– Сколько же их еще в окрестностях?..

– Найти могу, – мотнула головой Диана, отряхнув руки от липкой земли, – но это будет долго. Леса всегда полны смерти, к тому же зависит от срока. Эта умерла летом, не раньше. Вон, волосы на месте длинные и… Эй, ты чего?

Услышав в ее голосе едва ли не испуг, Норма взвилась на месте и обернулась. Но вместо чудовища или душегуба она увидела Никласа. Тот отошел на несколько саженей и отвернулся к стволу сосны.

Норма осторожно, бочком приблизилась к гемму.

– Ты что, знал ее? – предположила она, не решаясь, впрочем, касаться плеча Малахита. А что ей еще было думать?

Никлас стоял так тихо, что, кажется, задержал дыхание. Норме непривычно было видеть взрослого в таком состоянии. Ей почему-то вспомнилась истерика барона, потерявшего свою чудесную жар-птицу, но то был каприз, а здесь… Никлас обернулся. Его малахитовые глаза были сухи, но в них плескалась горечь.

– Не знал. Да и какая разница? Такая молодая. Такая страшная смерть.

Норма непонимающе сдвинула брови.

– Мне жаль ее, – раздельно произнес Никлас. – Только и всего. Она могла бы прожить жизнь, стать женой, матерью… А вместо этого стала чьей-то безвестной жертвой и поживой зверью.

Допустим, ни женой, ни матерью становиться не обязательно, вот, к примеру, Норме и Диане это вряд ли грозит, но тут она уловила проблеск, о котором уже успела благополучно забыть, – серо-голубое свечение окутало голову Никласа и тут же пропало, как солнечный блик, как обман зрения. Но Норма успела его расшифровать: Никлас был смертельно, непоправимо одинок. А еще он был способен на искреннюю жалость. Норма отступила на шаг и опустила руку.

– Что станем делать дальше? – нетерпеливо окликнула их Диана. Вот кому подобные терзания были совсем незнакомы.

Урядник тряхнул лохматой головой и расправил плечи.

– Нанесем точку на карту, чтобы ее нашли позже и перезахоронили по всем правилам. Сейчас нам нужно отыскать ундина.

Норма тут же достала из-за пазухи блокнот, пристроила его на согнутом колене и принялась набрасывать по памяти их маршрут.

– О, это нам назад вернуться надо, – махнула Диана себе за спину. – Я как мертвечину вблизи учуяла, подумала, надо проверить.

Время утекало сквозь пальцы, как талая вода.

Пока Норма заканчивала с картой, которая вышла отвратительно корявой, Никлас вручную прикрывал останки снегом и комьями земли из развороченной могилы. И тут Диана подскочила на месте, тревожно прислушиваясь:

– Едут!

И точно – вскоре между редких стволов показались конные, они быстро приближались к геммам. Четверо, одеты в добротные тулупы, на головах мохнатые волчьи шапки, а потники под седлами кроваво-красные, как и кушаки всадников. Окружив геммов, они остановили коней.

– Кто таковы? – грозно спросил один из них.

Никлас вышел вперед, оттесняя девушек себе за спину.

– Урядник Никлас из Шеврени. Со мной сыскные из Вотры.

Норма была готова, что сейчас они загогочут, издеваясь над их с Дианой молодостью или тем, что они девушки. Но вместо этого всадник сдвинул густые брови, едва видневшиеся из-под меховой шапки:

– В этом лесу нельзя находиться. Здесь охотничьи угодья барина.

– Мы ищем беглого преступника, – резонно возразил Малахит. – У нас есть на то полномочия.

Всадник, красуясь, поставил коня на дыбы.

– Кем бы он ни был, он бы сюда не сунулся. Волки, – громко пояснил он и добавил: – И мы. Убирайтесь, нелюди, а не то…

Их нагайки масляно поблескивали на рассеянном зимнем свету.

Недоброе предчувствие охватило Норму, оно было почти физическим – волна ледяных уколов прокатилась от макушки до пяток. Она тихонько потянула обоих малахитов за локти, опасаясь только одного: что Диана вновь не сдержится и заговорит о теле, которое они едва успели прикрыть от посторонних глаз. А то и «волчок» из-под плаща выхватит.

– Мы уходим, – глухо и вместе с тем спокойно отозвался Никлас. – Но если вы поймаете беглеца, то обязуетесь передать его нам, законникам.

– Это еще посмотрим, как карта ляжет, папаша, – расхохотались всадники, но проход освободили.

И еще долго провожали геммов, следуя за ними по тропе до самой опушки.

Отойдя на десяток саженей, Диана буркнула:

– Я одного не пойму, это с чего это мы – нелюди?

Никлас покачал головой:

– Люди… остро чувствуют малейшее от себя отличие. А их у нас полно.

Младшая надула щеки, но спорить не стала. Никлас определенно действовал на нее благотворно, будто так и нужно. Они прошли с половину пути до исходной точки, как она все же не выдержала:

– Хочу снова попробовать нырнуть. Нам ведь торопиться надо.

Норма едва удержалась, чтобы не фыркнуть. Надо же, кто-то вспомнил о спешке!

На этот раз Диана сама протянула окуляры Никласу, но настраивалась дольше, чем до этого. Прошла минута, прежде чем она распахнула ресницы, и по радужкам скользнул неземной перелив. Норма подобралась, сообразив, что до этого сестра ни разу не снимала защиту более одного раза за день, а тут… Никлас тоже был настороже, не убирая артефакт далеко.

Диана стояла неподвижно, уставившись в пространство, но на этом странности заканчивались. Потом она резко повернулась на восток и подняла указательный палец:

– Я вижу силуэт. Он бежит со стороны Болиголова. Спотыкается, будто не видит дороги. Падает и поднимается. Ему холодно, он худой как палка. – Она повела пальцем вдоль берега реки, словно стрелкой компаса. – Он движется все медленнее. Оглядывается… Нам туда, – выдохнула она наконец и осела в снег.

Норма бросилась к ней, только теперь осознав, что не могла до этого пошевелиться, настолько странное чувство ее охватило. Никлас быстро склонился над Дианой и бережно вернул окуляры на привычное место – ей на нос.

– А ты и впрямь сильна, девочка, – почему-то нервно рассмеялся он. – Уже и собственный дар открыла.

Он с улыбкой обернулся на Норму, но, наткнувшись на непонимающий взгляд, принялся растолковывать:

– Это ведь как повезет. Кто в детстве еще узнает, на что способен только он, кто с возрастом, кто при большом испуге, а кто-то вот… никогда.

Диана глухо закряхтела, поднимаясь с земли. И на этот раз она оправилась довольно быстро.

– Такого со мной никогда не было. Обычно звуки и запахи расползаются волнами, стелятся лентами прямо в воздухе. А здесь я увидала фигуру, да так отчетливо! Как она двигалась, куда шла…

– Думаю, это и есть твой дар, – потер заросший подбородок Никлас. – Но теперь тебе предстоит еще научиться с ним обращаться, а на это могут уйти годы. – Он покосился на младшую: – Но ты можешь справиться и быстрее, вон какая шустрая, хоть и кроха.

Глядя,