Поразмыслив, Иржин ужаснулась:

— Вы думаете, что мои родители — родственники?!

— Упаси тебя Мириера, — отмахнулась целительница. — Не по крови, но по магии — возможно. Сколько поколений назад Риа дер Томна покинула Траарн? То-то же, там уж столько понамешано, что… Ай. Да и я же не говорю, что это точно так. Я предполагаю. Или же тебя и правда просто зацепило ритуалом пробуждения Арнского рода. У твоего брата проснулся дар?

— Нет, — покачала головой Ирж.

— Тогда я официально заявляю, что теория кровной магии должна быть пересмотрена, — фыркнула Лорна. — Все, иди на занятия. Ты меня расстраиваешь.

Ирж рассмеялась и напомнила, что сегодня суббота.

— Значит, иди завтракай и читай почту. Вам ее по комнатам разнесут, не наступите.

— На что не наступить?!

— На письма, — как само собой разумеющееся, ответила целительница. — Их под дверь просовывают.

— Ясно, спасибо!

И действительно, после завтрака подруги нашли на входе в комнату целую стопку писем. Тродваг с капелькой зависти посмотрела на Ирж и быстро отвела взгляд.

— Я уверена, что со временем и для тебя начнет приходить почта, — шепнула леди дер Томна.

Распечатав письмо, она поразилась его толщине. Вчитавшись, она поразилась тому, что ей пишут, — создавалось ощущение, что Мириера спустилась с небес и облагодетельствовала семью. Все-то у них было хорошо, и у Валена-то успехи на поприще самозащиты, и у отца новый прекрасный выгодный контракт, а мама и вовсе счастлива, но почему — непонятно.

— Что у тебя с лицом? — осторожно спросила Тродваг. — Что-то случилось?

— Кажется, да, — медленно произнесла Иржин. — С письма благость чуть не капает.

— То есть хорошие новости? — с интересом уточнила Вик. — И тебе это не нравится?

— Слишком хорошие новости. И какой-такой у отца выгодный контракт? Я в Академии всего ничего, а такие вещи быстро не происходят. Брат никак не мог определиться, хочет он обучаться у мастера Версара или не хочет, а пишет, что у него уже успехи есть. Какие успехи?! Первый год я мастера-наставника люто ненавидела — от него ни единого доброго словечка было не добиться! Он заставлял нас выкладываться на полную и еще немного! Я даже отцу жаловалась, но понимания не нашла.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Алиана подобрала с пола маленький золотисто-песочный конверт и ойкнула:

— Он жжется! Тут твои инициалы, Ирж. ИдТ — кроме тебя, в нашей комнате никто не подходит.

— Ого? — Вик подмигнула подруге. — Спорим, это от принца? И бумага дорогущая, и чары мощные наложены — никто, кроме адресата, не прочтет.

— Это не добавляет мне хорошего настроения, — проворчала Ирж и приняла конверт.

Вскрыв его, она вытряхнула на ладонь совсем небольшой листок. На котором каллиграфическим почерком было выведено: «Я могу сделать ему еще больней. Подумай о своем поведении».

— Ах ты ж, — ругнулась Тродваг, успевшая прочитать короткие строчки. — Есть предположение, кто это написал и кому может стать больней?

— Валдерис, — еле выдавила белая как смерть Иржин, — больше некому. А кому больней — либо отцу, либо брату.

Голос Ирж под конец сорвался, и она замолчала. Ее побелевшие пальцы крепко стискивали злополучный листок, но вряд ли она отдавала себе в этом отчет. Пока Иржин сидела, будто громом пораженная, Лесса успела вытащить флакон с успокоительным, откупорить его и поднести к ее губам.

— Пей, — приказала Тродваг. — Вик, открой окно, свежий воздух не помешает. Полегчало?

Ирж коротко кивнула и выдохнула:

— Спасибо. Я пойду к ректору — попрошу отпустить меня на выходные. В исключительных случаях это позволено и первокурсникам.

— Да? А что ты ему предъявишь? Буквы-то растаяли, — Алиана кивнула на листок, — мы, конечно, подтвердим твои слова. Но он может и не поверить.

— Угу, — кивнула Вик, — тут порой такие концерты закатывают, чтобы за ворота выйти, — никакой театр не нужен.

— Но что мне делать? — Иржин отбросила листок в сторону. — Написать домой письмо? И что, ждать следующей почты? Я с ума сойду за это время!

Убийственно спокойная Тродваг пожала плечами и заметила:

— Из Академии можно выбраться, это не тюрьма. Сложнее будет вернуться обратно. И то можно будет соврать, что просто хотели проверить свои силы — сможем ли выйти и вернуться незамеченными. Мы будем трезвые, при нас не будет никакой контрабанды вроде вина или табака — в это поверят. Так что сбежим, дойдем до твоего дома, ты поговоришь с родными, а к утру вернемся к Академии. Якобы мы вышли только утром.

— А чтобы подстраховаться, вы оставите мне свои волосы, слюну и кровь — на их основе я создам плотную иллюзию ваших спящих тел, — подхватила Вик. — Но только вас двоих — я не потяну тройную иллюзию.

— И если спросят, почему вы не просыпаетесь, то я скажу, что Лесса была расстроена и я усыпила ее своей магией.

— А Иржин выпила успокоительное, потому что тоже была расстроена — плохие вести из дома, — подхватила Натив. — Но в идеале никто не придет вас проверять.

— Что ж, значит, ближе к вечеру поплюем в баночку, — подытожила Лесса.

— Не в баночку, а на собственную подушку, — буркнула Вик. — Не надо оскорблять тонкое искусство наложения иллюзий всякими баночками.

Положив руку на плечо Тродваг, Иржин заглянула подруге в глаза и спросила:

— Ты понимаешь, что можешь вылететь из Академии?

— Как и ты, — спокойно ответила Лесса.

Прикусив губу, Ирж прерывисто вздохнула, но так ничего и не сказала. Только кивнула и отвела взгляд. Ей было до боли приятно такое доверие, такая преданность. Все-таки жизнь не баловала леди дер Томну и настоящих друзей у нее было.

«Раньше не было, теперь — есть, — подумала она. — И если понадобится, то я буду защищать их до последней капли крови».

— Значит так, — Вик хлопнула в ладоши, — кто и что собирался делать сегодня? Мы должны вести себя как ни в чем не бывало и не привлекать внимания.

— Я собиралась на тренировку, — тихо сказала Иржин. — Там свободное время с четырех часов.