Мелочь нарочито грозно зарычала, а я не удержалась от подколки:

— Кузенька, ты сала хотел? Вот там, у нашего гостя сзади, пара граммов, кажется, есть…

— Сало? — искренне возмутился водник, хватаясь за ремень. — У меня? Так, Кузьма, подожди! Я ей сейчас кое-что покажу и продолжим…

До показов и ощупываний, конечно не дошло. Просто похихикали, как всегда, и в результате Дорс счел свою миссию выполненной. Оказалось, он пришел для того, чтобы поднять мне настроение и пожелать удачи. А увидеться за завтраком не получилось бы: водники всем факультетом отправлялись в город — веселиться.

Честно говоря, такая забота была приятна. Хоть кто-то, не считая Кузи и Зябы, желал мне удачи. И, кажется, на Поларе у меня все-таки появился один настоящий друг. Тот, кому не лень отложить дела и примчаться с утра пораньше просто для того, чтобы сказать: все будет хорошо, ты справишься.

Это дорогого стоит.

— Даша, пора!

Оклик Зябы заставил меня, как ужаленную, подскочить со стула. Машинально одернув форменный балахон, я глубоко вздохнула и поспешила на выход. Необходимо было успеть покинуть чердак до того, как профессор Глун постучится в двери. Не хотелось давать куратору и малейшей возможности взглянуть на мое преобразившееся жилье.

Поэтому, для того чтобы определить, когда именно мне нужно выйти, Зяба последние полчаса подглядывал за Глуном.

Склоняя монстра на эту авантюру, я выяснила, что за преподами мой чешуйчатый друг следить очень не любит — боится. Потому как, в отличие от студентов, они призрака могут засечь. Причем в момент наших препирательств мне показалось, что фон Глуна Зяба опасается больше всех.

Вот только время для выяснения причин такого отношения было крайне не подходящее. Все мои мысли и эмоции занимало гораздо более важное событие — предстоящий танец Огня. Нервничала ли я? Безусловно. Однако, несмотря на это, чем меньше оставалось времени до часа «икс», тем сильнее меня тянуло в храм Ваула.

Я хотела танцевать. Это будоражащее желание пронизывало, казалось, каждую клеточку моего тела.

Кракозябр не подвел. Едва я успела запереть чердачную дверь, в коридор вышел Эмиль фон Глун. Немного удивился, увидев, что я уже здесь, а я… ну, честно говоря, тоже удивилась. Просто, как мне казалось, на ритуальную часть праздника полагалось надевать мантию. Тот же Дорс утром, после церемонии, приходил именно в ней. А Глун был в обычной одежде, пусть и красных оттенков.

— Что ты здесь делаешь? — хмуро спросил куратор.

— Жду, — чуть помедлив, призналась я. А потом вдохнула поглубже и пролепетала заготовленную отмазку: — Простите, просто я боялась, что вы не зайдете. Или будете стучаться, а я не услышу. Вот и решила…

Глун, прерывая, махнул рукой и с неудовольствием поджал губы. Чем именно недоволен брюнет, я не поняла, но гадать не стала. Какая, в сущности, разница?

А тот, окинув меня с головы до ног изучающим взглядом, тяжело вздохнул и кивнул в сторону лестницы.

— Пойдем.

Я послушно кивнула и зашагала вслед с Глуном, снова чувствуя себя под конвоем. Просто куратор так косился, словно опасался, что я могу сбежать и не выполнить свою пусть маленькую, но ответственную миссию. Такое отношение вызывало улыбку. А вот облик профессора по-прежнему озадачивал.

Помнится, я спрашивала Глуна о том, как часто тот посещает храм. И теперь, разглядывая одежду куратора, получила еще одно подтверждение — Глун не фанат всех этих церемоний. И возникал закономерный вопрос: а насколько это считалось нормальным, с точки зрения культуры и религии Полара?

Ведь тот же Ваул может дать своему стороннику силу или защиту, как мне. А еще он, судя по всему, может эту силу отнять…

И вот интересно — наказывает ли Огненный бог за проявленное к нему неуважение? Потому что, если да, то Глун точно нарывается. А почему?

Но додумывать эту мысль я не стала. Опять-таки не до этого было. Как только мы покинули общагу и вышли в ночной парк, пришлось сосредоточиться лишь на том, как бы не подвернуть ногу.

И не важно, что идем по дорожке. Не важно, что дорожка посыпана белыми камушками, а над нами висит созданный профессором пульсар. Существует такая штука как закон подлости, и у меня нет причин полагать, что на Поларе этот закон не работает.

А потом дорожка завернула за угол башни, и я увидела гигантский костер. Хотя нет, вглядевшись, я поняла, что это вовсе не костер, а здание храма. Просто под влиянием магии по его стенам, колоннам и треугольной крыше скользили причудливые сполохи пламени. Этот огонь не бушевал, не пытался уничтожить здание, а исполнял собственный игривый танец, завораживающий и прекрасный. Он звал меня.

Вслед за куратором я переступила порог храма и остановилась, мысленно поморщившись. В малом зале находилась Шанарин. И у меня не возникло даже тени сомнения, кого именно эта стервозная брюнетка дожидается.

— Даша в полном вашем распоряжении, — подтвердил мое предположение Глун. И в спину подтолкнул, поторапливая.

Черт, как же не хотелось доверять свой внешний вид этой змее. Однако выбора не было.

Я собрала волю в кулак, запихнула подальше страхи и, подарив куратору улыбку, отправилась за той, которая убивала мои нервные клетки на протяжении всей предыдущей недели.

Мы прошли в главный зал, который пока еще тонул в полумраке, поднялись по боковой лестнице и очутились в длинном узком коридоре с цепочками одинаковых дверей по обеим его сторонам, Шанарин решительно толкнула одну из них, и мы вошли в небольшую комнату-келью. Тут к бывшей «учительнице» присоединилась еще одна жрица, помоложе, и вдвоем они занялись, собственно, подготовкой меня к обряду.

Для начала потребовалось раздеться.

С опаской складывая в стопочку вещи, я немного опасалась того, что будет дальше. Очистительные ритуальные процедуры, о которых говорил Глун, ассоциировались у меня прежде всего с купанием и натиранием дурно пахнущими маслами. Но все оказалось проще, правда, не многим приятнее: мне пришлось в одном нижнем белье постоять минут пятнадцать, пока Шанарин ходила вокруг с курильницей наподобие нашего кадила.

Потом ее помощница принесла церемониальную одежду — длинную алую тунику из тонкой полупрозрачной ткани. И надевая «летящее» платье, я вновь убедилась в правильности принятого решения. «Выкручивать лампочки» в подобной одежде — минимум смешно. А вот обуви не предложили — танцевать предстояло босиком.

После этого Шанарин вышла, а ее помощница приступила к ритуальному мэйк-апу. Мне нарисовали стрелки в уголках глаз, подкрасили карандашом брови и начесали для пышности волосы.

Эта же жрица повторно рассказала сценарий проведения действа, точнее, той его части, в которой предстояло участвовать мне. И да, там по-прежнему не было ничего сложного. Кроме одного момента.

— Если все пойдет как надо, — сказала жрица тихо, — то вокруг тебя зажжется пламя. Это не обычная магия, не то, чему тебя учат в академии.