— Реально, — ответил тот, не обращая ни малейшего внимания на стенания жены. — И, Юля, учти — мое предложение о помощи было сделано не просто так.

Юлия в этом не сомневалась. Поцеловав генерала в колючую щеку, Юлия закрыла за ним и его супругой входную дверь. Прислонившись к ней спиной, она лихорадочно размышляла.

Что все это значило?

Больше всего она опасалась окончания дня рождения. Нет, не потому что желала, чтобы праздник длился вечно, а потому что знала: гости уйдут и она останется один на один с Романом.

С мужем, которого безумно любила.

И который, кажется, напропалую ей врал.

…Однако ей повезло — еще до окончания праздника Роману позвонили: срывалась важная сделка, и в офисе требовалось его присутствие, несмотря на выходной день.

— Солнышко, ты не в обиде, если я… — начал он, и Юлия с легкостью отпустила его:

— Конечно, Рома.

Муж покинул вечеринку, а дядя Игорь, наблюдавший за тем, как Роман уходит, подплыл к Юлии и издевательски заметил:

— Что, проблемы с вашим распрекрасным бизнесом? И это только начало, Юлюсик!

Юлия вспомнила слова Романа о том, что гости получили инструкции не говорить с ней обо всей ужасной истории. Но если кто и был заинтересован, чтобы не соблюдать это и навредить ей, так это дядя Игорь. Поэтому Юлия без обиняков спросила его:

— И как вам этот скандал с Великим Белком, то есть Черным человеком? И тем, что он, то есть доктор Черных, едва меня не убил? И всеми его несчастными жертвами?

Дядя Игорь, изумленно выпучившись на нее, произнес:

— Юлюсик, ты о чем? Ты что, перепила? Какой Черный человек, какая белка? Первый раз слышу, что тебя кто-то чуть не убил. Какой там доктор?

Юлия поняла — и этот ничего не слышал. Но как же так…

— Это был тест на сообразительность, — заявила Юлия. — И вы его провалили, дядя Игорь.

Оставив обескураженного дядю Игоря, Юлия прошагала к Стрелке и, бесцеремонно взяв ее за руку, спросила:

— Мне нужно знать — мать вашей двоюродной сестры Юлии Белкиной живет в Жулебине? Это… Это такая малоприятная женщина, страдающая алкогольной зависимостью?

Стрелка, вырвав у нее из пальцев руку, ответила:

— Да ты сто пудов больная, ей-богу! Чего пристала, нравится душевную рану бередить? Но если так, то нечего нести ахинею. Моя тетка, кстати, классный педагог, вообще не пьет. И живут они в Марьине!

— Спасибо! — заявила Юлия и прошла на кухню. Облокотившись на барную стойку, она все думала и думала.

Она что, сошла с ума? Или сошла с ума уже давно — и все это ей мерещится? И она снова угодила в центр генерируемого ее больным мозгом кошмара?

Или же…

Роман вернулся поздно ночью, и Юлия, испытывавшая страх перед этим моментом, лежала под одеялом, напряженно думая и делая вид, что давно спит. Муж поцеловал ее, а потом вышел из спальни.

Через несколько минут Юлия на цыпочках выскользнула из спальни, присела на лестнице — и увидела, что муж находился на первом этаже, сидел на софе, копошась в своем мобильном.

Она вернулась в постель и накрылась с головой одеялом. Нет, это не может быть правдой, не может…

…Юлия шагнула от двери, за которой что-то ярко светилось, и наткнулась спиной на стол. Обернувшись, она увидела, что на нем лежит тело, прикрытое клеенкой. Юлия сдернула клеенку и увидела девочку.

Только безо всяких повреждений наподобие выдернутых глаз и зашитого рта. Просто глаза у нее были распахнуты и виднелись зрачки удивительно темного, почти черного цвета. А рот был залеплен пластырем со странным рисунком, похожим на перетянутые нити.

Девочка была такая красивая и беззащитная…

И мертвая.

Она перевела взор на дверь, из-под которой били лучи света, подошла к ней и взялась за раскаленную ручку. А затем бесстрашно распахнула дверь.

Ей навстречу шагнула черная фигура, протягивавшая к ней волосатую когтистую лапу.

— Юлюсик… Юлюсик… Я пришел за тобой…

— Знаю! — ответила Юлия, схватила монстра за лапу и с силой дернула на себя. Свет немедленно погас, раздался стон — и, обернувшись, она увидела, что тот, кто только что стоял в дверях, уже находился около стола с мертвой девочкой, склонившись над ней и зажав в руке нож.

Это был не монстр, а человек. Он поднял лицо — и Юлия увидела, что это напряженное лицо ее мужа Романа.

…Раскрыв глаза, Юлия увидела перед собой лицо мужа и вдруг испугалась, что кошмар стал реальностью. Муж, склонившийся перед ней, поцеловал ее и произнес:

— Солнышко, извини, но мне опять надо в офис. Твой дядя Игорь объявил нам войну, поэтому вчера и приперся, чтобы насладиться зрелищем затишья перед бурей. Ты ведь сегодня дома?

Юлия, поняв, что уже утро, кивнула, и муж, снова поцеловав ее, исчез.

Женщина, отбросив одеяло, прыгнула под душ, потом быстро оделась и бегом скатилась по лестнице. Так и не притронувшись к приготовленному Романом завтраку (потому что кто знает, что он намешал ей в еду!), Юлия спустилась в подземный гараж. Двухместный «Порше» был на месте, Романа забрали на авто из его фирмы.

Нет, не из его, а из ее! Ведь владелица всего она, а он — всего лишь ее муж, который прибрал к рукам управление и бизнесом ее родителей.

Родители, которые умерли, вернее, были убиты, оставив все ей. И муж, который получит все, что она унаследовала от родителей, а это почти миллиардное состояние, если…

Если она будет признана невменяемой. Или лучше всего — умрет!

Выезжая на улицы столицы, Юлия думала о том, почему она еще жива. Почему? Ведь он получил все, что хотел…

Она встала на красном сигнале светофора.

Нет, не все. Ну да, как же это просто: ведь по завещанию родителей все имущество записано на трастовый фонд, и управление им она получит, вне зависимости от даты их кончины, в день своего тридцатилетия. А до этого она будет получать солидный стабильный доход, однако у нее не будет возможности распоряжаться основным гигантским капиталом.

Вчера ей исполнилось тридцать.

И теперь, выходило, мужу она больше не требовалась?

В последний день осени с неба косо летел мелкий колючий снег, было очень зябко и неуютно, дул пронизывающий ветер. Подойдя к знакомой многоэтажке, Юлия воспользовалась тем, что в подъезд входила субтильная старушенция в беретке и с авоськой, и проскользнула вовнутрь.