Ад и проклятье! Йен не мог отвести глаз от сына. Еще никогда он не испытывал такой гордости.

Сначала Эхан тоже казался довольным и даже улыбался, но потом, казалось, что‑то вспомнил и отпрянул от отца. Его личико исказила гримаса ярости.

— Я не твой сын, — проговорил он. — Я Макдауэлл. А ты предатель. Я тебя ненавижу. Лучше бы ты не возвращался.

Йен отшатнулся, словно сын ударил его. А мальчик не терял даром времени. Прежде чем гвардейцы опомнились, Эхан с оглушительным криком со всех ног понесся к замку.

Зная, что все равно не уснет, Маргарет не стала даже пытаться. Солько времени прошло после ухода Йена? Час? Два?

Она без устали мерила шагами палатку, освещенную пляшущим пламенем масляных ламп, останавливаясь только для того, чтобы откинуть полог и выглянуть наружу. Ей был хорошо виден замок, находившийся совсем близко. Замок спал, однако же…

Сердце упало — внезапно спавший замок пробудился, повсюду стали вспыхивать факелы, послышались крики, а также лязг оружия.

Йена обнаружили? Или это часть плана? Господи, что происходит? Почему она не заставила его поделиться с ней?

Она увидела, как люди ее отца появились на стенах. И не просто люди, а лучники.

Едва заметные в темноте, замелькали стрелы, очевидно, нацеленные на людей внизу.

«Только не Эхан! Только не Йен! Молю тебя, Господи!»

Прошло несколько минут, и лагерь Брюса тоже пришел в движение. Повсюду виднелись люди, полностью экипированные для атаки. Только они почему‑то не атаковали… Что‑то не так. Сердце Маргарет отчаянно колотилось. Она пыталась задавать вопросы пробегавшим мимо воинам, но на нее не обращали внимания.

Лучники Брюса наконец‑то стали выпускать ответные стрелы.

Прошло не менее пяти минут, прежде чем молитвы Маргарет были услышаны. В дальнем конце лагеря она заметила около дюжины воинов — они возникли из темноты словно призраки. Йен! Это должен быть он. Она всмотрелась в казавшиеся огромными фигуры. И вдруг… Сердце ее на мгновение остановилось. Она увидела воина, которого несли двое других. Даже с такого расстояния Маргарет узнала мужа.

Позабыв о приказе Йена не покидать палатку, она побежала. И не останавливалась, пока не добежала до воинов, столпившихся вокруг «призраков». Чтобы добраться до мужа, ей пришлось проталкиваться сквозь толпу. Наконец она остановилась. Маргарет бросилась бы к мужу, который уже стоял на ногах, но его поддерживали под руки двое друзей.

— Ты ранен, — пробормотала она, сделав маленький шажок в его сторону. Но, помимо этого, что‑то очень ее беспокоило…

— Я в порядке, — ответил он и поморщился. — Всего лишь повредил колено.

Один из воинов в шлеме с наносником раздраженно пробурчал:

— Повредил… возможно, ногу сломал или вывихнул, поэтому не пытайся стоять, пока твою ногу не посмотрит Хелен.

И тут Маргарет поняла, что еще ее тревожило. Она вопросительно взглянула на Йена, и тот лишь отрицательно покачал головой. Было ясно: план не сработал. Муж не смог освободить Эхана.

— Что случилось?

Маргарет тотчас узнала голос Брюса, хотя одетый в доспехи рыцарь был неотличим от других воинов. Отборные воины Брюса, гвардейцы, не носили ни гербов, ни цветов своих кланов. И так не трудно было догадаться, почему они так поступали.

— Нас провел ребенок, — ответил один из гвардейцев.

Маргарет в изумлении уставилась на мужа.

— Эхан?

Йен кивнул и, повернувшись к проявлявшему нетерпение королю, проговорил:

— Мы не смогли открыть ворота. Ключей не было. Так же как и канатов подъемной решетки. Макдауэлл ожидал нападения и знал: даже если мы сумеем проникнуть внутрь, то все равно не сможем впустить армию достаточно быстро, чтобы взять замок. Простая, но эффективная защита. — Нотки гордости в голосе Йена вернули похолодевшую Маргарет к жизни. — И это была идея моего сына, — добавил он.

— Ты шутишь! — не поверил Брюс. — Ты же говорил, что малышу пять лет.

— Он не шутит, — сказал один из воинов, поддерживавших Йена. — Мы все это слышали от самого мальчика.

Маргарет почувствовала на себе взгляд короля: похоже, он и в этом считал ее виноватой — и, мило улыбнувшись ему, проговорила:

— Мой сын также умеет играть в шахматы, милорд.

Несколько секунд царила мертвенная тишина, после чего Брюс издал резкий смешок.

— Я это запомню.

Маргарет повернулась к Йену, губы которого как‑то странно дергались. Это был первый проблеск веселья после его внезапного появления на ее несостоявшейся свадьбе. Ах, его столь редкие улыбки!.. Они всегда были ее слабостью. И таковыми остались.

Маргарет перевела дух, постаралась отбросить эмоции и спросила:

— Но почему Эхан не с тобой, если ты с ним разговаривал?

Лицо Йена исказила гримаса боли.

— Он убежал от меня.

Один из воинов поспешил заполнить неловкую паузу.

— Нам пришлось убираться оттуда тем же путем, что пришли. Маклин повредил ногу, падая со стены. Рэндолфа ранило стрелой в плечо. Но в целом нам повезло.

Воин, упомянувший о целительнице, заворчал; ему был тяжело поддерживать Йена.

— Его надо положить, сэр, — сказал он, обращаясь к Брюсу. — Маклауд расскажет вам все остальное.

— Хелен далеко? — спросил Брюс.

— Близко. Я привезу ее сегодня же, — ответил один из воинов.

Брюс покосился на Маргарет.

— Полагаю, вы сумеете о нем позаботиться до приезда лекаря?

— Со мной все в порядке, — простонал Йен, но жена и король его проигнорировали.

Маргарет утвердительно кивнула.

— Да, сумею.

— Хорошо. — Король повернулся к Ламонту. — Проследи, чтобы у нее было все необходимое.

Брюс заговорил с другими людьми, а двое гвардейцев понесли Йена в палатку.

Маргарет окинула их взглядом. Они все насквозь промокли, и от них разило грязным болотом. Она наморщила носик. Вероятно, они вплавь преодолевали ров.

Мужчины собирались положить Йена на кровать, но Маргарет остановила их.

— Подождите! — Она схватила старый плед и расстелила на кровати, чтобы защитить постельное белье, а заметив удивление мужчин — постельное белье в лагере было, мягко говоря, не лучшего качества, — пояснила: — Он может простудиться.

Питер, оруженосец Йена, вбежал в палатку, и Ламонт отправил его за сменой одежды и водой.

Почти сразу стало очевидно, что ее муж не очень простой пациент. Жалобы начались, как только его положили на кровать. Йен все время ругался, говорил, что ему не нужен лекарь, но воин, имени которого Маргарет не знала, уже отправился за Хелен. Когда Ламонт спросил, надо ли помочь ему снять амуницию, ответ мужа заставил Маргарет отчаянно покраснеть. А ведь она росла с восемью братьями!