когда адская машина Амальгамы обесточила все поместье. Только не говорите, что снова начинается какая-то хрень!

Кстати, как там дела у моей улыбчивой подчиненной? Добрались ли они с Реем до Владимира? Как там Ди поживает? Хорошо ли кушает Красавка?

Ладно, все в порядке очереди. Сначала Зубр.

Помучив мобильный еще немного, я пододвинул к себе стационарный аппарат, полистал телефонную книгу и, наконец, нашел номер нашего поместья.

Он отчего-то был подчеркнут красным карандашом… Ладно, допустим.

Ждать ответа пришлось недолго.

— Поместье Скалозубовых, — раздался в трубке уставший голос, и к своему немалому удивлению я узнал…

— Нина⁈

— Да… кто говорит? — с подозрением отозвалась девушка, и тут на заднем плане что-то грохнулось. — Ох, мля! И прямо на штаны!

— Нина? Нина, ты в порядке?

— Евгений Михайлович, вы что ли? Ох, мать моя женщина! Откуда вы звоните⁈

— Из Владимира. А ты чего?.. А где дядя?

— Он в Омске, и мне приходится его подменять. Заманалась я тут уже с этими бумажками, честно слово, быстрей бы уже кого-нибудь замочить! А тут, как назло, с Монолитами полный п***ц, вот дяде и пришлось в срочном порядке вспоминать свою ликвидаторскую молодость. В общем, они с Климом не вылезают оттуда уже третьи сутки, а я тут трахаюсь за рабочим столом… Хорошо хоть Раскольникова помогает, а то я бы тут совсем взвыла от отчаяния! А как у вас дела?

Пришлось кратенько рассказать моей одноглазой подруге о моих веселых приключениях в ГАРМе, и через пятнадцать минут Нина уже устала задавать уточняющие вопросы. Больше всего ее почему-то интересовала передвижная столовка.

Затем она поведала мне о делах на ФОЗе, о «хлопушках», о новой Лениной мордашке и о том как справляются ребята Сени, в которых там души не чают. Вот эти парни оставались для меня загадкой — по словам Нины друзей у Сени оказалось уже сотни две, и каждый день в округе появлялось все больше странных бородачей. Все они стягивались к ФОЗу, как будто, им там кто-то намазал медом.

У меня даже мурашки побежали по коже, когда она упомянула, что они помимо всего прочего помогают ликвидаторам закрывать Монолиты, однако на сам Нексус лезть отказываются наотрез.

Если они еще драться умеют, да и «размножаются» как на дрожжах, то вскоре под моей рукой соберется настоящая армия беззаветно преданных Антихристу — то есть мне — мастеров на все руки!

Отчего и почему? Черт их знает, но дареному коню, как говорится, в зубы не смотрят.

— Евгений Михайлович, а вы уже купили мне во Владимире магнитик? — спросила Нина.

— Пока не успел. Даже нет времени на улицу выйти, не говоря уже про магнитики! Слушай, ты как-нибудь передай Василию, чтобы он мне перезвонил, хорошо?

— Это будет нелегко, ведь мобильная связь там ни к черту, но я постараюсь!

Попрощавшись, я положил трубку и задумался.

Похоже, в Фаустово снова началась веселуха… а я тут, как и Нина, трахаюсь за рабочим столом и мечтаю уже кого-нибудь замочить!

Надо бы побыстрей разобраться с делами и ехать обратно — помогать своим с Монолитами, иначе того и гляди вместо Фаустово останется одно выжженное поле. В ликвидаторских талантах Зубра с Павличенко не приходится сомневаться, но береженого бог бережет.

Да и вообще, проблему Омска нужно кардинально решать… И чем быстрее, тем лучше. Зря что ли моему роду вернули титул графа?

Не успел я дотянуться до стакана с недопитым Настиным чаем, как стационарный телефон снова зазвонил. Я взял трубку:

— Поместье Саблиных. Евгений Михайлович у аппарата…

Но это, естественно, оказался «доброхот»!

Отбившись от очередного крайне наглого типа, который решил попугать нас судебным разбирательством, если ему в скором времени не заплатят по счетам, я бросил трубку.

— Вот гиены! — выдохнул я. — Почуяли слабину Саблиных! Эх, походу, дедушку уже похоронили все, кроме нас…

И ведь не попросишь у князя совета. Да и какая там помощь? Если он, находясь в трезвом уме и твердой памяти, умудрился так запустить дела, то чего уж говорить о его нынешнем состоянии? Еще со вчерашнего вечера он так и не приходил в сознание, а время уже близится к обеду. У его спальни постоянно дежурила Рита с четким указанием сообщить, когда хозяин придет в себя.

Если придет, конечно же…

— Найти бы полный список, сколько мы должны, — пробубнила сестра. — Может быть, все не так уж плохо?..

Что-то меня терзали смутные сомнения. Не стал бы князь так рьяно пытаться сойтись с Воротынскими, если «не все так плохо».

Скорее всего, в счетах полная жопа, если не сказать хуже. Позвонить, что ли, Сперанскому? Может, этот «черт» чем поможет?

Но сначала придется немного покопаться в дедушкиных закромах, иначе мы так и не поймем, какая сумма нам грозит.

— Вита, — сказал я горничной, которая смахивала пыль с полок. — Иди, посмотри, как там дедушка.

Она стрельнула в нас глазами, поклонилась и деликатно покинула кабинет, а мы начали поиски «наследства».

К счастью, спустя полчаса внимательного осмотра каждой пяди, сейф мы отыскали. Как ни странно, он был вмонтирован в императорский портрет.

— Прошу прощения, Ваше Величество! — сказал я, сняв картину и поставив ее к стене.

Ага! Вот и ты — мой сверкающий тяжеленный скромняга!

— Женя, а может… — скосила глаза сестренка на дверь. У нее стало такое лицо, будто разъяренный дедушка сейчас ворвется в кабинет и порвет нас в клочья.

Скрипнула дверь, и сестра вздрогнула. Снова показалась горничная, а потом, кивнув, исчезла. Она чего, стояла на шухере? Или это уже другая?..

Хмыкнув, я коснулся холодной поверхности ладонью. Раздался громкий щелчок, и дверь сейфа отворилась.

Нет, ни золота, ни бриллиантов там не оказалось, а вот кипа счетов была мое почтение! При виде них у Насти просто глаза на лоб полезли.

— Держите