Француженка подошла к стойке, зарегистрировалась, английский ей вспомнился сразу, и никаких трудностей, в общем-то, не возникло. Тем не менее после четырнадцатичасового полета она вымоталась, от разницы во времени буквально падала с ног и потому, закрыв за собой дверь номера, вздохнула с облегчением.

Номер оказался чистеньким, удобным и безликим. Люси быстро приняла душ, отправила Шарко эсэмэску: «Добралась хорошо, устроилась, надеюсь, у тебя тоже все в порядке, люблю тебя», включила будильник в телефоне (выяснилось, что он, автоматически настроившись на сеть Western Wireless, показывает местное время) и залезла под одеяло.

Она лежала на спине, поглаживая живот, глядя на неподвижный вентилятор и улыбаясь. Малыш был там, в ней, она чувствовала его так, как могут чувствовать только матери. Маленькое зернышко, о котором она столько мечтала, которого хотела больше всего на свете, однажды превратится в девочку с голубыми глазами. Она подумала о Шарко и попыталась себе представить, как он воспримет новость. Ей нравилось думать о том, как это будет.

Люси погасила свет. Когда ее обволокли темнота и тишина, она поняла, что в ушах гудит. Какой-то чудной отдаленный гул — забавно, но примерно так гудит скороварка… Ну да, конечно, отголоски рева двигателей плюс высота… Она вертелась с боку на бок, так и сяк перекладывала подушку, накрывала ею голову, но никак не могла найти подходящую позу. И чем больше твердила себе, что надо спать, тем неохотнее шел к ней сон.

В конце концов около четырех утра она все-таки заснула, свернувшись клубочком и прижав к животу подушку.

Когда Люси проснулась и выглянула в окно, у нее перехватило дыхание от вдруг открывшейся ей красоты, и она забыла о том, что не выспалась. Солнце, выползая из-за гор со снежными вершинами, окрашивало небо над городом в цвет пламени. Она угадывала — там, вдали, — выжженные пространства с красной землей, дороги, уходящие в глубину каньонов и уводящие к видам с открыток: los cañones, las mesas[37], индейские резервации…

Она умылась, надела джинсы, майку и синий джемпер с застежкой на молнии. Туго зашнурованные армейские ботинки завершили облик отважной и решительной — самую чуточку мужеподобной — женщины.

Устроившись за столиком, она пренебрегла местным колоритом (яйца, бекон, фахитас[38]— наверняка во всем этом даже с утра немерено перца) и заказала «континентальный завтрак», состоявший главным образом из разнообразной выпечки, сдобренной маслом и вареньем. Люси с аппетитом поглощала одну булочку за другой, запивая кофе с молоком: в большом тихом зале ресторана, окруженная иностранцами, она почувствовала себя спокойно и поверила в то, что отныне в ее голове все будет так, как надо.

Судя по плану города, база Киртленд находилась примерно в десяти километрах к югу. Люси решила арендовать машину в «AVIS» — отделение фирмы она приметила совсем рядом с отелем. Вскоре она уже сидела за рулем машины — в каталоге «нормального размера», но на самом деле — более чем впечатляющего. Это был «понтиак» с автоматической коробкой передач и шестицилиндровым двигателем в три сотни лошадиных сил. Ох, как непривычно после ее «206-го», но ничего поменьше тут не нашлось.

Навигатора к машине не полагалось, и Люси отправилась в путь, сверяясь с планом города. Дорога, поначалу просто приятная, превратилась едва ли не в сказочную, когда белый «понтиак» оказался на территории старого города. Здесь очень чувствовалось испанское влияние: узкие улочки с саманными домиками по сторонам, патио с декоративными растениями, фонтаны, затененные пассажи, все вокруг красное, желтое, оранжевое, везде гирлянды, шары, елки… Краем глаза она подмечала смешение рас и культур. Город-космополит, перекресток, где новая кровь вливалась в старые индейские традиции.

Стоило приблизиться к окружной, и дороги стали невероятной ширины, в четыре, даже пять полос, и городской пейзаж тоже изменился. Высокие, пусть и не очень, башни, где располагались банки и коммерческие фирмы, банкоматы, в которых можно снять деньги, не выходя из машины, рекламные щиты со всех сторон, «Макдоналдс» рядом с автозаправкой… После нескольких километров по автостраде номер 140 она повернула на бульвар Вайоминг, покатила вдоль роскошных домов — наверняка это был квартал для богатых — и внезапно обнаружила, что вся эта роскошь резко обрывается, превращаясь в пустыню. Человеческое жилье исчезло из виду, уступив место пространству безлюдной, бесплодной земли. И когда перед Люси выросла будка проходной, от которой вправо и влево уходила высоченная ограда, у нее в памяти сразу всплыл привычный образ секретной базы, «Зоны 51»[39]из фильмов, места, откуда поднимаются в небо летающие тарелки. Она прибыла в страну, знакомую по «Розуэллу»[40].

Люси припарковалась на стоянке для посетителей, подошла к проходной и спросила, как бы ей увидеться с мистером Джошем Сандерсом. Один из охранников проверил ее с ног до головы металлоискателем, потребовал документы и стал придирчиво их изучать. Она подумала о Валери Дюпре, которой пришлось предъявлять здесь в очередной раз фальшивое удостоверение личности и которой удалось всех обмануть, не оставив ни малейшего следа личности истинной.

Сандерс появился минут через пять — приехал на чем-то довольно смешном, вроде автомобильчика для гольфа. Люси он виделся настоящим военным в полном обмундировании, но этот высокий мужчина лет сорока был в штатском, обкручивал вокруг шеи серый шарф и гладко зачесывал назад темные волосы. Он подошел к посетительнице, пожал ей руку и представился: «Капитан Джош Сандерс, один из руководителей архивной секции Центра документации базы Военно-воздушных сил». А Люси, говоря с сильным французским акцентом, в ответ подробно объяснила, зачем приехала: она расследует исчезновение парижской журналистки Вероники Дарсен (подлинное имя, Валери Дюпре, Люси назвать поостереглась), побывавшей здесь, на базе, в начале октября 2011 года. Потом достала фотографию Валери и показала ее архивисту.