.

— Вот поэтому штурм и надо начинать сейчас. Они не ждут, что мы начнём наступление, а вместо этого укрепляют оборону. Насколько мне известно, сейчас только две тысячи солдат несут вахту, а остальные заняты постройкой дополнительных укреплений и всякими другими делами.

— Даже если так, мои люди слишком измождены. Они в лучшем случае смогут войти в город, но о штурме замка не может быть и речи. Даже если ты откроешь нам ворота. В тот раз все были свежими и готовыми к бою, а сейчас…

— Тогда я сделаю всё сам. И пожалуйста, не мешайте мне, раз уж решили отлёживаться.

— Ты в своём уме⁈ — заорал командующий. — Сколько у тебя бойцов? Две сотни⁈ Против десятитысячной армии⁈

— Убивать всех не обязательно, нужно лишь показать бесперспективность и бессмысленность обороны. Тогда враги сдадутся, как и было в Чёрной Горе.

— Я не знаю, что ты там задумал, но две сотни лучников ни за что не возьмут целый город. Даже будь у каждого хоть тысяча тех взрывных стрел. Это невозможно!

— Луки? А кто говорил про луки? — я направился к выходу и жестом позвал командующего. — Прошу за мной. Раз ваши люди отдыхают, у вас найдётся минутка, чтобы взглянуть на моё новое оружие.

— Ох… — он поворчал, но всё-таки пошёл со мной.

— Я делаю это не просто так. Вы станете свидетелем того, как я выполню свою часть сделки. А ещё вы узрите, что будет с Ривендейлом, если Его Высочество по каким-то причинам решит меня кинуть. И нет, это не угроза, это всего лишь предупреждение.

— Начинать штурм ночью — самоубийство.

— За это можете не переживать, мои бойцы отлично видят в темноте, ведь у них нет глаз, да и станет светло… Но не будем вдаваться в подробности. Лучше посмотрите на это, — я показал на пять установок, которые уже почти были готовы к бою.

— И что это за трубы?.. — командующий бросил на меня недоумённый взгляд.

— Это не просто трубы, это миномёты. Максимальная дальность стрельбы шесть с половиной километров. Они достанут даже до замка.

— Эм… И что они могут?..

— Возьмите стул, представление начинается, — моя кукла поклонилась, и в ту же секунду раздался первый залп из пушки Гаусса.

Снаряд пролетел прямо над осадным лагерем и вдребезги разнёс десятиметровую каменную стену. Командующий слегка обомлел, но он был наслышан о том, что случилось в Ривендейле, а потому шоком его состояние было назвать нельзя. А вот его «уставшие» люди повыбегали из палаток и уставились на место обвала.

Мне пришлось выждать около десяти минут, пока защитники соберутся в кучу, дабы приготовиться к отражению штурма, и лишь после этого я приказал миномётчикам открыть огонь. Снаряды, снаряжённые белым фосфором, посыпались на головы бойцов моего отца. Каждая из пяти установок выпускала по шесть-семь мин в минуту.

Боеприпасов у меня было не так много, поэтому после того, как треть крыш в городе начала полыхать, миномётчики переключились на замок. Благодаря «Малышам», я мог точно корректировать работу артиллерии, выбирая в качестве целей скопления живой силы противника.

К тому времени работяги перезарядили пушку Гаусса и разнесли часть внутренней стены. К несчастью, удар пришёлся в верхнюю треть, а потому не вся преграда развалилась. Но третий по счёту залп исправил эту оплошность. Пятый выстрел я решил приберечь на всякий случай, а вот четвёртый исключительно ради прикола сделал прямо по замку. Обрушилась одна из восьми башен и часть восточного крыла — папаня наверняка будет доволен.

В это время миномётчики продолжали поливать город снарядами, но уже не с фосфором, а со шрапнелью. Всё-таки она была более эффективна, если речь шла про защищённых бронёй воинов. В