Дальнейшее все больше поражало своей неестественностью, напоминая театр абсурда. Приблизившись к авангарду Новой Армады на пару миль, тринидадцы не стали выстраиваться в линию баталии, как того ожидали испанцы, а наоборот разделились. Корабли «классической» схемы неожиданно резко взяли к северу и начали удаляться, направляясь вдоль строя всей Армады к ее последним кораблям в «обозе», выдерживая дистанцию в несколько миль, что делало невозможным их обстрел. А вот большой серый корабль повел себя по-другому. Он, наоборот, взял курс прямо на авангард, как будто собирался его таранить. Все, кто наблюдал за этим удивительным зрелищем с палубы «Сан Диего», подавленно молчали. Корабль быстро приближался, вспарывая встречные волны своим форштевнем, словно гигантский вепрь землю клыками. Но не доходя до головного фрегата авангарда, неожиданно повернул влево и лег на встречный курс, явно собираясь пройти вдоль строя Армады. Раздались радостные возгласы. Оказывается, не так уж и умны эти тринидадцы. Каков бы ни был этот необычный огромный монстр, но если он подойдет достаточно близко, то попадет под массированный огонь бортовой артиллерии всех испанских кораблей. Получится ли утопить его сразу – большой вопрос, но, по крайней мере, нанести серьезные повреждения этому наглецу и заставить отступить, может быть, и удастся.

Увы, реальность, как всегда при столкновении с тринидадцами, оказалась какой-то неправильной. Не доходя до кораблей авангарда, тринидадский корабль снова изменил курс и стал постепенно удаляться. Зачем он выполнял такой маневр, осталось загадкой. Отойдя на расстояние около мили, снова лег на конкурс, выдерживая дистанцию. Впереди началась стрельба. Это корабли линии баталии открыли огонь по противнику. Но расстояние было велико, и вряд ли хоть одно ядро попало в цель. Тринидадцы же почему-то ответного огня не открывали. В полном молчании прошли вдоль всей линии баталии и наконец-то поравнялись с «обозом». Когда это неведомое «нечто» проходило мимо «Сан Диего», удалось прочесть его название – «Тринидад», а также хорошо рассмотреть. Всех поразило очень малое количество пушек и совершенно гладкий, заваленный кверху борт, а также полное отсутствие фальшборта. Две небольшие угловатые рубки, одна на носу и одна на корме, из каждой торчит по одной длинной пушке серьезного калибра – не менее тридцати двух – тридцати шести фунтов. Позади носовой рубки с пушкой находилась еще одна рубка гораздо больше размером. Для чего она – непонятно. В центральной надстройке, из которой выходили две трубы, извергающие дым, располагались четыре пушки небольшого калибра. Очевидно, столько же и на другом борту. И это всё?! Но была еще одна деталь, очень удивившая всех. Палуба «Тринидада» поражала своей безлюдностью. На ней не было ни одного человека.

«Тринидад» шел вдоль строя Армады, развернув свои орудия в ее сторону, но почему-то не стрелял. Как будто выбирал себе жертву. Беспрепятственно проследовав мимо линии баталии, а потом и до самых концевых кораблей «обоза», развернулся, и, резко увеличив ход, помчался в сторону боевых кораблей. С палубы «Сан Диего» завороженно смотрели вслед быстро удалявшемуся огромному и необычному кораблю, за которым тянулся шлейф дыма из двух высоких труб, и никак не могли понять, что же это было? Почему «Тринидад» не отвечал на огонь? Впрочем, возможно, просто жалел порох. Поскольку эффективность огня испанцев на такой дистанции была равна нулю, в чем никто на «Сан Диего» не сомневался. Но если он не стал стрелять, то зачем вообще пришел? Или думает напугать одним своим видом?

Леонид внимательно наблюдал за ходом событий с крыла мостика «Аскольда», начиная с самого момента встречи с Армадой. Получив очередную радиограмму с «Песца», эскадра вышла из Форта Росс на перехват противника. Подпускать испанцев слишком близко к Тринидаду или Тобаго не хотели. Перед этим пришлось выдержать бурное объяснение с Матильдой и Карповым, которые были категорически против его личного участия в этой операции. И согласились лишь после того, когда он сначала убедил их, что в таком эпохальном событии ему надо обязательно быть на борту и хотя бы обозначить свое присутствие, так как молва об этом быстро разлетится как по Новому, так и по Старому Свету. А с человеком, разбившим Новую Армаду, будут считаться и говорить с почтением даже те, кто его люто ненавидит. Также клятвенно заверил, что будет находиться на «Аскольде», непосредственное участие в бою которого не планировалось. Так, если только объяснить сеньорам, что они неправы. С дальней дистанции. Например, с помощью 105-мм пушки с «Карлсруэ». Зря, что ли, ее из трех разбитых собирали? Основная же нагрузка ляжет на «Тринидад». А руководить сражением можно с любого корабля, в том числе и с «Аскольда».

По мере приближения к Армаде, «Аскольд» ушел вперед, чтобы оказать помощь «Песцу», если вдруг таковая понадобится. А заодно и проверить реакцию испанцев на появление противника. Следом шли «Тринидад», «Ягуар», «Кугуар» и «Волк». Они имели примерно одинаковую скорость, поэтому не возникло ситуации, когда всем приходится плестись из-за одного тихохода. «Тезей» и «Карлсруэ» решили не трогать, оставив их в резерве. Оставили в порту также «Беркут» и все канонерки с катерами береговой охраны. Мало ли что.

И вот настал долгожданный момент. В предрассветных лучах восходящего солнца предстала Новая Армада. Ни разу еще такой большой по численности испанский флот не пересекал Атлантику. С мостика «Аскольда» внимательно наблюдали за противником и убедились, что ожидаемый эффект достигнут. Палубы кораблей были забиты испанцами, вовсю глазеющих на настоящее чудо. Сразу же дали команду «Песцу» сбросить маскировку и занять свое место согласно разработанному плану. «Аскольд» же шел вдоль строя испанских кораблей, не приближаясь очень близко. Надо было опознать флагмана «Сантисима Тринидад» и «Сан Диего», чтобы они случайно не попали под обстрел. Стоящие рядом на мостике офицеры во главе с командиром крейсера горели желанием пострелять, слишком долго все ждали этой встречи. Леониду приходилось сдерживать своих подчиненных.

– Да не торопитесь вы так! Придет время – постреляем. Чувствую, что без этого не обойдется. Но подождем, пока испанцы сами не начнут.

– А они начнут, Леонид Петрович?

– Начнут, не сомневайтесь. Не для того они Атлантику пересекали, чтобы сразу от нас удирать, едва увидели…

Так оно и оказалось. Пройдя полным ходом вдоль всей Армады, определили «Сантисима Тринидад» и «Сан Диего», после чего заняли место слева от испанцев в пяти милях. Видно все хорошо, и на таком расстоянии «ядерное» оружие не опасно. Но в доне Хуане Австрийском не вовремя взыграл боевой дух. Испанцы начали перестраиваться в линию баталии, а четыре фрегата покинули строй и направились в сторону «Аскольда». Леонид внимательно смотрел за маневрами противника и понял, что настал момент показать, кто здесь хозяин.

– Вячеслав Иванович, твоим артиллеристам представился хороший шанс отличиться. Стрелять только из бакового орудия. Цель – эти четыре нахала, что хотят с нами разобраться. Постарайтесь один снаряд – одна цель. Сейчас это очень важно. Справятся ребята?

– Справимся, Леонид Петрович.

– Тогда – огонь по готовности…

Сборный «конструктор», то есть 105-мм немецкое орудие, собранное из трех поврежденных с «Карлсруэ», не подвело. Первый же выстрел поразил цель. А поскольку перезарядка орудия образца 1914 года с унитарным боеприпасом много времени не занимала, вскоре все четыре испанских фрегата, понадеявшиеся на легкую добычу, тонули, зарывшись развороченным носом в воду. Так и не сумев не то что выйти на дистанцию эффективного огня, а даже отвернуть в сторону, чтобы уйти с гибельного для них курса. Надо ли говорить, что все ядра, выпущенные ими, «поразили море».