— Может, мы ошиблись? — спросил Лукин. — Может быть,пассажира убили… случайно?

— Нужно проверить, — сказал Дронго. — Поедем в город исоставим списки всех крупных отелей. Начнем проверку самостоятельно. У нас нетдругого выхода.

— Хорошо, — пожал плечами Лукин, — если нужно, поехали.Только учтите, я не знаю ни английского, ни голландского.

— Как же ты обращаешься с компьютером?

— С компьютером — умею, а говорить — нет, — признался Лукин.

— В центре города не так много первоклассных отелей, — взадумчивости проговорил Дронго. — Если среди прилетевших есть уголовники, онимогут поселиться в отелях, которые мы не найдем даже в туристическомсправочнике.

Судя по профессиональному удару, каким вогнали нож в сердценесчастного, среди пассажиров наверняка были уголовники. В общем, один я несправлюсь. Даже если попытаюсь объехать все отели в центре города. Ведь их,наверное, несколько сот.

К тому же многие голландцы сдают свои квартиры приезжим.Нет, так не пойдет.

Нужно сделать запрос через службу гостиничной информации.Она где-то здесь, в Схипхоле.

Через пятнадцать минут они уже находились в офисе службыинформации.

Дронго долго уговаривал главу службы, просил оказать помощь.В конце концов пришлось звонить комиссару Вестергену, чтобы получить его согласиена подобную акцию. Лишь после этого глава службы разрешил одной из своихсотрудниц ввести списки в банк Данных и выдать распечатку, то есть адресаотелей, где остановились пассажиры, прилетевшие рейсом из Москвы. И лишь когдався работа была закончена, глава службы любезно сообщил, что у комиссара ужеимеется подобный список — каждого из прибывших в Амстердам просили сообщитьсвой адрес.

— Они все какие-то ненормальные, — проворчал Лукин. —Неужели он не мог сообщить нам об этом заранее?

— У них так принято. Не предлагают помощь, о которой непросят. И не дергают по пустякам, — вздохнул Дронго. — Можно сказать,национальный характер.

Давай посмотрим списки. Значит, в Амстердаме осталось стодвенадцать человек?

— Да. И все они поселились в отелях, — пробормотал Лукин. —Правда, тридцать человек сегодня утром отправляются в Кельн. Это спортсмены,опаздывают на соревнования.

— Спортсмены… — в задумчивости повторил Дронго. — Успортсменов, как правило, сильные руки.

— Думаете, кто-то из них? — спросил Лукин.

— Не думаю. Спортсмены получали визы полмесяца назад, аКоропов только одиннадцатого числа. Черт бы побрал этого невозмутимогокомиссара. Если бы он мне помог. Если бы узнать, кто получал визы в Шенгенскуюзону именно в последние несколько дней. Ладно, пойдем к нему, пусть попробуетотказать.

Они вернулись в полицейское управление. И уже в коридорестолкнулись с комиссаром.

— Надеюсь, у вас все в порядке? — спросил Дирк Вестерген,спросил просто из вежливости.

— Нет, не все, — заявил Дронго. — Мне нужны данные нанекоторых пассажиров. На тех из них, кто получил визу в последние несколькодней. Это очень важно.

— Ваши люди работают в конце коридора, — сообщил комиссар. —Вы можете к ним присоединиться.

— Подождите. — Дронго схватил комиссара за рукав. — Помогитемне. Нужны данные на пассажиров, получавших визы в последние несколько дней.

— Завтра мы сделаем запрос, — пробормотал комиссар,отстраняясь.

— Нет, сегодня, — настаивал Дронго. — Возможно, от этогозависят жизни людей, — добавил он.

Вестерген что-то пробормотал сквозь зубы. Этот назойливыйтип вывел-таки его из себя. С другой стороны, комиссару всегда нравиласьподобная настойчивость.

— Хорошо, — сказал он, направляясь к своему кабинету. —Идемте со мной.

Я позвоню в нашу консульскую службу, у них должны быть вседанные. Сколько пассажиров осталось в городе? Сколько их?

— Восемьдесят два человека, — с невиннейшим видом ответилДронго. — Согласитесь, не так уж много.

— О господи, — прошептал комиссар. — Кажется, я сегодня непопаду домой.

Через полтора часа вконец уставший Вестерген протянул Дронгосписок. В списке — пятьдесят восемь человек, получивших визу в последниенесколько дней.

— Спасибо, комиссар, — улыбнулся Дронго.

— Я могу ехать домой? — спросил Вестерген.

— Разумеется. — Дронго поспешил в комнату, где его ждалЛукин.

— Пятьдесят восемь пассажиров, — сообщил он. — Нужновычеркнуть женщин — это шестнадцать человек. Женщина при всем желании не моглабы нанести такой удар. То есть надо проверить сорок две фамилии. Среди них —убийца.

— Уже седьмой час вечера, — напомнил Лукин, взглянув начасы.

— Пойдем ужинать, — улыбнулся Дронго. — Итак, сорок двефамилии, — пробормотал он. — Стоп, подожди! Ведь из этих сорока двух некоторыетолько недавно получили свои паспорта. Нужно сделать еще один запрос ивыяснить, когда именно они получали паспорта. А затем отсеять всех, кто получалпаспорта не в Москве.

Дронго снова зашагал по коридору. Увидев его, комиссарневольно вздрогнул. Он тщательно запер свой кабинет и сунул в рот трубку.Закурил. Затем повернулся к нахальному гостю и спросил:

— Надеюсь, вы не ко мне?

— К вам, — тотчас же последовал ответ. Комиссар вытащил изорта трубку и в задумчивости посмотрел на этого странного человека. Потом сновасунул трубку в рот, открыл дверь и сказал:

— Может, останемся здесь ночевать?

— Еще полчаса, — улыбнулся Дронго. — Мне нужны данные извашей консульской службы. Пусть проверят даты выдачи паспортов. Только на сорокдве фамилии. Только на сорок две.

— Теперь я понимаю, почему говорят о загадочном русскомхарактере, — пробормотал Вестерген, принимая у Дронго список.

А через полчаса выяснилось: из сорока двух пассажировдвадцать восемь получили загранпаспорта за несколько дней до вылета. Из нихшестеро получили паспорта и визы одиннадцатого апреля, а один дажедвенадцатого.

И кроме того, у шестерых из двадцати восьми былидипломатические и служебные паспорта. То есть оставались двадцать два человека,из которых пятеро получили визы одиннадцатого апреля.

Комиссар посмотрел на часы — восемь вечера.

— Я могу ехать домой? — проговорил он жалобным голосом.

— Конечно. — Дронго одарил коллегу ослепительной улыбкой. —Благодарю за бесценную помощь.