с людьми. Завис над головой Малкина, продолжая словно магнитом притягивать к себе Ванькиных друзей.

– Флапо слаб, потому что не понимает: перевернутость – это суть всего. Он сует свой нос в мои дела, но ему меня не одолеть, – как ни в чем не бывало разнесся по сараю голос Философа, – Флапо вторгается в ваш мир и выдергивает сюда людей, чтобы изменить мир перевертышей, и не видит, что вы ничем не отличаетесь. Вам только кажется, что мир перевернутый. Вы присмотритесь, загляните в себя. Мир перевертышей внутри вас, он не отличается от вашего, и вы не другие, вы все живете в одном большом Свинпете. Вы давно уже многое делаете через зад, осталось чуть-чуть, чтобы начать упиваться этим. – Голос Философа резко выкрикнул: – Ты заблуждаешься, думая, что я превращаю их в волков и собак! Нет! Они сами хотят и делают это, потому что любят убивать друг друга. Разве в вашем мире иначе? Ты не отказываешься от меча, потому что тебе понравилось убивать. Ты ощутил вкус убийства, вкус крови, ее ошеломляющий запах. Убивая, ты чувствуешь себя всесильным. Это вкус победы. Убийства делают тебя чистым и честным перед самими собой.

– Я не хочу убивать! – возмущенно прервал Малкин.

– Не ври самому себе! – заглушил голос Философа. – Убивать все хотят! Только одни убивают мечом, другие – словом, третьи – ложью, а четвертые – молчанием. Жизнь не имеет смысла, если нет смерти. Смерть – это вершина мирозданья. Только она уравнивает всех. Только перед нею падают ниц все человеческие пороки. Ты убиваешь, чтобы отсрочить собственную смерть. Ты боишься смерти, и в этом твоя слабость. Чтобы преодолеть эту слабость, ты должен убивать еще больше. Чужая смерть сделает тебя равнодушным к своей. И это станет твоей победой над собой. Нападай, не раздумывая, и убивай без жалости.

– Я защищаюсь!

– Причина не важна, ее можно придумать какую угодно. Важен результат!

– Но в таком случае какой результат ожидает собак и волков?

– И там, и там результат один – запах крови. А историю этого запаха напишут победители.

– Но у побежденных тоже есть история.

– Победители напишут за них. Запах крови побежденных уже не станет иметь никакого значения, и никого не будет интересовать.

– Ты перевернут так же, как все горожане. И это погубит тебя самого. Зачем ты создал этот город, если ни у кого здесь нет инстинкта самосохранения? Все умрет вместе с тобой. Но вряд ли сам ты готов умереть. Я сомневаюсь в этом. Я не верю тебе. Не я, а ты врешь всем и себе тоже. Кстати, любопытно, какую мысль выражает хрюканье свиньи?

Прежде чем ответить, Философ нервно пробарабанил по столешнице пальцами обеих рук. И лишь потом произнес весомо:

– Главную мысль о том, что самое ценное в жизни, это незнание и безмыслие. Когда ты много знаешь и мыслишь, тогда ты безоружен и беспомощен перед тем, кто, как и ты, много знает и мыслит. Но когда оба ничего не знают, ни о чем не мыслят, тогда они оба сильны своим молчанием.

Малкин усмехнулся:

– А чем важен для тебя петух?

– Крик петуха – это призыв судьбы.

– Призыв? К чему?

– Убей, пока не убили тебя.

Парень помрачнел, голый затылок напротив и голос, как будто вырывающийся из этого затылка, злили. Ванька чесанул ногтями по укусам комара на теле и хмуро проговорил:

– Всем нужен меч Магов, чтобы стать победителями. Заметь, не побежденными, а победителями. А стало быть, остаться живыми. Никто не хочет смерти. Вот тебе ответ на все твои утверждения.

– Любое оружие потребно для того, чтобы убивать, – прочеканил, как металлом по металлу, голос Философа. Недавно он проигнорировал просьбу Малкина – опустить друзей на пол, а теперь словно вспомнил о них и выдал. – Пока у тебя в руках меч Магов, избавься от друзей. Зачем они тебе? Они – помеха. Когда есть меч-победитель, больше никто не нужен. Особенно друзья. Из друзей получаются предатели. Зачем тебе предатели? Убей их, как собаки убивают волков, а волки – собак. Не станет друзей, не будет предателей. Убей будущего предателя в сегодняшнем друге. Иначе он когда-нибудь убьет тебя. Опереди события. Я видел, ты убивал с удовольствием, тебя возбуждала волчья и собачья кровь. Кровь всегда возбуждает сильного. Только слабые боятся ее. Сильному необходима кровь врага. Необходим ее запах. Великие появляются тогда, когда течет много крови. Когда ее нет – нет Великих.

– Хватит, Философ! – хмуро сжал рукоять меча Малкин. – Я больше не хочу слушать тебя! Сыт по горло! И моих друзей ты накормил своей философией от пуза! – Ванька переступил с ноги на ногу, в уши ударил жалкий стон половиц. – Не морочь мне голову! Не болтайся, как пустая, бесполезная погремушка под ногами. Ты перепутал меня с собой. Мир перевертышей – это не мой мир. Лучше подскажи, как распечатать выход из Свинпета, как разобраться с этой тайной и что нужно сделать, чтобы найти дорогу отсюда?

– У каждой дороги есть свой запах, – сухо прожевал раздраженный голос Философа. – Он не всегда приводит туда, куда тебе хочется. На дороге много препятствий. Преодолеть их непросто. Ты можешь не попасть к себе домой. Никому неизвестно, по какому запаху проложили твой путь прародители, – Философ втянул голову в плечи, покачал ею, лысина блеснула и уставилась в потолок. – Есть некая мудрость в том, как правильно сварить куриное яйцо, чтобы оно не лопнуло.

– И какая это мудрость? – язвительно хмыкнул Малкин.

– Ты плохо слушал меня. Я уже сказал: некая, – резко отсек голос Философа.

– Что такое – некая?

– Ты хочешь услышать ответ, но забываешь главное: мудрость должна быть постигнута собственными мозгами, иначе она превращается в банальность.

Парня покоробила такая неопределенность. Причем здесь мудрость? Обыкновенная загадка. Найти разгадку – вот вся задача.

– Не блефуй, Философ, ты сам ничего не знаешь! – сорвалось с языка. – Лучше ответь, какую такую некую мудрость ты нашел в убийстве Аньки? – Ванька пригладил взъерошенные волосы на голове. – Зачем? Я могу понять, почему ты убил Петьку Буриха. Но Аньку. Ведь она верой и правдой служила тебе до последнего вздоха.

Голый затылок Философа вновь закачался из стороны в сторону и как будто криво моргнул воображаемым глазом циклопа. Парню без слов было понятно, что его любопытство и несогласие с магом крайне не нравилось тому. Разъедало. Бесило.

– Они все служат мне, у них нет выбора, их мысли подчинены только одной цели, – жестко прозвучал голос Философа. – Анька была безупречна, пока отчаянно стремилась быть полезной. Она ловко заводила тебя с друзьями в ловушки, устроенные ветеринарами в городе, но не добилась главного успеха, а все потому, что ее мозг перестал фильтровать ее мысли. А мысли были пагубными. Они сделали ее недееспособной, опутали