Но поскольку пальцам Джембера требовался отдых, мы с Магнусом немного вздремнули, а потом отправились поиграть на квалесине. Видимо, мы оба, не сговариваясь, решили, что этот день хотим провести вместе. К тому же… в глубине души я боялась, что завтра не наступит.

«Что за вздор, Анди? Все будет хорошо».

Некоторое время, пока мы шли, я слышала лишь скрип дерева и наши медленные шаги, эхом отдающиеся в старых пустых коридорах.

Внезапно Магнус вздрогнул и прижал меня к себе: из игровой комнаты доносились какие-то шлепки.

– Господи, что это? – прошептал он. А когда я двинулась на подозрительный звук, схватил меня за руку. – Что ты делаешь?

– Стой здесь, – приказала я и бросилась к двери, однако смех Джембера заставил меня застыть на месте, не дав войти.

– Хочешь меня сломать? – услышала я. – Тебе даже не нужно использовать полную силу – твоя кожа и без того достаточно твердая.

Действительно подозрительный звук.

Я заглянула в комнату и увидела Джембера и Сабу, стоящих по разные стороны бильярдного стола, их ладони лежали на его ворсистой поверхности. Я испытала огромное счастье, узрев во всей красе, как они с Сабой играют в ладошки. Оба одновременно выбросили вперед правые руки в попытке хлопнуть по левой ладони своего соперника. Этот раунд выиграл Джембер, успевший вовремя отдернуть руку и ударить по ладони Сабы.

У игры не было официального названия, да и я, став постарше, уже считала ее не столько игрой, сколько придуманным Джембером способом помучить меня. Когда я была маленькой, мы играли в нее, чтобы скоротать время между предполагаемым ужином и встречей с клиентом. К концу игры моя левая ладонь обычно становилась красной и ныла от боли. Я отличалась высокой скоростью и хорошей реакцией, но удары Джембера были больнее.

Честно говоря, я была рада, что теперь Саба платила ему той же монетой.

– Анди, – заскулил Магнус, но я отмахнулась от него.

Саба вновь ударила Джембера по ладони – тот засмеялся и, выругавшись, сжал оба ее запястья.

– Играй честно. Руки еще понадобятся мне для работы.

Она одарила его кокетливым, дразнящим взглядом, затем перевернула одну из его кистей ладонью вверх и провела по ней пальцами.

На миг они оба замолчали. Воцарилась приятная тишина, нарушаемая лишь потрескиванием огня в камине.

– В первый раз мы занимались любовью на точно таком же столе, – произнес Джембер. Саба тут же безудержно заулыбалась и опустила застенчивый взгляд на стол. – Помнишь?

Она закусила губу и кивнула, изучая его лицо. А потом взобралась на стол, подползла к Джемберу, сократив разделявшее их расстояние, и поцеловала его. Мне пришлось зажать рот руками, чтобы сдержать радостный крик.

Как бы они ни упрямились, мне все же удалось свести их. Наверное, это было одно из самых приятных мгновений в моей жизни.

Я услышала, как Магнус ахнул за моим плечом, и быстро развернулась: нужно было заглушить его прежде, чем он своими словами разрушит такой момент. Зажав ему рот рукой, я увела его подальше от комнаты и только потом взяла за руку.

– Что, черт возьми, это было? – прошипел Магнус.

– Я не хотела, чтобы ты нарушил их романтику.

– Романтику? Этот мерзавец целовал мою мать!

Шикнув на него, я втащила его в музыкальную комнату.

– Это было прекрасно.

– Это было ужасно.

Я с ухмылкой выгнула бровь.

– Мне казалось, ты поклонник любви.

– Так и есть, – ответил он, сердито поглядывая на дверь. – Когда человек этого заслуживает.

– Все заслуживают любви, Магнус. А даже если нет, то кто мы такие, чтобы это решать? – Я села за квалесин и нажала несколько клавиш, Магнус пристроился рядом со мной. – В любом случае, на мой взгляд, они мило смотрятся вместе.

Магнус что-то пробурчал.

– Давай сейчас будем думать только о приятном. Научишь меня играть?

Он замер, покосившись на инструмент.

– Правда? – Его явно переполнял восторг. Он встал и подошел к скамейке сзади. – Сядь по центру.

Я сдвинулась в центр скамьи и послушно подалась вперед. Но почувствовала, как под весом тела продавилось сиденье, когда Магнус встал на него, и меня сковало напряжение. Я опустила взгляд и увидела колени Магнуса по обеим сторонам от моих ног. Он опустил голову мне на плечо, и я еле сдержалась, чтобы не покраснеть. Меня окутало тепло. Человеческое тепло. Это лучше любого огня.

– Это нота «до», – произнес он, потянувшись к клавише. – Именно с нее начинают оба твоих больших пальца.

Я положила большие пальцы на указанные клавиши, отведя остальные как можно дальше от них, но услышала короткий смешок.

– Что?

– Другие пальцы тоже тебе понадобятся, моя маленькая луковичка.

Ему оставалось лишь обвить мое тело руками, чтобы заключить меня в объятие. Вместо этого его руки лежали поверх моих и мягко направляли к клавише каждый палец. Кожа на его ладонях была такой нежной, что я мгновенно почувствовала смущение за свои мозолистые руки.

– Расслабься, любимая, – прошептал он возле моей щеки, и это было худшее, что он мог сделать.

– Ты заставляешь меня нервничать, – сказала я, отталкивая его спиной.

Восстановив равновесие, он лишь крепче сжал мои руки.

– Мы оба знаем, что из нас двоих ты пугаешь сильнее.

– Вряд ли это можно назвать комплиментом.

– Такая маленькая и такая свирепая. – Он поцеловал меня в щеку и вновь расправил мои пальцы. – Готова?

Я кивнула, не в силах говорить от радости. Мягкие кисти Магнуса скользнули под мои ладони, так что они оказались сверху, каждый мой палец покоился на его пальце. А потом он медленно начал играть. Достаточно медленно, чтобы мои руки без труда следовали за движениями его рук. Плавные, но отнюдь не грустные ноты, словно раскаленное серебро, сливались в нечто прекрасное и осязаемое. Казалось, будто музыка творила жизнь.

Тут его рука соскользнула, пальцы оставили красный след на кремовых клавишах. Музыка внезапно оборвалась, инструмент отозвался зловещим эхом, а ноты мрачно повисли в воздухе.

Магнус со вздохом изумления отдернул руки.

Мгновение никто из нас ничего не говорил, мы лишь молча наблюдали, как кровь просачивается через зазоры между клавишами, словно сквозь окровавленные зубы во рту.

Только когда жидкость стала стекать на пол, я почувствовала, что Магнус тяжело задышал.

– Кто это был, Андромеда? – спросил он дрожащим голосом.

– Может быть, это не совсем то, что ты подумал, – тихо ответила я.

– Дом истекает кровью, когда Сглаз забирает жертву. – Он стиснул мои руки трясущимися ладонями. Согнулся и прильнул ко мне, прижимаясь губами к моему плечу. – Пожалуйста, скажи мне. Это была Пегги?